Вопрос прозвучал глупо, и она скорее всегорассмеялась бы, но почему-то лишь кивнула головой. Подняв глаза, онавстретилась со взглядом Милоса. Сардоническая улыбка играла на его губах.Вероятно, он презирал тех, у кого не было его железной выдержки. И чем большеона внушала себе, что перед нею жестокий и отвратительный тип, тем сильнеечувствовала его притяжение. Это пугало ее.

Один из молодых людей подошел к Милосу.

– Меня послала к тебе Зулейка. Аэродромпредлагает нам еду и воду.

– Скажи им, что никто не должен приближаться ксамолету, пока мы не получим из Саламба ответ на наши требования.

– Даже врач?

– Никто! Мы ждем ответа на свои требования…

Время шло. Наступала ночь. Глядя виллюминаторы, можно было принять темный аэропорт за сцену, на которойнеподвижный «боинг» был единственной декорацией.

* * *

Известие об угоне самолета просочилось вСаламба. О шотландской футбольной команде на борту самолета радио умолчало.

Анна слышала сообщение. Когда Чак пришелдомой, она его спросила:

– Это не тот самый самолет, на котором долженприлететь твой друг?

– Халефи? Да, ты права. Будем надеяться, с нимничего не случится.

– Знаешь, угонщик – Милос, – сказала Анна. –Кто попадает к нему в лапы, легко не отделывается… Если его… если Халефи убьют,что ты будешь делать с Золотым фаллосом?

– Анна, не будь такой циничной. Бедолага ещежив.

– Вы, американцы, такие сентиментальные! Поройэто выводит меня из себя. Послушай, Чак, эта вещь, вероятно, целое состояние…

– Честно говоря, не имею представления. Халефилучше об этом судить.

– Халефи уже наполовину мертв, – возразилаАнна. – Если они его убьют, мы должны воспользоваться шансом… Ведь эта вещь изнастоящего золота…

– Что ты говоришь?

– Мы должны побыстрее покинуть эту страну иувезти с собой Золотой фаллос. Подумай, Чак: ты – единственный мужчина с двумяфаллосами. И один из них – золотой…

– Я не знаю, будет ли это… порядочно. И втаком случае мне надо расстаться со своей работой.

– Ты будешь делать то, что я говорю! – сказалаАнна. – Куда ты девал эту проклятую штуку? В туалетном столике ее нет…

– Я отнес в бюро и закрыл в сейфе.

– Ты что? – закричала Анна. – Ты должен былспросить меня! Завтра принесешь это опять сюда. Понятно?

– Он останется в сейфе. – Чак холоднопосмотрел на нее. Анна не верила своим ушам. Этот придурок имел нахальствовозражать ей! Она хотела его ударить, но он крепко схватил ее за руку иоттолкнул.

– Ты можешь упиваться своей злостью.Обстоятельства слишком важны. Я виноват перед Халефи. Пригласил приехать в этуБогом забытую страну… Самое малое, что я могу сделать для него, – позаботиться,чтобы Золотой фаллос… если это он… сохранился до приезда Халефи…

– Ты еще пожалеешь об этом! – зло выкрикнулаАнна.

* * *

Между тем в самолете в это время раздалисьзвуки каких-то радиосигналов, заслышав которые, Милос поспешил в кабину.

– Это Ибари! – прокричал кто-то. – Онипрорвались…

– Мы связались через контрольную башню сИбари, – заявил штурман-пилот. – Возьмите микрофон! Они хотят услышать вашепослание лично от вас.

– Это Милос, – сказал он медленно и отчетливо.– Кто говорит?

Тишина. Потом он услышал неясный голос:

– Оставайтесь на месте, Милос. Вы говорите сИбари. Здесь президент Ломо, который хочет с вами поговорить.

После новой паузы другой голос:

– Милос, это Ломо. Вы меня слышите?

– Это он, – пробормотал Милос. – Старую лису явсегда узнаю. – Он взял микрофон. – Я хорошо вас слышу. Что вы мне скажете,Ломо?

– Слушайте внимательно, – сказал Ломо. – Мызаботимся о безопасности пассажиров, особенно о гостях из Шотландии. Этиобстоятельства вынудили нас принять ваши требования. Мы предлагаем вам лететь вИбари.

– Ни при каких обстоятельствах, – прервал егоМилос. – Обмен произойдет в Энтеббе.

Почти минуту ничего не было слышно, крометреска каких-то разрядов. Никто не двигался, все ждали и прислушивались. Потомзазвенело, и Ломо снова заговорил:

– Хорошо, пусть будет Энтеббе. Мы отпустимваших сообщников завтра рано утром. Всех по списку. Их доставят в международныйаэропорт Ибари и потом самолетом в Энтеббе. Там их приведут к вашему самолету.Когда вы их увидите, выпустите половину заложников. Потом ваши друзьяподнимутся на борт самолета, и вы отпустите остальных заложников. Потом сможетелететь куда хотите. На вас ответственность за возвращение и сохранностьсамолета. Вы поняли?

– Согласен. У нас есть раненый. Но неволнуйтесь, Ломо, он – не футболист.

– Если еще что-нибудь произойдет с пассажирамиили командой, наше соглашение аннулируется, а вы будете рассматриваться тем,кем вы являетесь, – воздушным пиратом.

– Здесь все спокойно.

– Хорошо, следите за тем, чтобы все так иоставалось. Мы не можем точно назвать время прибытия самолета, но это будетпримерно в полдень.

– Хорошо. Но когда мои освобожденные друзьяподойдут к самолету, никого не должно быть вблизи. Ни полиции, ни солдат.

– Никто не будет рисковать, – заверил егоЛомо.

– О`кей! – ухмыльнулся Милос. – Свяжетесь снами позднее, все будет так, как мы договорились.

Послышалось какое-то ворчание, что Милоспосчитал согласием, и связь прервалась.

– Я сообщу радостную весть, – сказал Милос.

– Нет необходимости, – сказала девушка. –Когда мы услышали, что они согласны, я включила трансляцию, чтобы всемпассажирам был слышен ваш разговор.

– Тем лучше, – заметил Милос. – Они теперьзнают, что все придумано не мною.

Пассажиры чувствовали себя облегченно и дажевесело. Но все же было несколько постных лиц.

– Итак, проклятые ублюдки, вы добились того,чего хотели, – проворчал Алан Гиллирс, когда Милос проходил мимо.