своего места и вцепиться в волосы этой карге и этой — как ее? — Мари, но не могла пошевелить и пальцем. Отчего-то из всех действий получилось только начать громко дышать, словно загнанная лошадь и сжимать пальцами ткань, которая попадалась под цепкие пальцы.

— Шэнли, — испуганно взвизгнула женщина. — Она что-то делает.

Я ничего не делала, но что-то происходило. Мое сознание словно раздвоилось. Я чувствовала скольжение в темноте, меня словно затягивало в темный тоннель.

— Шэнли! Они ко мне лезут. Шэнли!

Продолжала кричать Клотиль, ее голос срывался на кашель и визг.

А второе мое «Я» скользило уже совсем близко, рядом со мной и мое первое «Я» его чувствует.

— Кло, сзади.

Послышался грохот, словно что-то сломалось.

— Забирай ее, Шэн, и уходите отсюда!

Быстрый топот и удар дверью об косяк.

— Ну вот, что ты разошлась? — Шэн сел на край кровати, я почувствовала, как под его весом прогнулся матрац, и он осторожно взял мою ладонь в свою и легкими успокаивающими движениями начал разминать сведенные судорогой пальцы.

Это было приятно и я постепенно начала концентрировать свое внимание на этих легких движениях, и оба моих Я слились в одно. А точнее мое настоящее взяло верх над другим, которое провалилось в ту бездну, из которой выползло.

— Катя, ты со мной? — Шэн внимательно всматривался в мое лицо, у меня получилось приоткрыть глаза и улыбнуться.

— Да, — получилось хрипло, губы были сухими, словно успели обветриться за такой короткий срок.

— Катя, мы сейчас отсюда уйдем, но нам надо серьезно поговорить. Ты много услышала из нашего разговора?

Я отрицательно покачала головой. Нет, услышала-то я много, но, надеюсь, он мне все еще раз досконально пояснит.

— Что это было? — проговорила и попробовала пошевелиться. Получилось.

— Ты призвала по метке растения, и они набросились на Клотиль. Что ты такого услышала, что они сорвались именно на неё? — Шэн внимательно следил за моим лицом.

Ну почему он читает меня как раскрытую книгу? Я слегка поморщившись от неприятных ощущений, приподнялась на локтях и пробурчала;

— Что ты притащил меня в бордель и, что тебя зовут Шэнли.

Он нахмурился.

— Тебе не понравилось место или мое имя?

Нарочито безразлично пожала плечами и спустила ноги с кровати.

— Место, честно сказать, так себе, — наступила моя очередь хмуриться.

— А имя у тебя очень даже милое, мне нравится.

А про себя сказала «Шэнли», и эти пять букв, словно пузырьки шампанского, пробежали легкой щекоткой где-то под ребрами.

Шэнли почти молниеносно улыбнулся и выбежал из комнаты.

Куда это он? Мужчин вообще здесь нельзя от себя отпускать.

Я так напрягалась, что почувствовала, как каменеют плечи от напряжения. Он ушел уже несколько минут назад, а я так и не пошевелилась.

Неожиданно, словно из-под толщи воды, до меня донеслось.

— … она изменится, только мир ее примет, — опять эта Клотиль.

— Она сказала, что ей нравится мое имя, — даже на мой взгляд, Шэнли ответил не в тему.

Кло как-то очень громко запыхтела.

— Я обещала твоей матери позаботиться о тебе.

— Мы уходим. Я хочу забрать вещи матери.

Несколько секунд тяжелой тишины и глухое Клотиль:

— Идем.

Звуки пропали, и я осталась с собой наедине. Мне надо было многое обдумать. Неужели все из-за этой книжки, что уже изрядно натерла мне под грудью. Надо найти сумку, чтобы ее там носить.

Сколько же информации для размышлений. Если предположить, что я и есть та самая хранительница и мне надо условно оживить этот мир, и я стану бессердечной, как утверждает Клотиль. Разве это реально? И тут я вспомнила, как от моей крови прорастали в пустыне растения, как жуткая лиана меня чуть не утащила под воду. Сглотнула.

— Все хорошо? — Шэнли почти бегом ворвался в комнату, в руках он держал два небольших дорожных рюкзака. Легким ураганом промчался по периметру комнатушки, бросая в один из рюкзаков какие-то мелочи с полок.

И тут я впервые осмотрелась. Комната была небольшой, стены оббиты чем-то наподобие вагонки, несколько деревянных полок, стол, табурет и деревянная кровать, покрытая цветным пледом, сплетенным из разноцветных лоскутков ткани, на котором я до сих пор сидела.

— Готова? — Шэнли подошел ко мне, я же смотрела на него широко распахнутыми глазами, словно видела впервые, он даже неловко передернул плечами и, не произнеся больше ни слова, легко подхватил меня на руки.

— Я могу сама…,- вставила, но он недовольно зашипел.

У него за спиной болтались оба рюкзака, а спереди удобно расположилась я. Наконец, позволив себе расслабить плечи и спину.

Мы вышли в узкий и длинный песчаный коридор, кое-где были установлены деревянные балки и виднелись небольшие сквозные окна.

В самом конце коридора я заметила женщину, если бы ее взгляд мог ранить, я бы была мертва. Она была худощавой, но статной, с черными, убранными в высокую прическу волосами.

Мы шли по коридору, а Клотиль, это была она, кинулась за нами, желая догнать. Я напряглась, но старалась не подавать вида, итак, своими эмоциями натворила делов.

Неожиданно из-за угла к нам наперерез выпорхнула симпатичная кареглазая девушка с распущенными, короткими волосами по плечи, на ней колыхалось полупрозрачное платье из органзы. Наверное, из органзы. Я не особо разбираюсь в тканях. Короче, у меня дома такая тюль висела на кухонном окне.

— Шэн, — выдохнула она, — я так скучала!

Шэнли бросил на нее быстрый взгляд и, не снижая скорости прошел мимо, проход был узким и, чтобы нам разминуться, пришлось повернуть меня к противоположной стене, а к девушке повернуться спиной, словно закрывая меня.

— Прости, Мари. Но… не жди больше, — все же успел он быстро проговорить, слегка повернув в ее сторону голову, при этом избегая моего взгляда.

— Дурак! — донеслось в спину уже от Клотиль.

А мы довольно быстро прошли по коридору и вышли на освещенную ярким солнцем улицу.

Глава 11

Состояние мое хоть и стало лучше, но ощущение, что я вот-вот разболеюсь гриппом не проходило. На Земле мы всегда говорили, что самая противная температура — 37,2. Собственно, сейчас я так себя и чувствовала.

Шэнли говорит, что все должно пройти после того, как мы вживим в меня листы из моей книжки. Вот только, как это сделать и надо ли это мне, он не говорил, а я и не спрашивала.

Мир вертелся вокруг меня и поворачивался разными сторонами, пугая и возбуждая некое предчувствие.

Шэнли на этот раз привел меня в небольшой палаточный лагерь, где нам выделили