— Меня удивляет, почему вы не находитесь сейчас рядом с Ричардом, где вы должны быть, — резко сказал Гарнер.

— Я принёс вам подарок, — сказал Питер.

Он расстегнул кожаные ремни на ящике и открыл крышку. Потянулся внутрь и достал отрубленную голову Кларенса Ланкастера. Человека, который мечтал стать менестрелем. На его лице было печальное, покорное выражение.

— Ты убил своего друга? — спросил Воин в Маске у Питера.

— Я убил его, потому что он был моим другом, — сказал Питер. Он протянул свободную руку, чтобы откинуть длинный локон волос, упавший на лицо Кларенса. — Он был предателем, и он должен был умереть, но я не мог позволить сделать это чужаку. Я не мог оставить его для публичной казни у эшафота. На глазах у его семьи. Принц не должен знать. Его семья не должна знать. Пусть все думают, что он как-то выкрутился и теперь в изгнании. Так будет лучше для всех. Я всегда был рядом с Кларенсом, подчищал за ним…

В дверь снова постучали. Питер положил отрубленную голову обратно в ящик. Гарнер посмотрел на закрытую дверь.

— Слишком много людей знают, где меня найти. Я должен что-то с этим сделать. Входите!

Дверь открылась, и в комнату вошла одетая в чёрное фигура Некроманта Рейвена. Все, сами не зная почему, сразу же обратили внимание на новую рукоять меча, торчащую у него за плечом. Рейвену нечего было сказать по этому поводу. Он лишь улыбнулся и легко кивнул всем заинтересованным лицам.

— Нас вызвали ко Двору Короля, — сказал он. — Король Руфус хочет, чтобы мы все были там, прямо сейчас. Все, без отговорок. Я знал, что вы все здесь, и сказал, что приду и заберу вас.

— Как вы узнали..? — спросил Питер.

Рейвен с жалостью посмотрел на него. — Точно так же, как я знаю, чья голова лежит в этом ящике. Я знаю всё, что мне нужно знать.

— Подождите, — сказал Гарнер. — Нас вызывает Король Руфус? Не Принц Ричард от имени своего отца?

— Нет, — терпеливо ответил Рейвен. — Если бы я имел в виду Ричарда, я бы так и сказал. Нет… удивительно, но я действительно имею в виду Короля Руфуса. Он… изменился. На самом деле, он очень сильно изменился в лучшую сторону. Не спрашивайте меня, как. Но прежде чем мы все бросимся исполнять приказ нашего доброго Короля Руфуса, удовлетворите моё любопытство. Зачем вам голова менестреля в ящике? Это какая-то новая музыкальная игрушка? Я понимаю, что в наши дни с часовыми механизмами делают удивительные вещи…

— Воин в Маске назвал Кларенса Ланкастера предателем, — сказал Гарнер.

— Ах да, — прошептал Рейвен. — Я слышал. Правосудие скоротечно, не так ли?

— Ричард никогда не должен узнать об этом, — сказал Питер.

— Что ж, вполне, — согласился Рейвен. — Итак… вам нужен кто-то, кто заставит вашего покойного друга бесследно исчезнуть, да? Исчезнуть голову и туловище… К счастью для вас, я чувствую потребность сделать доброе дело, чтобы уравновесить довольно тяжкое бремя, которое я на себя взвалил. Похоже это всё влияние моего дяди. В любом случае… Он сделал почти ленивый жест, и голова вместе с ящиком просто исчезла, исчезла в одно мгновение, не было даже прощального дуновения воздуха.

— Куда вы его отправили? — спросил Гарнер. — Скажите мне, что вы не просто бросили его в ров! Он должен совсем исчезнуть!

— О пожалуйста, — сказал Рейвен. — Я профессионал. Я отправил его в прошлое. Далеко, далеко в прошлое. Я делал это и раньше, когда у меня были… старые проекты, которые должны были полностью исчезнуть, чтобы не смущать меня. Иногда бывают… странные побочные эффекты. Но вам не о чем беспокоиться.

Он не сообщил никаких подробностей, да никто и не спрашивал.

— Интересный трюк, — сказал Гарнер. — Есть шанс, что вы сможете сделать это со всей армией Редхарта? Просто отправить их в прошлое?

— К сожалению, нет, — ответил Рейвен. — Чем больше объект, тем труднее его перемещать во Времени. Такую мелочь, как две части тела, я могу отправить на сотни лет назад. Армия, состоящая из тысяч тел… Мне повезёт, если я отправлю их на несколько секунд назад. У магии есть свои правила и свои ограничения.

— Даже у Дикой Магии? — многозначительно сказал Питер.

Рейвен улыбнулся ему. — Не могу сказать. А теперь, избавившись от… хвоста, приступим к делу. Король ждёт.

* * *

Призрак Сэра Джаспера находился за пределами Лесного Замка, прогуливаясь вдоль рва. Он побывал везде в Замке, в том числе и в тех местах, куда ходить не следовало, и ничто из увиденного не возвращало ему память. Некоторые вещи казались знакомыми, некоторые места вызывали какие-то мысли или чувства, и были моменты, когда казалось, что всё вот-вот проясниться… но всё, чем он мог похвастаться в своих путешествиях, — это чувством дежавю, достаточно сильным, чтобы вызвать у него головную боль. Если бы только у него всё ещё болела голова. Поэтому, решив немного прогуляться снаружи, он покинул Замок. Ему захотелось подышать свежим воздухом, хотя он и не дышал. К тому же в последнее время, проходя по коридорам Замка, он испытывал сильное дурное предчувствие, ощущение… чего-то важного, что вот-вот произойдёт. Он не мог избавиться от этого, куда бы ни пошёл, так что просто остался снаружи. Но теперь, оказавшись здесь, он не мог придумать, чем бы занять себя. Он мог бы пойти погулять по водам рва, просто шагать по поверхности… но он изо всех сил старался чувствовать себя более человечным, потому что это помогало ему быть более сфокусированным. Поэтому сейчас он старался не делать того, что напоминало бы ему о том, что он не живой. Он решил, что ему нравится быть снаружи, потому что там его никто не беспокоил. Поляна была открытой, пустой и тихой, и даже окружающий лес затихал с наступлением вечера. Всё было очень мирно, но Сэр Джаспер не доверял этому. Чем больше он смотрел на лес, тем больше его сплошной зелёный лик казался ему древней маской, за которой таиться угроза.

Он намеренно отвернулся от леса, чтобы посмотреть на Замок, и тут же замер; из вод рва поднималась Леди Озера. Голубая фигура в голубом платье, и всё это формировалось из воды. Она поднималась всё выше и выше, создавая себя из содержимого рва, пока не замерла на поверхности.

Она энергично тряхнула головой, и тяжёлые капли слетели с кончиков её длинных волос. Она посмотрела на Сэра Джаспера и улыбнулась ему, и он почувствовал, как сердце заколотилось у него в груди. Он был так взволнован, что даже не понимал,