новый образ еще на некоторое время. По крайней мере, до тех пор, пока не закончу развлекаться с доктором Алексом Чемберсом.

ГЛАВА 7

ГИПОТЕЗА

АЛЕКС

Царапанье грифеля по странице вызывает покалывание на коже. Пока я работаю над очертаниями лица Блейкли, девушка начинает материализовываться. Это изображение прямо из моего царства памяти. Блейкли сидит напротив меня за столиком в бистро, ее пышные светлые волосы падают на стройные плечи, глаза цвета морской волны пронзают меня до глубины души.

Я веду дневник по каждому предмету. Заполняю заметками, наблюдениями, результатами и набросками. И обнаружил, что, несмотря на работу с данными, визуальное представление помогает увидеть картину в целом.

Поднимаю взгляд от страницы и тупо смотрю на нее, вспоминая черты лица. Загроможденный зданиями горизонт нависает над зелеными верхушками деревьев Центрального парка. Сегодня душно, как и во многие другие весенние дни. В воздухе витает тонкая дымка, которая оседает на моей коже. Чувствую это на вкус, как туман, толстым слоем втягивающийся в мои легкие каждый раз, когда делаю вдох.

Я расположился на скамейке у входа в парк, передо мной раскрыт дневник, и я трачу еще несколько минут, чтобы набросать прекрасное лицо Блейкли. Знаю, что она наблюдает за мной. Я прибыл сюда на пятнадцать минут раньше и почувствовал тот момент, когда холодные, как камень, глаза поймали меня в ловушку ее проницательного взгляда.

Она оценивает меня. Несмотря на то, что разрешила «сопровождать ее», она до конца не уверена, что это был правильный выбор. Мне пришлось воззвать к ее жадной натуре, чтобы зайти так далеко. У меня есть то, что ей нужно; заманчивая программа, которая интригует хакера в ней.

Если я и не убедился в ее натуре после того, как проснулся в кладовке клуба с сильной головной болью, то ее признание в том, как она пришла работать в сферу мести, укрепило мою решимость.

Она нуждалась в деньгах. Знала, что может отомстить, и сделала это.

Человек с психопатической предрасположенностью не испытывает таких страхов, как обычный человек. То, что сдерживает нас — страх неудачи, страх успеха, перемен — нормальные виды страха, которые помогают управлять нашим выбором и действиями, не присущи Блейкли.

Отсутствие тревоги толкает ее вперед. Вряд ли ее что-то сдерживает. Она принимает необдуманные, импровизированные решения, основанные на желаниях. Это не значит, что она импульсивна. Скорее, чрезвычайно хитра, сообразительна. Осторожна, когда этого требует ситуация.

Чтобы ослабить ее защиту, мне пришлось преуменьшить свои собственные схожие качества. Я не могу быть конкурентом. Пусть лучше она считает меня неудачником, чем соперником.

Скорее всего, она рано поняла, как отличается от других, что выделяло ее из толпы, люди замечали ее и задавали вопросы. Это может быть слабостью для менее осознающего себя психопата; люди ощущают странные флюиды… и убираются с дороги.

Блейкли была не только осмотрительна во время нашей встречи, она была настороже. Эта девушка возвела высокие стены, чтобы защитить себя от тех, кто не понимает. А это, оказывается, большая часть человеческого населения.

Шаги приближаются по тротуару, раздается глухой стук ботинок. Я проверяю время на своих карманных часах. Ровно полдень.

Закрываю дневник и убираю его в свой брезентовый рюкзак, когда она огибает поворот и направляется к скамейке.

— Ты наблюдаешь за птицами? — спрашивает Блейкли. — Или просто глазеешь на прохожих?

Я улыбаюсь. Из обоих моих взаимодействий с ней я заключил, что она использует сарказм вместо сантиментов. Сентиментальность трудно имитировать. Гораздо легче быть саркастичной. Это хорошее прикрытие для ее психопатии.

— Я веду дневник, — оглядываю ее. Волосы убраны под черную вязаную шапочку. Узкие джинсы из темного денима с утеплителем. Через плечо перекинута сумка с фотоаппаратом. — Ты здесь, чтобы шпионить?

Она наклоняет голову.

— Как ты его заметил? — я смеюсь, когда она садится на скамейку рядом со мной и расстегивает молнию на кожаном футляре. — Эриксон приходит сюда каждое воскресенье, чтобы встретиться с одним из своих крупных клиентов.

Пока она настраивает объектив камеры, я говорю:

— Немного странно встречаться со своим финансовым консультантом в парке, не так ли?

Она подносит камеру к глазу и оглядывает местность.

— Этот клиент немного эксцентричный. И параноик, — останавливается. — Вот и он.

Раздается серия быстрых щелчков затвора, прежде чем она опускает камеру.

— Что ты записываешь в дневник?

Она все еще пытается понять меня, может ли доверять… и насколько.

— Код приложения. Новые идеи. Решение проблем, — я приподнимаю плечи, слегка пожимая ими. — Какая бы мысль ни пришла мне в голову, я не хочу ее забывать, — упираюсь локтями в колени, придвигаясь к ней поближе. — Ты собираешься рассказать мне, что сделал Эриксон, раз попал в твой список?

Пристально следя взглядом за мужчиной в черном блейзере, она говорит:

— Изменил своей жене.

Я издаю издевательский смешок, и она смотрит на меня, приподняв бровь.

— Извини, — говорю я. — Просто думал, это будет что-то немного…

— Ужаснее? — спрашивает она язвительным тоном. — Потому что изменщик не так уж плох?

— Справедливо, — я перевожу взгляд на извилистую тропу. Мужчина в блейзере подходит к другому. С такой точки обзора я могу только предположить, что это, скорее всего, Эриксон.

— Готовь свою программу, — говорит Блейкли, кивая в сторону мужчин. — Нам нужен доступ к телефону Эриксона. Можешь получить его метаданные с такого расстояния?

Я достаю свой телефон и начинаю сканирование.

— Сейчас выясним.

Пока программа выполняет тяжелую работу, я изучаю ее профиль. Блейкли такая милая в дневном свете, словно иллюзия.

Моргаю и перефокусирую свои мысли. Ранее я сделал мысленную пометку, что она, похоже, правша. Это очень важно. Нужно подтвердить, поскольку это имеет отношение к проекту.

— Что миссис Эриксон задумала для своего мужа-изменника? — спрашиваю я.

Блейкли делает еще несколько снимков, затем правой рукой убирает фотоаппарат в футляр.

— Если бы она знала, я бы ей не понадобилась, — она встает. — Пошли.

Я следую за ней к большому каменному сооружению рядом с прудом, где она велит мне «выглядеть беззаботно», пока поднимается по узкой тропинке на вершину. Внизу вдоль мощеной дорожки стоят скамейки, а семья из трех человек забрасывает леску в зеленый пруд.

Подходя к ней, я ставлю свой рюкзак на землю. Она снова достает фотоаппарат, используя объектив, чтобы увеличить изображение Эриксона и мужчины, которые беседуют на берегу пруда.

— Он не просто изменщик, — говорит Блейкли.

Я молчу, ожидая, когда она уточнит.

— Он девиант, — говорит она. — Развлекается тем, что избивает и душит секс-работниц, хотя никого не убивал. Мне известно лишь это.

Я выдыхаю.

— Это гарантирует место в верхней части твоего списка.

Ее рот