имеет значения, даже если…

Он осекся. Сколько же здесь было «если», не выбрать!

Даже если случится ремиссия.

Даже если их связь будет так крепка, что выдержит все перипетии.

Но принципы вовремя напомнили о себе.

– Поверь, я на самом деле тебе не нужен. Ты легко найдешь какой-нибудь другой предмет обожания.

Каждое новое слово, казалось, причиняло Меллу бо́льшую боль, чем предыдущее.

Он сглотнул ком в горле и опустил мечущийся взгляд.

– Но ведь…

– Мелл, – прервал его Саша, – я сказал «нет».

– Хорошо. Все будет так, как ты скажешь.

Саша кивнул. От их договоренности ему не стало легче.

– Я приготовил тебе сюрприз. – Мелл достал телефон из кармана куртки и принялся в нем копаться. – Хотел показать, еще когда мы только пришли, но… В общем, закрой глаза.

– Не представляю, что ты задумал.

– Кое-что, что тебе понравится. И… открывай.

Саша распахнул глаза. Перед ним был выставлен включенный телефон с открытой картой, на которой крупными буквами было написано: «Зизеби».

– Это…

– Это родина твоего дедушки! – воскликнул Мелл восторженно. Он встал рядом с Сашей и стал листать фотографии. – Это деревня в скандинавском стиле. Там такие милые домики с забавными крышами. А самое главное, что там живут все твои родственники по линии дедушки. Кстати, Саша, у тебя такая большая семья. У меня нет фотографий, но у тебя аж три тети – Хелмайн, Клара и, кажется, Лоре, пять троюродных сестер и один еще крошечный брат – Марил, Виктория, Эльза, Фрид, Зелдка и, собственно, Виланд. И это не считая родственников по линии мужей твоих теть и по совместительству отцов твоих сестер. Абсолютно у всех каштановые волосы, прямо как у тебя, и зеленые глаза. Кажется, у вас это в роду!

Мелл взглянул ему в лицо, но не нашел на нем ожидаемой радости. Напротив, Саша выглядел глубоко расстроенным.

– Эй, ты чего?

– Я же говорил… – зашипел Саша грозным, чуть напуганным тоном. – Говорил не лезть в это.

– Но они твоя семья. Они наверняка будут рады…

– Они не будут! И более того, это не имеет значения. Ты полез туда, о чем ничего не знаешь.

– Я… я хотел как лучше.

– Откуда тебе знать, что для меня лучше? Думаешь, если мы знакомы несколько месяцев и успели пожить под одной крышей, то ты можешь вот так вторгаться в мою личную жизнь?

– Я не понимаю. Почему… Почему ты так себя ведешь? Что плохого, если вы встретитесь и воссоединитесь?

– Может быть, то, что я скоро умру?!

Мелл испуганно качнулся назад.

– Что ты только что сказал? – прорезался в его голосе ужас. – Ты сейчас это просто от злости выпалил или…

Саша тяжело вздохнул и закрыл лицо руками. Он провел пятерней по волосам и повернулся к Меллу спиной – лицом к морю.

– Это связано с той штукой в тебе? С Зазеркальем? Поэтому ты выглядел так плохо? Дело было не только в переутомлении? – Мелл опустил потерянный взгляд. – И ты поэтому приехал сюда? Чтобы умереть в одиночестве?

Догадливость Мелла напугала Сашу даже больше собственного признания. Из его уст это звучало ужасно глупо и бессмысленно. Ему и самому эта затея на мгновение показалась странной.

– Зазеркалье подарило мне исцеление, вернув отобранные издевательствами ордена и жестокостью мамы возможности, но лишило всего остального. Я хотел спастись так, как не успел спасти Анджеллину, но тогда я бы утратил все воспоминания и былые чувства. Моя жизнь началась бы с чистого листа, а главное, я был бы совершенно беспомощен. Я был бы инвалидом, и мне ничто не помогло бы вести полноценную жизнь. Лучше умру так, в своем уме, чем бесцельно проживу всю жизнь, сидя в замке.

– Почему ты раньше не сказал?

– Чтобы ты не устраивал драму и мы могли спокойно провести вместе эти дни…

– А потом внезапно умереть у меня на руках, чтобы я жил еще и с этим? Саша, ты… Неужели нельзя ничего сделать?

– Есть шанс на ремиссию, но он ничтожен, и я… Если честно, пока не пришел ты, я был готов к смерти. Да, было больно и страшно, но не так сильно, как сейчас. Твой приезд, ты сам, эти чувства сделали ожидание смерти просто невыносимым. А теперь еще и это… – Саша махнул на него рукой. – Лучше бы ты вообще не приезжал. Нужно было отпустить тебя в тот раз.

– Я не верю, что все так безнадежно.

– От того, что ты не веришь в истину, она не изменится, поверь.

Мелл задыхался от чувств, но усилием воли восстановил дыхание.

– Даже если это конец, сколько бы тебе ни осталось, Саша, позволь мне быть рядом и просто заботиться о тебе.

– Не понимаю, зачем тебе это.

– Потому что ты дорог мне?

– О, перестань нести эту чепуху!

– Разве это чепуха? – покачал Мелл головой, и глаза его наполнились слезами. – Хорошо, ты можешь просто забыть об этом. Я больше не скажу ни слова. Только позволь остаться. Я хочу быть твоим другом.

– Другом? – переспросил Саша с вызовом. – Да, мне нужен именно друг. Если ты уверен…

Мелл примирительно кивнул, выглядя при этом глубоко несчастным.

Домой они ехали молча.

Саша сидел прижавшись к дверце машины, словно хотел выпрыгнуть из нее, лишь бы спрятаться от чувства вины. Юноша убеждал себя, что поступил правильно, но его не отпускала мысль, что он совершил страшную ошибку.

60. Прощание

Двадцать пятое февраля.

Саша понимал, что вода, которую он набрал для ванны, горячее, чем обычно: исходивший от нее пар и запотевшее стекло над раковиной говорили об этом красноречиво.

Он опустил ногу, вторую, потихоньку сел и положил голову на специальную подушечку.

До чего же тяжело дышать влажным горячим воздухом!

В голове сонно ворочались непонятные мысли. Невозможно было ухватиться ни за одну: все будто проскальзывали сквозь пальцы и снова терялись в бездонной черной пустоте. Да и вся жизнь Саши превратилась в один нескончаемый сон. Порой принцу даже казалось, что он уже давно мертв и все, что с ним происходит, эта мучительная тоска – лишь путь к вечному.

Что же будет ждать Сашу, когда он прибудет туда? Его прежде не особо волновало то, что простиралось за гранью смерти. Сама смерть воспринималась как неизбежный химический процесс, а что должно было наступить после нее, значения не имело. Но сейчас ему не оставили выбора. Если у него получалось ухватиться за какую-то мысль в отяжелевшей голове, то это непременно была мысль о собственной ничтожности перед лицом вечности. Вряд ли хоть кто-то оценит его научные достижения, изобретения и ум, ведь все эти богатства по большому счету ни в этой жизни, ни в следующей никогда не имели такого большого смысла, какой он в них вкладывал.

– Саша? – послышалось за дверью. – Ты тут? Я принес тебе ужин.

– Да, заходи. Поднос для ванной стоит на полке шкафа.

Мелл опустил ручку и толкнул дверь боком, впуская в душную ванную глоток свежего, сравнительно прохладного воздуха.