– Ты одеваешься прекрасно, – отметил Родригес, – но не сексуально.

Она нахмурилась:

– Я думала, мое платье на пресс-конференции было достаточно сексуальным.

– Нет, это ты сама в нем была сексуальна. Само платье могло бы показаться сексуальным только на китайской чайной церемонии.

Карлотта осмотрела Родригеса: брюки, рубашка – все на нем сидело превосходно и делало еще более привлекательным и даже опасным…

– Ты одет как будто ищешь приключений.

– Так и есть, – ответил он, скривив губы в улыбку. – А теперь примерь платье.

Карлотта взяла платье и вышла в соседнюю комнату. Там она натянула на себя тонкое платье. Молния находилась сзади, и она смогла застегнуть ее только наполовину. Карлотта сглотнула, горло внезапно пересохло.

Итак, ей придется прибегнуть к его помощи. В любом случае после свадьбы он увидит ее без одежды, а сейчас у нее просто частично оголенная спина.

Но дело было не в количестве обнаженной кожи, а в том, что Родригес заставлял ее чувствовать. Впрочем, Карлотта не собиралась поддаваться силе его привлекательности. Ее тело принадлежало только ей, и она не позволит себе стать рабыней неправедных желаний!

Карлотта выглянула в спальню:

– Поможешь застегнуть молнию на платье?

Дразнящий свет в его глазах снова потух, как свеча на ветру. Ее пугало, когда он так смотрел. Потому что с исчезновением легкости манер Родригес превращался в кого-то абсолютного другого. В опасного хищника. И у нее было ощущение – она становилась добычей.

– Конечно, – ответил он, направляясь к ней.

Сердце Карлотты громыхало в унисон с его шагами, и она делала все возможное, чтобы усмирить панику. Чтобы скрыть жар, накативший на нее и вызывающий в ней слабость и дрожь.

Родригес же, напротив, и не пытался притворяться, он просто помогал застегнуть молнию на ее спине. Карлотта напряглась и расправила плечи.

– Расслабься, – шепнул он, прикоснувшись к ее плечам.

– Тогда перестань дотрагиваться до меня.

Карлотта чувствовала, как он одной рукой держался за язычок молнии, а другой придерживал ее за талию. Его прикосновения были легкими и такими… приятными. Она чувствовала это всем своим телом.

– Это невозможно, если ты хочешь, чтобы я помог тебе с молнией.

– Ты позволяешь вольности, – произнесла она решительным тоном.

– А ты говоришь, как девственница в драме. Мне это нравится. Прости, но мне кажется парадоксальным скрывать женское тело.

– Ты бесстыден, Родригес.

Он положил руки на ее плечи и повернул лицом к себе. И теперь ее лицо находилось в нескольких дюймах от него.

– Возможно, – сказал он.

– Мне бы не хотелось, чтобы ты был таким… бесстыдным.

Карлотта посмотрела в эти глаза хищника. А может, она была вовсе не добычей, а тоже хищницей? И тело ее находилось в поисках? В поисках второй половинки?

Она отвела глаза.

– Как вам угодно, Карлотта. – Он убрал руки. – Я думаю, платье сидит превосходно. – Он отошел на шаг назад, будто и не было только что между ними этого мгновения сексуального напряжения.

С трудом сглотнув, она повернулась к большому зеркалу. Платье не выглядело таким откровенным, как ей показалось поначалу, – черное кружево создавало намек на обнаженность, но нижняя подкладка скрывала все. Подол платья был длинным и расширенным от колен.

– Красивое, – оценила она.

– Я знал, оно будет красиво на тебе.

Карлотта посмотрела на свое отражение в зеркале и встретилась там с его глазами.

– Родригес, мне… не нужны все эти галантные манеры. Я выхожу за тебя замуж. Это уже решенный факт. И нет необходимости так стараться.

Взгляд его глаз изменился.

– Если ты хочешь, – сказал он резко.

– Я… просто. Спасибо за платье.

Он кивнул, повернулся и вышел из ее апартаментов.

Молодец, Карлотта! Испортила вечер, который еще не успел начаться. И это после того, как ей подарили такое прелестное платье! Вот поэтому она ни с кем и не встречалась!

Ей хотелось завыть. От отчаяния и бессилия. Но вместо этого Карлотта вытащила из косметички губную помаду и приблизилась к зеркалу. Сегодня вечером принцесса будет выглядеть сексуально. И может быть, у них с Родригесом все еще наладится.

Чтобы показать всю свою сексуальность, одного черного кружевного платья было недостаточно. Не хватало уединенности, наличия свободного времени и огромной кровати…

Но они находились в переполненном бальном зале.

Родригес любил вечеринки. На них можно было провести время весело, беззаботно и легко.

Но сейчас все вокруг действовало ему на нервы. Присутствие большого количества людей обязывало его на должное, как и подобает принцу, поведение.

Теперь он должен был оказывать всем знаки внимания и быть почетным гостем на этой вечеринке в честь восьмидесятилетнего юбиляра, которого он даже никогда не видел.

– Мне никогда не приносили удовольствия такие сборища, – шепнула ему на ухо Карлотта. – Какой смысл накалывать всю эту еду на зубочистки? И честно говоря, во что превращаются эти креветки на подносе за пять часов при комнатной температуре?

Родригес издал смешок:

– Не могу с этим поспорить.

– Я никогда их не терпела, – продолжила Карлотта. – Но я так давно не была в обществе… И сейчас мне нравится здесь.

– А как же вечеринка по поводу помолвки твоего брата?

Карлотта моргнула:

– Это было… интересно. И в то же время напряженно. Я даже отчасти поняла, почему София сбежала. Без обид.

О да, София! Когда-то она была его невестой. Родригес так о ней ни разу и не вспомнил. Казалось, было бы неправильно думать о другой женщине, когда рядом с ним находилась будущая жена.

– Никаких обид. – Родригес отрицательно покачал головой, когда проходящий мимо официант предложил коктейль из креветок.

– Было даже весело наблюдать за Джексонами. Их совершенно не заботит, что о них говорят. Это было… как глоток свежего воздуха.

– Ты думаешь?

Она посмотрела на него, сверкнув зелеными глазами.

– Я провела столько времени, пытаясь придерживаться надлежащего образа жизни. Так что нетрудно завидовать людям, которые абсолютно равнодушны к тому, что о них думает или говорит остальной мир.

– Но не эти люди. – Родригес окинул взглядом комнату, заполненную людьми в строгих одеждах. – Интересно, есть ли у кого-нибудь из них тайная жизнь?