с природой. А если еще поставить на столы белые свечи, это добавит уюта и сгладит холодный тон. На открытом воздухе пламя сдует, но у нас есть электронные с красивыми подсвечниками.

Я киваю. Выбираю самый простой из четырех итак простых вариантов. Просто белые скатерти и просто белые круглые тарелки. Глядя на мой выбор, мама снова недовольно цокает языком и поджимает губы.

— Если ты не перестанешь, я вообще откажусь выходить замуж, — не выдерживаю я. — Я все сделаю, чтобы подготовить самую шикарную свадьбу из всех возможных на ваши с папой деньги, а потом у алтаря скажу ему «нет». Клянусь, я сделаю это.

Манипуляция срабатывает. По маменькиному лицу пробегает судорога, а потом она двумя пальцами двигает к себе каталог.

— А знаешь, довольно милый вариант. Скромно и со вкусом. Суккуленты же яркие, да?

— Да, — киваю я. — И платье будет без фатина, без гипюра, без бисера, бусин, страз и атласа. И никаких рюш.

Мама теряет дар речи, хлопает длинными наращенными ресницами и проглатывает вертящийся на языке упрек.

— Из чего же ты собираешься его шить?

— Лен, — говорю я. — Вместо фаты и диадемы венок. Вместо туфель белые сандалии. Церемонию хочу на улице. А мистеру Брэдфорду младшему скажи, пусть не смеет надевать фрак. Я не выйду замуж за пингвина.

— Николь была куда сговорчивее, — подмечает мама, силясь использовать последний рычаг давления, но я не поддаюсь.

— И два часа перед свадьбой проревела в туалете. Тебе самой пришлось на скорую руку переделывать ей макияж, — напоминаю я и обещаю, — я не стану рыдать и буду выглядеть безупречно.

На это она ничего мне не отвечает. Я ставлю в каталоге галочки на понравившийся товар и обещаю позже сообщить количество гостей. Адрес отмечаю в строке доставки и вписываю счет и банк, куда подавать запрос на оплату. На этом поход по магазинам заканчивается. Дальше ланч вдвоем с матушкой и долгое обсуждения списка гостей. Когда я включаю в него Джека Портмана и Реми Мессиана, она удивленно вскидывает брови.

— А это еще кто?

— Мои любовники, — шучу я, но маме шутка не приходится по вкусу. Она давится слюнями и закашливается, обмахивая себя облаченными в белые перчатки руками.

— Шучу, мам, — закатываю я глаза. — Я не знаю, кто они. Случайно познакомилась, и они напросились. Да ладно тебе. У меня все равно все подруги в Англии остались. Должен же хоть кто-то сидеть с моей стороны. Портмана знает Никки, они учились вместе. А Реми его партнер.

Последнее тоже шутка. Но и она маму приводит в шок.

— Отцу это не понравится.

— Главное, что ему мой жених нравится, разве нет? — парирую я.

— Как пожелаешь, — сдается мама и берет с тарелки крохотный кусочек пирога. И это все, что она сейчас съест. Я забираю ее тарелку и перекладываю ее пирог к себе.

— Эдди.

— Ты все равно больше не будешь. Мистер Брэдфорд младший прислал тебе список своих гостей?

— Еще нет.

— Передай ему, пусть поторопится.

— Не дави на него, он все сделает, когда сочтет нужным, — по-матерински строгим голосом требует мама, и я чувствую, что снова теряю над собой контроль.

— Нет, он сделает все так, как мне нужно. Я — его будущая жена. Теперь ему вечность придется провести под моим каблуком. Пусть привыкает.

— Адель!

— Я не такая, как ты или Николь. Я самостоятельная женщина, мам. И я сама буду устраивать свою жизнь, — не удерживаюсь я. — Вы можете выбрать для меня мужа, но как я буду с ним обращаться вы решить не можете. Если хотели сделать из меня нежную жену, дали бы мне самой выбрать себе мужчину.

— И кого бы ты выбрала?! — Мама мрачнеет лицом, грозно хмурит брови и почти взвизгивает, а потом сразу понижает голос, боясь потревожить других посетителей кафе. — Уличного художника или безработного актера? Нахлебника?

— Я бы выбрала того, кто не мешал бы мне быть собой, — отрезаю я.

Глава 15

Уже по дороге домой я начинаю жалеть о своей резкости и извиняюсь перед мамой в такси.

— У меня амбиции, — говорю я, будто это может меня хоть как-то оправдать. — Я хочу сама что-то делать в жизни. Я не могу быть просто женой.

— Ты можешь заниматься благотворительностью, — успокаивает меня мама. — А если Джонатан не будет против, даже заняться несложными делами в ресторанах. Он милый молодой человек. Не похож на твоего отца и очень лояльно отзывался о работающих женщинах. Отец ему даже сначала отказал, мол, он неправильно представляет себе роль женщины в браке, но Джонатан так старался добиться его расположения…

— Сам старался? — уточняю я.

— Я отправила твою фотографию и характеристику в элитное брачное агентство, и он сразу нам позвонил. Сказал, что такой красоты никогда раньше не видел и хочет жениться именно на тебе. Никакие другие девушки его не интересуют.

— А почему на мне? — удивляюсь я.

Мама пожимает плечами.

— Влюбился с первого взгляда, наверное.

— В меня или мои рестораны? — приподнимаю я бровь, и мама тут же хмурится.

— Ему и своих ресторанов должно быть достаточно. Их сеть куда шире нашей и счет в банке толще. А Джонатан — единственный наследник. Последнее, что ему нужно делать в жизни — это жениться по расчету.

— Ты наивна, мам. Есть люди, которым всегда мало. И они пойдут на все, чтобы добыть еще больше любыми средствами.

— В таком случае он женился бы на мисс Питс. Ее приданое втрое больше твоего. И помимо ресторанов быстрого питания по всему миру есть еще и маникюрные салоны. Я видела ее анкету в агентстве. Но он выбрал тебя, а не ее.

Я сдаюсь. Действительно странно, что из всех богатых наследниц Джонатан Брэдфорд предпочел именно со мной связать свою жизнь.

— А у тебя есть его фотография? — с надеждой спрашиваю я.

— Нет, он не оставил фото в анкете, — говорит мама. — Я так поняла, он вообще недолго там прождал свою судьбу.

— Но ты его видела?

— Да. Конечно, я несколько раз ужинала с ним и его родителями. Он показался мне странноватым и не очень общительным, но о своей работе говорил со страстью. Папе это понравилось. — говорит мама. — А вот о тебе почти не задавал вопросов. Сказал, ему и так все понятно.

— Как он выглядит?

— Высокий, привлекательный, в хорошей форме.

— А подробнее.

— Как Брэд Питт, если бы у Брэда Питта были темные глаза и волосы, — раздраженно выпаливает мама. — Что ты ко мне пристала? Вот вернется из Азии, и сама с ним познакомишься.

— Он в