— Спасибо, — улыбнулся Антон и начал наблюдать, как Петер достал телефон и набрал терминатора Тримура. Когда терминатор ответил, Петер приказал ему привезти в этот отсек Феодосия. Бугай сказал: «Будет исполнено» бросил трубку.

Антон присел на кровать и с нетерпением начал ждать Феодосия. Вновь это ожидание было невероятно длинным, которое с жестокостью хотелось разорвать пополам.

Петер ждал этого терминатора. Через несколько минут появился он, придерживая за шиворот Феодосия. У юноши на лице выражался страх, а глаза расстроено потускнели. Петер рукой указал терминатору оставить в этом отсеке Феодосия. Тримур, как тряпку, толкнул Феодосия на пол. Тот упал на колени и сильно сжал свои синие губы от злости, стараясь приглушить злость. Антон подбежал к нему и помог подняться на ноги.

— Ну ладно, сидите, я пошел. — сказал Петер. Подойдя к двери, он добавил: — имейте в виду: Мариам будет в звездолете во время сражения. Если ей что-то не понравится, она мигом мне сообщит.

Эти слова потрясли Антона. В его груди вспыхнул холодом страх. Он надеялся, что Петер ничего не заподозрил…

Кивая Петеру, Антон постарался сделать вид, будто ничего подозрительного делать и не собирался. Но внутри заныла обида. "Как теперь отправиться на Титан?! Но я отправлюсь на эту планету любым способом, в котором меня никто не поймает, и где никто не пострадает".

Петер и терминатор вышли, закрыв дверь. Прижавшись к двери, Антон убедился, что они отошли от этого отсека, и вытер лоб потной рукой. Феодосий руками поправил свои спутанные волосы и удивленно посмотрел на парня:

— Что происходит? Как ты смог выжить?

Сам не понимая, что на него нашло, Антон крепко обнял его, как будто не видел несколько лет.

— Я тебе сейчас много чего расскажу. Садись, времени у нас не очень много.

Глава 8

Феодосий задумчиво и непонимающе приподнял брови, но улыбка не хотела спадать с его лица. Антон махнул рукой в сторону стульев, на которых недавно он сидел с Петером. Когда мальчики сели, Антон заговорил.

Парень рассказал, как прошло испытание, как Петер его спас, как он вновь увидел новый сон, где понял, что Аристарх является чей-то реинкарнацией и не избран, узнал, что короли переехали на другую планету, которую жаждет найти Петер, и закончил все на темной жуткой сущности, запертой в теле Хандагала.

Феодосий внимательно слушал, ни разу не перебил, все время смотрел Антону в глаза и кивал, а после рассказа был ошеломлен. Его лицо стало молочно-бледным, а глаза округлились и стали походить на пятирублевые монетки.

Антон был рад, что рассказал ему все, особенно про Хандагала, а то хранил все эти подозрения с полной тяжестью внутри себя и наконец-то выплеснул эти подозрения хоть кому-то. Тому, кто сможет еще в это поверить. Хотя изумление на лице Феодосия показывало, что тот отказывался в это верить. Про Аристарха пока Антон еще не сказал, ждал ответа от Феодосия. А вдали громко играла сирена и шумели двигатели кораблей в ангаре, отправляющихся на бой.

Феодосий через несколько секунд заговорил слабым голосом:

— Ты хочешь сказать, Аристарх не был избран?

— Да, — кивнул Антон, — он был обычным, как и мы, просто это пророчество неправильно перевели…Все думали, что речь там шла о нем, а на самом деле о другом…

— Но быть такого не может! — в неверии воскликнул парень. — Перед его смертью, когда уничтожили всю династию Аридверских, в нем была какая-то сила, ведь ею он их уничтожил в загипнотизированном состоянии. Фандиан и Андриана его поймали и благодаря «стиранию памяти» заставили уничтожить свою семью.

Эти слова вновь заставило парня задуматься. И у Аристарха, и у Антона есть какой-то дар, только что представляет из себя этот дар, и откуда он тогда у них, если Аристарх не избран? Сердце еще сильней забилось. Но на эти мучившие вопросы можно получить полные ответы.

— Но он не был избран! — настаивал на своем Антон. — На него из-за неправильного перевода навалился такой груз. Но речь там шла о нем, но только от силы одно предложение, а так пророчество было посвящено другому, и не факт, что человеку и еще какой-то ужасной эре. А про эти способности… они у меня тоже есть, на Титане начали пробуждаться, а потом погасли. Я не знаю, как так произошло.

— Но ты говоришь, он был чей-то реинкарнацией. А что, если эти дары вам достались от него?

Антон ощутил, как его резко пронзило удивление. Изумление было настолько сильным, что он даже свой собственный рот открыть не смог и дал озвучить до конца Феодосию свою мысль.

— Но, а чей тогда он был реинкарнацией? — спрашивал Феодосий. — И кого он там убить хотел? Как он мог убить своего первого оригинала, если тот по идее должен быть мертвым, раз Аристарх является его второй генетической копией?

Антон не знал, что ответить, и только пожал плечами, слабо улыбнувшись.

— Много вопросов без ответа, но на них можно получить ответ.

И сейчас парень торопливо рассказал ему про этот необычный сон. От этой новости у Феодосия волосы стали дыбом.

— Он реально хочет с тобой встретиться?! — потрясенно спросил Феодосий. Его глаза расширились еще сильней. Антон молча кивнул, — Ты уверен, что это был на самом деле не обычный сон?

— Уверен. Я бы это понял, если бы он был обычным.

— Но это…необычно! — ошеломленно воскликнул Феодосий и стукнул кулаками по своим ногам, — С ума сойти! Он в состоянии призрака хочет тебе рассказать всю правду.

— Он должен мне объяснить, зачем он меня создал, объяснить, откуда у меня этот дар, и как им пользоваться. Должен рассказать, что это за эра, которая уничтожит всех, кого он там имел под словом самое страшное в галактике. И связанно ли это самое страшное с Мраком в Бесконечности.

Феодосий молчал и не сводил с Антона взгляда. Парню не нравилось это молчание и больше всего не нравилось, что из-за этого молчания время тратилось в пустую, а Аристарх говорил, что они должны поторопиться, иначе будет очень поздно…

— Скажи уже что-нибудь. — попросил Антон Феодосия.

— Ну, знаешь, я просто ошеломлен, если честно. Но, может быть, тогда тебе будет легче, и ты будешь все знать, если встретишься с ним…Но я и представить такую встречу не могу.

— Я тоже, — согласился Антон. После его слов парень перестал чувствовать своего тела, будто оно заморозилось от холода, хотя руки сами по себе ужасно тряслись, и он спрятал под столом. Вдали перестал играть гул