можно сказать, что она не в лучшем настроении. И когда Кэм преграждает ей путь к холодильнику, я почти беспокоюсь за его благополучие.

— Мне тебя подвинуть? — усмехается она.

Он смотрит на нее, а затем снова на меня, с выражением, которое говорит, что даже он знает, что с ней сейчас не стоит связываться. Он отходит с ее пути, и она хватает бутылку воды, прежде чем топать своей маленькой задницей обратно в свою комнату.

Только когда она, наконец, оказывается вне пределов слышимости, кто-то из нас снова может спокойно дышать.

— Что, черт возьми, с ней не так? — спрашиваю я.

Он пожимает плечами. — Она была наказана, так что теперь здесь ураган Лейкин на следующую неделю.

— Ой.

— Да, расскажи мне об этом. Никто не застрахован от ее гнева.

Кэм ставит коробку на остров и открывает ее, вытаскивая один из брусков воска для серфинга. Одним из преимуществ спонсорства владельца магазина серфинга является то, что он получает весь воск, который он хочет, бесплатно. И одно из преимуществ дружбы со мной в том, что его доставляют к нему домой. Остальные из этих ублюдков могут прийти и забрать это в магазине.

— Идеально, — говорит он. — Спасибо, чувак. Не мог бы ты все же оставить это в моей комнате? Мне нужно уходить.

Впервые с тех пор, как я здесь, я замечаю, что он полностью одет — или, по крайней мере, так, как одевается Кэм. — Я думал, ты сказал, что больше не встречаешься с той девушкой.

— Это так. У меня свидание за ужином, — объясняет он.

За все годы, что я знаю Кэма, у него было в общей сложности, может быть, пять свиданий. И это включает в себя год, когда у него были несколько серьезные отношения с Сиенной.

— Ладно, что, черт возьми, происходит? — смеюсь я.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что в последнее время у тебя было много свиданий, и все же ни на одно из них не было второго.

Он засовывает телефон в карман и снимает ключи с крючка. — Я не знаю. Я не могу рисковать, бывая на вечеринках, поэтому в течение следующих двух лет мне приходится проводить время в другом месте.

Уголок моего рта приподнимается. — И тот факт, что все они похожи на Мали, является полным совпадением?

Вместо ответа он направляется к двери и показывает мне средний палец. — Увидимся позже, придурок!

Подшучивать над ним по поводу нее — мое любимое хобби. И, честно говоря, я никогда по-настоящему не понимал, почему он просто не пригласит ее на свидание. Я видел, как они смотрят друг на друга. Если бы она сказала нет, я был бы шокирован. Но, я думаю, мы никогда не узнаем, поскольку у него никогда не вырастет пары яиц, когда дело дойдет до нее.

Я беру коробку с острова и поднимаюсь по лестнице, чтобы отнести ее в его комнату. Одежда разбросана по всей его кровати, что говорит о том, что он приложил к этому свиданию немного больше усилий, чем хочет признать. Кто знает, может быть, ему действительно нравится она.

Или, может быть, он просто избегает очевидного.

Как раз, когда я собираюсь уходить, я слышу пение, доносящееся со второго лестничного пролета. Голос Лейкин разносится по всему дому, когда она слишком хорошо исполняет текст песни Тейлор Свифт All Too Well. Никогда не было секретом, что она умеет петь. Она исполняла Национальный гимн на наших хоккейных матчах больше раз, чем я могу сосчитать. Но есть что-то другое в том, как она берет правильные ноты, когда она одна, а не когда у нее есть аудитория. Похоже, она готова продвинуться немного дальше, оказавшись в своем собственном маленьком мире.

Я поднимаюсь по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз, пока не оказываюсь в дверях спальни Лейкин. Забавно, потому что я всегда дразнил ее по поводу комнаты на чердаке, но, стоя здесь и наблюдая, как она танцует с закрытыми глазами в наушниках, я не могу не ревновать немного. Луна светит сквозь окно в крыше, заставляя меня задуматься, каково это — засыпать, глядя на звезды.

Прислонившись к дверному проему, я наблюдаю за Лейкин и слушаю, как она поет, и на моем лице появляется ухмылка. Ее волосы завиты, макияж нанесен, а свободное платье с глубоким вырезом — это определенно не футболка и спортивные штаны, которые были на ней несколько минут назад. Но прежде чем я успеваю понять, что она задумала для себя, она открывает глаза и видит мое отражение в зеркале.

— Иисус Христос! — кричит она. — Какого хрена ты делаешь?

— Наслаждаюсь видом, — просто отвечаю я.

Приподняв бровь, она смотрит на меня, вынимает наушники и кладет их обратно в футляр. — Как долго ты там был?

— Достаточно долго, чтобы услышать, как ты распеваешь тексты песен, как будто расставания Тейлор Свифт — твои собственные.

Она усмехается. — Эти расставания — мои собственные. Не сжигай мою девочку, и о тебе не напишут песню. Просто и понятно.

Моя улыбка становится шире. — Говоришь, как настоящий Свифти.

— Тот факт, что ты даже знаешь, что такое Свифти…

— Эй, — говорю я, защищаясь, — у меня есть сестра.

Ее руки скрещены на груди, когда она оглядывает меня с ног до головы. — Угу. Я уверена, что ты кричишь I Knew You Were Trouble в своем грузовике по дороге домой с работы.

— Это хорошая песня!

Честно говоря, я даже не знаю, что это за песня. Я уверен, что слышал это в тот или иной момент времени, но, видя, как она хихикает над моей дурацкой шуткой, мне почти хочется ее послушать.

Почти.

Она подходит к своей кровати и садится, прежде чем сунуть ноги в туфли на каблуках. То, что я думал, что ей просто скучно и она переодевается, чтобы развлечь себя, определенно что-то другое.

— Что ты делаешь? — Нерешительно спрашиваю я.

Последнее, чего я хочу, это чтобы она откусила мне голову так же, как она почти откусила Кэму.

Лейкин смотрит на меня так, словно у меня выросла вторая голова. — Собираюсь на вечеринку.

— Разве ты не должна быть наказана? — От меня не ускользнул тот факт, что я говорю, как родитель, но я не уверен, что хочу, чтобы она куда-нибудь отправилась в таком виде.

Она забавно хмыкает. — Хорошо, во-первых, тот факт, что у них даже есть возможность наказать меня, когда я совершеннолетняя, — это чушь собачья.

Тут я точно не могу с ней спорить, но она еще не закончила, поскольку продолжает, подходя и открывая окно в крыше.

— И, во-вторых, если они не хотели, чтобы я улизнула, им не следовало предоставлять мне такой легкий доступ. Кроме того, есть