Стало тихо, только Вета тихонечко икала, будто не могла остановиться.

- Тир, хватит, - княгиня чувствовала, как по щекам текут слёзы. - Он - ребёнок. Я умоляю тебя... Это слишком.

В глазах дракона что-то дрогнуло. Ирейн чувствовала его ярость, обжигающую и какую-то очень беспомощную. Она его понимала.

В их мире, построенном на Предназначении, очень многое предопределено.

Высшие существа знают точно, что однажды они встретят истинную пару, и хорошо, если у них будет хоть какой-нибудь выбор. Как теперь понимала Ирейн, право выбора уже можно считать везением.

Говоря о вечности для Веты, Фло, помнится, сказала ей:

- Не сказать, чтобы идея твоего дракона так уж глупа... Но есть тут подвох. Как говорят ши, мир - игра. Дальше они добавляют своё, кто во что горазд, но я тебе скажу то, что к чему пришла сама. Да, жизнь - игра, и судьба, как ни странно, шулеров не любит и всячески наказывает. Не пойми меня только неправильно: это не значит, конечно, что надо сложить покорно руки и счастливо помереть в очередной канаве, куда тебя недоля забросила - в иных случаях цель оправдывает средства, кто бы там что ни вещал. И не говорю я о том, что все поголовно должны быть правдивыми и играть честно - упаси Предвечная нас от мира, где мы не имеем права на подлость, трусость, гнев, ложь и боль. Жизнь не прожить в парадной одежде, как бы иным не хотелось. Но... то, чем занимается твой князь - просто попытки сбежать от страха смерти. Прямо скажу, опасное это бегство.

Фло помолчала тогда, глядя в пустоту, и Ирейн как-то очень ясно вспомнила, чьей Жрицей была её наставница по праву рождения.

- Он одержим неотвратимостью бренности, - продолжила бывшая нечисть. - И я могу только воображать, каково бессмертному существу осознавать смертность единственного ребёнка. Но знаешь, страх - плохой советчик в таких делах, хуже, наверное, только зависть и мелочная злоба. Бояться смерти с судьбой, пытаться перехитрить их - это верный способ дождаться щелчка по носу. И как знать, каким он будет, этот щелчок.

Фло внимательно посмотрела в глаза Ирейн.

- Нет, в итоге многим удаётся повернуть всё по своему, - отметила она. - Но у всего есть своя цена, и у такого вот шулерства тоже. И платить её порой приходится многим, очень многим...

- Тир, - сказала Ирейн устало. - Пожалуйста, давай это обсудим.

Дракон покачал головой, и из его глаз ушёл огонь ярости.

- О чём тут говорить? - спросил он на удивление устало. - Ты видишь сама, он использовал нашу дочь в первый же день знакомства. Ис, ты уже определил, что это было?

- Воспоминания, похоже, - лениво сказал Ледяной. - Я не могу рассмотреть в точности, но, кажется, договор о поставках заключать больше не с кем: нет ни хорьков, ни фермы.

Кихари при этих словах просто разрыдался. Мир перед Ирейн закачался.

- Как... нет?

- Демоны и их методы, - передёрнул плечами Ис. - Печально, но не удивительно. Как я понял, принц попросил княжну передать хорьку подарок при встрече. Под подарком тут следует понимать воспоминания о гибели их семьи.

Ирейн все же села на пол.

Магия Тира подхватила её, конечно - в ссоре они или нет, он был любящим мужем. Возможно, порой даже слишком любящим.

- Демоны... убили их? Зачем? Они же ни при чём! Он позволил Вете это увидеть?

- Ирейн, на кону власть, - Тир криво усмехнулся. - Нечему удивляться. Мальчик попал случайно... такое бывает.

Княгиня вдохнула и выдохнула, мельком глянула на Кихари, в чьих глазах плескалась боль пополам с ненавистью, и тихо сказала:

- Тир, нам надо поговорить. Пожалуйста, пусть господин Ис пока заберёт мальчика... просто заберёт, но не трогает. И надо дать Вете водички - икота так и не прошла.

- Я распоряжусь, - Ис взял мальчика за шкирку и вытащил за дверь.

***

Кихари просто надеялся, что это кошмар, страшный сон. Ведь могло такое случиться, что он не попал на проклятый отбор, что всё происходящее - просто иллюзия? Например, быть может, его просто убили по дороге разбойники, и он попал в Нору Иллюзий, куда попадают все маленькие оборотни, что не слушаются родителей. Как было бы хорошо!

- У меня есть идея, - протянул улыбающийся ледяной мужчина с жуткими глазами сумасшедшего. - Сейчас я верну тебе способность говорить. Постарайся нести поменьше ерунды, идёт? И уж точно не надо орать. Я не люблю, когда мои пленники вопят без повода, и стараюсь тут же дать им повод. Хорошо?

Кихари медленно кивнул и почувствовал, как онемевший язык снова стал ему повиноваться.

- Вы меня убьёте? - спросил хори с каким-то пугающим его самого равнодушием.

- Наверное, - сказал его спутник. - Как князь прикажет, но шансы твои невелики.

Мальчику почему-то стало немного спокойней.

- Понятно, - отозвался он тихо. - Вы должны знать: я не признаю её свой парой. Никогда!

- У, никогда не говори никогда, - ощерил клыки в улыбке псих. - Если мне прикажут - признаешь. Может быть сразу, может - после некоторых неприятных для тебя ментальных процедур, итог будет один. Но, скажу тебе по секрету, я надеюсь, что до этого не дойдёт.

- Вы меня не заставите!..

- Любого можно заставить, - отозвался псих лениво. - Все думают, что могут выдержать что угодно. Но, уж поверь моему опыту, это - просто самообман.

- Вы не понимаете, - сказал Кихари.

Псих странным образом нравился ему, потому что с ним можно было поговорить. Молчание - вот что пугало хори больше всего.

Ему пришлось бы думать.

- Не понимаю, говоришь? - смешок. - Ну, значит, не понимаю... Кто у них, твоя сестра?

Кихари вздрогнул и поднял голову. Голос, рассказывавший о судьбе семьи, говорил, что никто не сможет узнать...

- Брось, - улыбка психа стала ещё шире. - Я знаю, как они работают. И мой тебе совет: она мертва, смирись. Исполнишь ты приказы или нет, она в плену у демонов, не связанных договором. А ты посмел претендовать на то, что один из этих демонов считает своим. Тут без вариантов, малыш. Мне жаль.

- Вы это говорите только затем, чтобы я признал эту мерзкую принцессу своей парой!

- Я говорю тебе правду, - сказал псих лениво. - Я видел, как они обходятся с не имеющими защиты пленниками. Просто... если делаешь что-то, делай для себя. Они не отпустят её.

Кихари и сам себе не мог объяснить, почему - но он поверил психу.

- Спасибо, - сказал он. Бровь собеседника приподнялась.

- Эй, я признался, что буду тебя пытать и убью. Странное время для благодарностей, не думаешь?

Кихари покачал головой. По правде, пока псих показался ему самым нормальным существом из всех. Он делал свою работу, выполнял приказания; это Кихари мог понять. И, наверное, простить.