Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Пошел вон!» — мысленно рявкнул Петер. Гуманоид, послушно кивая, отошел.
Петер прислонился спиной к двери, расстроенно опустив голову. Вспоминал, как первый раз ее увидел. Руки начали тянуться открыть дверь. Петер начал крутить пуговицы на мундире, дабы занять их чем-то. Впереди новый бой, но он его перестал волновать. В надежде слабой он верил, что она все-таки согласится на его предложение, но реальность причиняла сильную боль.
«Что со мной? — думал он. — Я готовился к войне, многое достиг, начал ее, взбудоражил всю Галактику. Меня начинают бояться, у меня за спиной триллионы воинов, я вскоре прикончу все Королевство. И я не могу уговорить такую девушку мне помочь?»
— Сынок, ты какой-то грустный!
Петер подскочил в испуге с места и увидел около себя задумчивого Хандагала. Петер рассеянно произнес:
— Ты меня напугал.
— Что произошло с тобою? — любезно интересовался Хандагал. Он, добродушно улыбаясь, взял его за плечи. — Соберись! Бой новый скоро!
— Это-то да…
— Расскажи, что тебя так расстроило.
Петер не был уверен, что Хандагал ему чем-то поможет с советами насчет девушек, но все же решил поделиться с другом:
— Пленница…Софиан Уолтэр, младшая сестра тирана Питша…она… — Петер потерял нить мыслей. Хандагал вопросительно уставился на него. Петер почувствовал себя подростком, не способным признаться в своих чувствах. Собравшись, он сказал: — она мне очень понравилась! Очень! Но она не знает о местонахождении королей… Ничего ей не сообщали. Мы с ней похожи: мы оба ненавидим Королевство. Но, в отличие от меня, Софиан мстить королям не хочет. Я предложил ей, а она отказалась. Похоже, она меня недолюбливает… Меня это опечалило, как и ее отказ.
Хандагал начал задумчиво тереть подбородок. Петер внимательно смотрел на него, мечтая уже получить какой-то ответ. Но Хандагал рот так и не открыл, и Петер снова заговорил:
— Я очень хочу, чтобы она была вместе со мной. Я был бы счастлив, если она согласилась на месть. Причем я хочу, чтобы она сама согласилась без всяких сывороток… но она не хочет. Я даже после этого на бой идти не хочу… — Хандагал поднял на него глаза, и они загорелись в злости. Петер не обратил на это внимание и продолжил: — если бы она только согласилась… Ринчэн, ты мог бы ее убедить? Ты умеешь убеждать людей.
— Да, сынок, умею. Раз она так сильно понравилась тебе…
— Безумно! — кивнул Петер.
— …раз ты даже на бой идти не хочешь из-за нее, то я с радостью помогу тебе. Как ты говорил, убеждать я людей умею, и мне будет не трудно убедить ее. Мне это сделать сейчас?
Проснулась надежда, которая начала плавно согревать сердце. Петер был до безумия благодарен императору и надеялся, что тому получится убедить девушку. Петер быстро закивал головой.
— Хорошо, но только ты побудь здесь. Я быстро.
— Конечно! Конечно! — весело произнес Петер. — Я постою, я подожду тебя! Я буду тебе нереально благодарен.
Дверь тотчас отворилась, Хандагал зашел внутрь, а Петер остался ждать. Эти минуты начали течь очень медленно. Захотелось уже увидеть Хандагала, который выйдет из камеры и сообщит, что Софиан согласна. Нервно переступал с ноги на ногу, в тревоге крутил пуговицы на мундире. Вся голова была заполнена только этой девушкой со словами: «Хоть бы получилось! Хоть бы она согласилась!»
***
Хандагал зашел в камеру и увидел пленницу, которая указательным пальцем крутила себе волосы. Софиан, заметив Хандагала, прыснула:
— Еще один пришел. Вам-то чего от меня надо?
— Поговорить. — сказал Хандагал не своим голосом. Этот голос был очень громким, хриплым, зловещим и пугающим, настолько страшным, что вызвал Софиан врасплох, и она в испуге подскочила с места.
— Что с вашим голосом? — ахнула она.
Хандагал вздохнул полной грудью, дабы пробудить в себе силы. С каждым вздохом внутри него начала просыпаться великая и древняя мощь, которую он не использовал уже многие годы.
И тут с его внешним видом началась трансформация.
Глаза полностью потемнели, а дуги зрачков, став ярко багровыми, выросли до больших размеров, превратившись по форме в кольца. Лицо иссохло, посерело, кожа растянулась, покрылась красными рубцами, сеточкой морщин, стало с виду жутким. Пальцы удлинились, а древняя сила пробудилась.
У Софиан челюсть отвисла. Испуганно сжавшись, она собралась кричать. Но злодей быстро сел около нее на табуретку и заговорил тем же пугающим и ледяным голосом:
— Софиан Винсет Ганритт Уолтэр, слушай меня внимательно и повторяй каждую фразу за мной.
Он с такой мощью впился ей в глаза, что Гэриш, по сравнению с ним, был слабаком. У Софиан помутнело в глазах, зрачки начали уменьшаться и расширяться с каждым произнесенным словом чудовища. Девушка полностью потеряла контроль над своим разумом, превратившись в фарфоровую куклу. Монстр продолжил ее гипнотизировать:
— Отныне ты, Софиан Уолтэр, моя рабыня, как и все в этом звездолете, включая самого Петера.
— Отныне — я–Софиан — Уолтэр — ваша — рабыня — как — и–все — в–этом — звездолете — включая — самого — Петера. — повторила туманным голосом Софиан.
— Ты будешь очень предана мне.
— Я — буду — очень — предана — вам.
— Ты будешь всеми своими силами помогать Петеру Аридверскому в войне.
— Я — буду — всеми — своими — силами — помогать — Петеру — Аридверскому — в–войне.
— Ты будешь помогать ему, несмотря ни на что.
— Я — буду — помогать — ему — несмотря — ни — на — что.
— И благодаря твоей, хоть какой-то помощью, Петер Аридверский одержит победу в Великой Галактической войне.
— И — благодаря — моей — хоть — какой-то — помощью — Петер — Аридверский — одержит — победу — в–Великой — Галактической — войне.
— Благодаря этой победе ты поможешь вернуть те бывалые силы мне, великому, самому первому и древнему Императору Смерти Эрамгедону.
— Благодаря — этой — победе — я–помогу — вернуть — те — бывалые — силы — вам — великому — самому — первому — и–древнему — Императору — Смерти — Эрамгедону.
— И таким образом древнее пророчество сбудется.
— И — таким — образом — древнее — пророчество — сбудется
— И настанет новая эра, эра Возрождения Древней Империи, эра возрождения моей империи!
— И — настанет — новая — эра — эра — Возрождения — Древней — Империи — эра — возрождения — вашей — империи.
— Я сейчас щелкну пальцами, и ты забудешь об этом