Возмущённо насупилась. Я и неприятности? Да мы с фортуной, считай, лучшие подруги. В обнимку шагаем с самого детства. Сосредоточенно стала загибать пальцы, пытаясь вспомнить все случаи моего непомерного везения. В пять лет, сорвавшись со смотровой башни, сломала ногу — раз. А можно было и вовсе убиться. Просидела день на дереве, скрываясь от бешеной лисицы — два...

— Кстати, я не ценитель человеческой красоты, конечно. Но ты же не собираешься поступать в Академию в этих лохмотьях? — Прервал мои мысли Сельшер. — Там вроде как больше принцы голубых кровей.

В кошельке жалобно звякнули два золотых.

Ну вот, довольно загнула палец. Деньги не потеряла — три.

Глава 8

Кнуты без пряников, правосудие без суда

Яркое солнце Ривана освещало многочисленные площади и улочки бурлящего города. Мы почти добрались до северных ворот. Толпа ничуть не уменьшилась, но теперь рядом со мной был огромный орк, который противостоял бурному течению, как непоколебимая скала. Следуя за ним, словно маленький хвостик, постоянно вертела головой, осматривая город, и при этом не опасалась быть растоптанной.

Небольшой помост со стоящими на нём людьми приковал мой взгляд.

— Что это? — Тревожно спросила Сельшера.

— Невольничий рынок, — недовольно процедил тот.

— Прямо в центре города...

Рассталкивая людей бросилась к возвышению.

— Ведина, стой.

Но внутри меня клокотала буря. Я горько смотрела на сжавшихся людей, скованных невольничьими колодками.

— Пять медяков, десять, одиннадцать! И... продано!

Как же это возможно? Империя долгие годы не воюет с соседними государствами, значит, рабов привозят из других стран. Куда же смотрит градоправитель? Ведь это запрещено!

На подмостках стояла голая девушка, тоненькая, словно тростинка. Всхлипывая, она пыталась сдержать слёзы. Длинные каштановые волосы шатром укрывали её тело, пряча его от жадных взглядов покупателей. Работорговец грозно взмахнул семиплёткой и что-то прошептал на чужом языке — невольница вздрогнула и перестала пытаться прикрыть наготу. На мгновение встретилась с ней взглядом. Столько отчаяния и мольбы, а рядом целый караван таких же рабынь. И каждая из них надеется попасть к хорошему хозяину, но не у всех это получится.

Работорговец схватил несопротивляющуюся девушку за руку и толкнул её в руки помеска тролля и человека, хотя  от этого кровосмешения получилось нечто жуткое, походившее на жабу гигантских размеров.

— Ведина, всех не спасти. Не делай глупостей. Завтра привезут новых невольниц. — Пробасил из-за спины Сельшер. — Давненько ты не выезжала за пределы Арильи. Риван изменился.

— Я не могу. Ты же знаешь, что это незаконно. Только посмотри на этих несчастных. — Горячо воскликнула, сбрасывая руку орка с плеча.

— Именно этого я и опасался. Смотри сюда.

Сельшер подхватил меня, словно пушинку, и поставил на ноги в паре метров от ещё одного небольшого деревянного помоста.

— Тюрьмы переполнены, каждый день на этой площади кого-то показательно секут кнутом. Они боятся неминуемой войны, прячутся за высокими стенами замка.

Вздрагивая, поднимаю голову и застываю напротив почти бесцветных синих глаз, похожих на чистейшую родниковую воду. Прямо надо мной нависал прикованный к балке человек, его лицо склонилось в паре локтей. Казалось, я могла ощущать горячее дыхание мужчины. Бурлящие искорки магии разбежались по телу, покалывая кожу и покрывая её мурашками.

Словно видение из далёкого прошлого вновь возникло передо мной. С удивлением вглядывалась в черты лица незнакомца. Чёрные ресницы и брови, длинные белоснежные волосы и лицо, словно высеченное из камня, такое строгое и непоколебимое.

Свист кнута спугнул наваждение. Ещё удар, и алая кровь каплет на почерневшие от неё подмостки.

— И как ты только дожила до этого дня, травница? Тебя ведь так и манит к неприятностям, — пробурчал недовльно орк, оттаскивая меня от закованного в колодки мужчины.

— Сельшер, кто это?

— Тот, с кем никому не следует иметь дело, если он хочет остаться жив и невредим. Особенно маленьким травницам нужно держаться от таких типов подальше. Кажется, это северянин, которого градоправитель обвиняет в убийстве, шпионаже и ещё тридцати смертных грехах. Весь список и не упомнишь. Три дня назад его схватили стражи, переполоху-то было. Чуть не перебил всех. Технически, по законам империи, он продаётся в рабство, но никто не хочет впадать в немилость чиновников Ривана и выкупать его. Поэтому пойдём отсюда поскорее, пока нас не сочли за заговорщиков и не поставили рядом с ним на колени. Сегодня на мой зад довольно приключений.

И это так просто в нашей империи могут лишить всех прав и свобод? Чувство негодования переполняло меня изнутри. Дайте вилы и факел, чтобы восстановить справедливость.

— Стойте!

Каратель опустил кнут и с удивлением посмотрел в мою сторону. Где-то позади Сельшер прошептал что-то на орочьем и недовольно грюкнул. Нервно сглотнув, произнесла как можно громче:

— Я покупаю его свободу.

Неожиданно, словно из-под земли, появился удивительно грузный гном в золочёном пенсне. В руках он держал магическое перо и исписанную пожелтевшую книгу.

— Эм... госпожа знает, что этот сильный раб стоит полутора золотых?

Скорее полумёртвый, подумала с досадой. Но отступать было поздно. Выложила на ладошку два золотых и протянула гному. Тот довольно цокнул языком, словно совершил чрезвычайно выгодную сделку.

— Юная госпожа должна назвать своё имя и закрепить договор магическим отпечатком.

Ну всё, влипла.

— Ведина, — медленно протянула.

Татуировка невыносимо зачесалась. Этот брачное клеймо причисляло невесту к роду жениха до тех пор, пока не исчезнет с запястья. А пропадать она, увы, никуда не собиралась.

— Арильская, — произнесла чуть тише.

Стоит Генри добраться до Ривана, и он сразу обнаружит мой след здесь.

— Ваш пальчик, госпожа.

Магический контракт вспыхнул, подтверждая мою личность и законность свершения сделки. Гном радостно хлопнул себя по безразмерной ляжке.

— Держите его в кандалах, госпожа. Чрезвычайно непокорный и опасный невольник. Его лучше отправить на рудники, лет семь прослужит точно.

— Снимите это.

Тишина, воцарившаяся на площади, взорвалась множеством голосов. Покачнувшись от напряжения, с облегчением увидела Сельшера, который стащил северянина с помоста и, запросто перекинув его безвольное тело через плечо, подтащил меня за шкирку и поволок к воротам.

— Ты точно ненормальная, травница. Хоть понимаешь, что наделала?

— Спасла человеку жизнь. Нам нужно в госпиталь. Куда ты меня тащишь?

— Подальше от этого поганого города, пока нас не настигла стража за такие фокусы и не предъявила каких-нибудь липовых обвинений. Где твоя зубастая Конфетка?

Мы отошли от пыльной дороги, ведущей к северным вратам. Внимательно окинула взглядом зелёное поле. Ничего, ни одного противного чёрного клыкастого пятнышка.

— Кажется, она ускакала. — Скромно кашлянув, произнесла я.

Вот так накрываются все великие планы. Большим и медным тазом.

— А вон там что за монстр к нам несётся?

Прищурившись в том