Что‑то заставило его обернуться и посмотреть на Салли. Простыня сползла, и была видна спина и очертание груди. Он призвал на помощь все свое самообладание, чтобы не бросить на пол вещи и снова не обнять ее.

Он вышел из дома Салли и увидел лимузин, въезжающий на паркинг. Он узнал шофера — это охранник Салли. Есть о чем задуматься. Через него вполне может утекать информация. Возможно, именно этого человека он ищет. Легко сделать деловой звонок с заднего сиденья, не обращая внимания на того, кто за рулем. А этот человек все слышит и все знает.

Бентон вышел из машины, посмотрел в сторону Керка и прищурился — Керка он узнал. Надо брать быка за рога! Он не желает сплетен в офисе о своих отношениях с Салли, и ей это тоже ни к чему.

Он подошел к Бентону и поздоровался:

— Доброе утро, — и протянул руку.

Пожатие Бентона было крепким, пожалуй, даже слишком крепким.

— Доброе утро, сэр.

— Полагаю, что интересы мисс Харрисон у вас на первом месте, мистер Бентон.

— Разумеется, сэр.

— В таком случае рассчитываю на то, что вы никому не расскажете, что видели меня здесь этим утром?

Бентон заколебался:

— Это от многого зависит, сэр.

— От чего?

— От того, на первом ли месте у вас ее интересы.

Керк кивнул:

— Справедливо замечено. Я никогда не сделаю ничего, что могло бы навредить мисс Харрисон. Будьте уверены на этот счет.

— Тогда нам не о чем беспокоиться, правда, сэр?

— Согласен, не о чем. Всего хорошего, мистер Бентон.

— Просто Бентон, сэр.

Керк снова кивнул и направился к своей машине. Нет. Охранник, который так серьезно относится к своим обязанностям, не мог стать кротом, но все равно не мешает проверить.

* * *

В тот вечер после работы Бентон отвез Салли к отцовскому дому. У дверей ее уже ждала экономка.

— Добрый вечер, мисс Харрисон, — с улыбкой поздоровалась она. — Мистер Харрисон в библиотеке.

— Как он сегодня, Дженнифер?

— Почти полностью восстановился, но нам приходится убирать все солонки в доме.

Салли грустно засмеялась. Несмотря на указания кардиолога, отец по‑прежнему сопротивлялся диете.

— Уж и не знаю, что бы мы без вас делали.

— Для меня честь работать у мистера Харрисона. Мы все рады, что он поправляется.

Салли была растрогана. Она прошла в библиотеку, где перед зажженным камином сидел отец с бокалом красного вина в руке — один бокал в день ему разрешили. Увидев дочь, он отставил бокал, встал с кресла и обнял ее. Нет ничего на свете чудеснее отцовского запаха, его тепла. Страшно представить, что она едва его не потеряла.

— Привет, папа. Ты опять огорчаешь прислугу, нарушая режим?

— Просто не даю им расслабиться, — проворчал он. — Налить тебе вина? Очень неплохой пино‑нуар. Попробуешь?

— Я… нет, не сейчас, спасибо, папа. Выпью минеральную воду.

Придется рассказать отцу, почему она не выпьет вина. Она не жаждет начинать этот разговор, но хочет, чтобы он услыхал эту новость от нее, а не от кого‑то еще. Особенно после вчерашнего обморока.

Щеки у нее покраснели.

— Здесь слишком жарко? — спросил отец, передавая ей стакан воды.

— Нет, нет. Все хорошо.

— Тебя что‑то беспокоит?

Вот в чем беда, когда близка со своим родителем, — он знает тебя слишком хорошо и видит насквозь.

— Да так, кое‑что.

— Это работа? Слышал, что Керк действует некоторым на нервы. Рад слышать, что он дал зеленый свет твоей инициативе. Пора переходить от слов к делу.

Он уже узнал? А что еще ему известно?

— Ну, я всегда хотела, чтобы меня поддержали. Ты сам, кажется, не очень интересовался моими идеями.

— Как я мог поддерживать собственную дочь? Это невозможно. Я всегда считал, если ты чего‑то очень захочешь, ты этого добьешься. — Орсон сделал глоток вина и отставил бокал. — А теперь скажи, что ты думаешь о Керке.

Салли чувствовала, что от неловкости сейчас сгорит изнутри. Керк… мужчина, с которым она снова спала после того, как отвергла его предложение о браке, зная, что беременна от него. Выглядит хуже, чем мыльная опера. А напротив сидит отец и ждет от нее ответа.

— Он производит впечатление очень целеустремленного человека, — пролепетала она.

Орсон фыркнул:

— И к тому же хорош собой, не так ли?

— Папа!

— Целеустремленный… — Отец снова фыркнул. — Парень выглядит так, словно сошел с обложки мужского журнала, у него лучший IQ по шкале Менса, и ты говоришь, что с таким интеллектом он всего лишь целеустремленный! Он ведь тебе нравится?

— Папа!

Орсон засмеялся:

— Прости, милая, не смог удержаться и не поддеть тебя. Ты последнее время такая замкнутая. Не вини отца за то, что я тебя немного подколол. Но ты ведь не будешь отрицать очевидного?

Салли перевела разговор на другую тему:

— Сейчас, когда тебе стало лучше, не мог бы ты объяснить мне, почему ты пригласил его в свою компанию?

Орсон взял бокал с вином, покрутил содержимое, потом снова отставил в сторону.

— Думаю, что в какой‑то мере это из‑за чувства вины. Отец Керка, Фрэнк, был моим лучшим другом в колледже. Мы вместе начинали бизнес. Я не обращал внимания на его пристрастие к гулянкам — мне казалось это безобидным. Но и после колледжа он от этого не отказался. И зашел настолько далеко, что уже не мог обходиться без порций наркотиков. Я не сразу понял, что он превратился в наркомана. У него была жена и сын, но он упорно отказывался от помощи. В конце концов, он согласился отправиться на лечение, но так этого и не сделал. Вместо реабилитационного центра он накачался наркотиками и бросился вниз с моста Обмана. — Отец помолчал, потом тяжело вздохнул. — Я чувствовал себя ответственным за это. Мне следовало увидеть проблему раньше, раньше вмешаться, помочь ему более действенно.

— Папа, не каждый хочет, чтобы ему помогали.

— Сейчас я это понимаю, но тогда я чувствовал, что во всем виноват я. И я сделал все, что мог, чтобы помочь Сэнди и Керку, когда они переехали в Калифорнию. Я учредил фонд для обучения мальчика в колледже. Я следил за его обучением. Его успехи меня радовали. Слияние с компанией «ИТ Таннер» было логическим шагом — это делает нас более конкурентоспособными.

Хотя отец и рассказал ей предысторию своих отношений с Керком, обида у Салли не прошла: с ней он никогда ничем не делился, в отличие от Керка Таннера.