– Филипп Киркоров?

Ведущий вечера вскинул руку, и зал охнул. Но тамада, уже готовый, как все полагали, объявить победителя конкурса, опустил руку и вздохнул:

– К нам едет Дед Мороз.

Тут же заиграла мелодия всем известной детской песенки, собравшиеся обернулись к двери, и оттуда появился высокого роста Дед Мороз с мешком за спиной. В зале наступила тишина, потому что все уставились на Снегурочку. Потом раздались дружные мужские аплодисменты – Снегурочка была облачена в чрезвычайно короткую шубку и вообще оказалась стройной мулаткой.

Алексей вышел из-за стола и направился к выходу.

– Ты куда? – спросила его Регина.

– Воздухом подышу, – объяснил он, – в зале очень накурено.

Верещагин стоял на крыльце особняка. С неба медленно опускались хлопья мягкого снега. Алексею вспомнилось, каким замечательным оказался уходящий год, и пришла мысль, что следующий принесет еще больше счастья…

Открылась дверь «Мерседеса» Сименко, из машины вышел высокий парень в расстегнутой куртке и подошел к крыльцу.

– Ну, чего там? – спросил он. – Скоро все закончится?

– Только началось, – объяснил Верещагин, не понимая, с кем разговаривает.

– Блин! – расстроился парень. – Мне что, тут до утра куковать? Меня ваш босс нанял его домой отвезти, ну и прикрыть в случае чего.

Парень немного распахнул куртку и показал кобуру у себя под мышкой.

– У вашего босса проблемы, что ли?

– Да вроде нет никаких.

– Значит, для солидности заказал, – успокоился телохранитель. – Сейчас многие так делают. Некоторые так сразу два джипа заказывают, чтобы спереди и сзади прикрывали.

– Может быть, вы есть хотите?

– Не, – покачал головой парень, – у меня есть термос с кофе и бутерброды. Жена приготовила. Чем вас тут пичкают, я не знаю, а рисковать не могу: вдруг в самый ответственный момент живот прихватит?

Алексей вернулся в зал, где в тот момент проходил какой-то конкурс. Несколько сотрудников и сотрудниц бегали под музыку вокруг выставленных в центре зала стульев, потом музыка внезапно обрывалась, и надо было каждому опуститься на стул. Однако количество стульев было ограничено, на всех их не хватало, и тот, кто оставался стоять, из участия в конкурсе выбывал. Каждый пытался победить, толкал других, пытался занять место в прыжке и не всегда попадал на сиденье… И все это делалось с напряжением и с самым серьезным выражением на лицах. Остальной народ хохотал.

Победила главный бухгалтер Анжела Борисовна, которая, оставшись наедине с сотрудником отдела снабжения, перед тем, как заиграла музыка, громко произнесла:

– Только попробуй прыгнуть на стул: я тебя, гадина, без премии оставлю!

Загремела музыка. Сотрудник отдела снабжения не стал никуда бегать, а главный бухгалтер подошла к единственному оставшемуся стулу, поправила прическу и, когда музыка смолкла, медленно и с достоинством опустилась на сиденье. Ей вручили приз, упакованный в полиэтиленовый пакет с рекламой секс-шопа. Главный бухгалтер достала из него коробочку, развернула… и то, что предстало ее взору, повергло Анжелу Борисовну в ужас. Не всем удавалось разглядеть, что же ей вручили в качестве приза, но победительница громко возмутилась:

– Это что ж такое? Что вы мне подсунули?

И с размаху ударила призом по макушке ведущего вечера.

Эдуард Борисович оглушительно засмеялся. Только сейчас Алексей заметил, что рядом с ним сидит Юля.

Суета и смех в зале наконец смолкли.

– Минуточку внимания! – попросил тамада. – Скоро произойдет главное событие вечера. Нервных просим удалиться, а все остальные наполните свои рюмки, бокалы, стаканы. Предупреждаю, мужчины пьют коньяк или виски, а дамы все остальное. Мужчины пьют стоя, а прекрасные дамы до дна.

Некоторые мужчины и в самом деле начали подниматься, но их спутницы, почувствовав какой-то подвох, принялись дергать их за рукава пиджаков, усаживая обратно.

– За прекрасных дам! – провозгласил ведущий.

Все выпили, а тамада обратился к залу:

– Знаете, чем сказка отличается от жизни? – И не дожидаясь, ответил: – В сказке принц в первую брачную ночь целует лягушку, отчего она превращается в красавицу, а в жизни после первой брачной ночи прекрасная принцесса становится жабой.

И тут же погас свет. Погас так внезапно, что некоторые женщины вскрикнули. Вспыхнули прожекторы, высвечивая лишь небольшой круг возле шеста. Раздались оглушительные звуки саунд-трека всем известного фильма, на сцене появился еще один круг света, и в нем возник Дед Мороз с микрофоном в руках.

– Шляпу можешь не снимать! – прозвучал из темноты голос ведущего.

А Дед Мороз поднес к губам микрофон и голосом Джо Кокера запел:

– You can leave your hat on…

К шесту прыгнула темнокожая Снегурочка, схватила его рукой и дважды прокрутилась вокруг. Потом подпрыгнула и, перевернувшись вниз головой, сделала еще один оборот. Медленно сползла вниз, встала на ноги и расстегнула верхнюю пуговку своей шубки.

Зал охнул одновременным восхищением мужских голосов.

– Пойдем отсюда! – сказала Регина, поднимаясь с места.

Она потянула Алексея за рукав, предполагая, что тот хочет остаться, но Верещагин еще раньше встал из-за стола. Вдвоем они быстро двинулись к выходу.

– Если б я раньше знала… – возмущалась на ходу Регина. – Не корпоратив, а дешевка! Мальчишник для дебилов! Надеюсь, ты к этому не приложил руку?

За их спинами в такт мелодии громко аплодировал стриптизерше воодушевленный Эдуард Борисович.

В фойе, вцепившись друг дружке в волосы, стояли Кристина и Юля. Каждая тянула голову соперницы к полу и пыталась раскачать при этом. Со стороны могло показаться, что два борца, схватившись в смертельной схватке, зачем-то трясут головами.

– Мерзость! – выдавила Регина, проходя мимо.

– Вы уже уходите, Регина Эдуардовна? – задыхаясь от усилий, поинтересовалась Кристина. – Счастливого пути.

– С наступающим! – не выпуская из рук волосы Кристины, прохрипела Юля.

На перилах крыльца сидел нанятый Сименко телохранитель и пил кофе из крышки термоса.

– Долго еще? – спросил он.

Регина пролетела мимо, а Верещагин ответил:

– До утра.

Остановившись возле «Пассата», Регина поинтересовалась:

– Надеюсь, ты не много пил сегодня?

– Два бокала шампанского, – ответил Алексей.

– Заведи себе водителя, – посоветовала она, ныряя в салон.

Верещагин посмотрел на жену и удивился выражению ее лица: оно было злым, словно Регину только что смертельно обидели. Всю дорогу до дома она молчала и, только когда остановились у парадного, попросила: