— Я буду помогать, Кайратосик! — без тени сомнений призналась она.

— Спасибо, Нат! — воровато оглянувшись, Кайрат поспешил по своим делам.

— Кай, сегодня мама лучше выглядит! — Лиля скинула обувь в прихожей, и устало пошевелила пальчиками ног. — Как ты считаешь?

Кайрат повесил ветровку на вешалку и хмуро прошёл в комнату. Там он обессилено сел на диван и расстегнул ворот рубашки.

— Да. Смотрится лучше, чем в больнице. Однако она не совсем здорова. Маме надо долечиться!

— Ей закрыли больничный лист? — она выглянула из прихожей.

— Ты же сидела рядом, — несколько раздражённо ответил Кайрат. — Разве ты не слышала, что мама говорила?

— Видимо пропустила, — Лиля подошла к нему и спокойно посмотрела на мужа.

— Больничный закрыли, — сквозь зубы процедил он. — Завтра ей надо быть на работе.

— Мама ещё очень слаба, — нахмурилась Лиля, — ей не мешало бы побыть недельку на домашнем режиме.

— Я не доктор и не могу продлить ей больничный лист. Это не в моей власти! Что ты терзаешь меня глупыми рассуждениями? — огрызнулся Кайрат, — не могу взять в заложники этого долбанного врача и заставить его быть милосердным.

Парень рывком достал трико и стал стягивать джинсы. Переодевшись, Кайрат сходил в уборную и помыл в раковине руки.

— Ты не хочешь со мной разговаривать? — осторожно спросила Лиля, когда муж вернулся. — Всё наладится!

— Когда? — с вызовом крикнул Кайрат. — Когда наладится? Ты знаешь дату и время, чёрт побери? Завтра? Послезавтра? Через месяц или десять лет?! Сколько ждать? Всю жизнь?!

Установилась мёртвая тишина. Замкнувшись, Лиля вышла из маленького зала на кухню. Кайрат встал у окна и, прикрыв глаза, потёр лоб. Он думал. Думал обо всём и сразу. Мысли рывками цеплялись за края бесконечных проблем и, не удержавшись, тут же переносились на следующую. Кайрат вспомнил маму. Она осталась в посёлке. Бледная и слабая. Две недели родной человек пролежала в больнице с двухсторонним воспалением лёгких. Кайрат обвинил себя в том, что не распознал и не придал значения маминому кашлю, разрывающие бронхи и лёгкие напополам. Да, позднее, когда мама начала жаловаться на боли в правом боку, он ставил ей горчичники, покупал лекарство от кашля, кипятил молоко. Таблетки обладали неким психологическим воздействием, заставляя верить в их чудотворность, но, к сожалению, нисколько не облегчали состояние больной. Слабо улыбаясь, с виноватым выражением на лице, мама заверяла сына, что ей стало легче и скоро она поправится. Мама не хотела брать больничный лист, мотивируя тем, что подобное решение существенно скажется на зарплате. Он совершил ошибку, оттого что не пытался её отговорить. Впрочем, сын понимал, что означает отсутствие на работе. Более двух лет он провёл на рынке в режиме бесконечной гонки за деньгами. Установившийся, бешеный ритм опечатался в память, отодвинув текущие задачи и, прикрыв ширмой, остальные семейные радости. Но у матери имелся в наличии ещё один нюанс. Руководство зверосовхоза смотрело на отсутствующих по болезни работников со скрытой подозрительностью, полагая, что те их обманывают и не допускали тот факт, что работник в действительности может захворать. Болезнь прогрессировала и, в конце концов, как и следовало ожидать, мама слегла с температурой. Пришедшая по вызову женщина — врач, приблизив фонендоскоп, подняла удивлённые глаза. Резкий свист и хрипы указывали на то, что болезнь запустили. Она срочно выписала направление в городскую больницу, на немедленную госпитализацию. В этот раз мама не спорила с мнением специалиста. Она чувствовала, как с каждым днём усугубляется её самочувствие. Таблетки уже не помогали. Требовалось срочное вмешательство классифицированной медицинской помощи, с применением внутримышечных уколов пенициллина и с полным, назначенным терапевтическим врачом, курсом лечения. Смирившись, мама согласилась лечь в больницу. Кайрат отвёз её в приёмное отделение двенадцатой, городской больницы и передал в руки суетливых врачей. Каждый день он посещал её. Часто к нему в компанию присоединялась Лиля, по вечерам, когда она возвращалась с работы. Стебелёк собирала нехитрую снедь в сумку, и они вдвоём отвозили продукты к матери. После первых дней интенсивного лечения, маме стало лучше. Кайрат заметил, как тронул нежный румянец щёки и живительным светом загорелись её глаза. Она стала меньше кашлять, причём исчезла эдакая надрывность, когда возникала обеспокоенность за несчастные бронхи, которые она словно пыталась выплюнуть их наружу. Мама гладила Лилю и сына по плечу, выражая любовь и признательность. Она журила, за полную продуктами сумку, и порывалась большую часть привезённой еды забрать обратно. Мама уверенно утверждала, что «…в больнице кормят превосходно!». Однако Кайрат не слушался и настырно гундел, напоминая советы врача «…больной надо нормально питаться!».

Кайрат отрешённо смотрел в окно. На кухне журчала вода. Вероятно, Лиля мыла посуду. Его мысли вернулись к матери. По окончании двух недель мама прошла флюорографию, по результату которой врач подтвердил её выздоровление, но впредь посоветовал беречься, чтобы избежать новых простудных заболеваний. Он предупредил, что существует вероятность того, что болезнь может вернуться, по причине слабости организма. На рентгеновском чёрно-белом снимке, он показал ей узелок, оставленным коварным воспалением на беззащитных лёгких. Пожилой профессор велел избегать сквозняков и, по мере возможности, всячески оградиться от физической работы, заставляющей тело потеть. Мудрый врач поинтересовался, где она работает, а получив в ответ «на звероферме, забочусь за кроликами», замолк. Он сокрушённо покачал седой головой, прекрасно разбираясь в том, что служебные обязанности женщины преимущественно проходят в обдуваемом всеми ветрами дырявом корпусе фермы. С этим он ничего не мог поделать. Однако профессор дал недавней больной совет, вкладывая в слова благородный смысл. Он подсказал, открыть новый больничный лист у своего терапевта в районной поликлинике. Профессор был уверен, что местная докторша поддержит городского коллегу и добавит неделю к домашнему лечению, позволив окрепнуть, измученному уколами, организму немолодой женщины. Однако медицинский светила просчитался. Терапевша не прониклась добросердечием, а отнеслась к пациенту сухо и казённо. Человек, называющей себя врачом, а, по сути, являющейся бессердечной тварью, нудно прочитала лекцию о том, что маме не положено продлевать больничный лист на том основании, что есть выписка из больницы, где указано, что она полностью выздоровела. Врачиха напомнила о формулярах и нормативных актах, которые она должна соблюдать в учреждении медицинского обслуживания. Она потрясла перед лицом сникшей женщины выпиской и рентгеновским снимком, а затем торопливо перенесла информацию в тетрадку истории болезни. Затем, нарочито лениво кинула объёмную тетрадь на стол и, приказала по пути сдать документацию в регистратуру. Когда Кайрат узнал об этом, он возмутился равнодушием и наплевательским отношением сотрудницы местной поликлиники. Тем не менее, завтра маме предстояло выходить на работу. На работу, полную физических нагрузок и тяжёлых условий