— Аннабелл, а где вы хотите провести медовый месяц? — спросил Джосайя. Теперь ему казалось, что до августа оставалось совсем немного времени.

— В любом месте, куда не придется плыть на пароходе. Не могу волновать маму и не уверена, что хочу этого сама.

— Что-нибудь придумаем. Съездим в Калифорнию. В Скалистые горы. Может быть, в штат Мэн или в Канаду. А Новая Англия в это время года просто прекрасна.

— Мне все подойдет, Джосайя, — искренне ответила Аннабелл. — С вами я готова хоть на край света.

Лицо Миллбэнка озарила улыбка. Он жестом подозвал официанта и расплатился чеком. Они покинули ресторан. Джосайя сожалел лишь о том, что не преподнес Аннабелл кольцо. Он боялся выбрать что-нибудь самостоятельно, да и не был на сто процентов уверен в ответе.

Он привез Аннабелл домой. Когда они вернулись, Консуэло еще не ложилась. Ожидая возвращения дочери, она волновалась и не смогла бы уснуть. Когда пара вошла в дверь, Консуэло пристально посмотрела на обоих. Они улыбались.

— У меня появился зять? — дрогнувшим голосом спросила она.

— Появится в августе, — с гордостью ответил Джосайя, обнимая за плечи свою невесту.

— В Ньюпорте, — добавила Аннабелл, не сводя глаз с жениха.

— О боже! В Ньюпорте! В августе! Осталось всего три месяца! Вы с ума сошли!

— Мама, свадьба будет скромная, — мягко сказала Аннабелл, и мать согласно кивнула. Главное, что Аннабелл приняла предложение.

— Как скажете, — махнув рукой, ответила она.

— Гостей будет всего пятьдесят-шестьдесят, максимум сто. В нашем саду.

— Твое желание для меня закон, — сказала Консуэло, жалея, что не может немедленно вызвать флориста и устроителя банкетов. Она подошла к Джосайе, обняла его, а потом поцеловала дочь. — Рада за вас обоих. Думаю, вы будете очень счастливы.

— И мы тоже так думаем, — ответили они, и все трое рассмеялись. Консуэло настояла на том, чтобы выпить шампанского, и тут Аннабелл вспомнила октябрьский день, когда она вернулась из больницы и увидела, что мать с Джосайей пьют в саду шампанское.

— Тогда в октябре ты действительно получил в тот день повышение? — спросила она Джосайю, пока мать ходила за шампанским.

— Нет, я получил тебя. Точнее, благословение твоей матери. Сказал ей, что ничего не скажу тебе до мая.

— Вот хитрецы! — засмеялась Аннабелл. Вернувшись и разлив шампанское, Консуэло произнесла тост:

— Желаю вам жить так же, как мы жили с Артуром. Живите долго, счастливо, и пусть у вас будет дюжина детей.

Аннабелл и Джосайя подняли бокалы, сделали по глотку, а потом Аннабелл подошла к матери и крепко обняла ее. Она понимала, что, как бы ни радовалась за нее мать, ей было нелегко. Они обе тосковали по отцу и брату.

— Я люблю тебя, мама, — нежно сказала она, и Консуэло прижала дочь к себе.

— И я люблю тебя, милая. Очень рада за тебя. И знаю, что, где бы ни были сейчас Артур и Роберт, они радуются тоже.

Женщины вытерли глаза, а Джосайя кашлянул и поспешно отвернулся, не желая, чтобы они видели его слезы. Это был самый счастливый вечер в его жизни.

С этого дня Консуэло была в бесконечных хлопотах. Нужно было заранее договориться со священником, флористом и поставщиками в Ньюпорте, нанять музыкантов. Переехать в Ньюпорт она намеревалась в июне. Отец Джосайи решил дать предсвадебный обед в ньюпортском загородном клубе.

Дел впереди было много: нужно заказать приглашения, подготовить приданое, подобрать подвенечное платье. Следовало учесть и предусмотреть множество деталей, и все же Консуэло была счастлива, как никогда в жизни. Она жалела только о том, что на свадьбе Аннабелл не будет ни мужа, ни сына, и старалась устроить свадьбу как можно лучше.

Объявление об обручении было напечатано в «Нью-Йорк геральд» накануне дня рождения Аннабелл, а на следующий день Джосайя подарил ей обручальное кольцо с бриллиантом в десять карат, принадлежавшее его матери. Оно смотрелось великолепно. Джосайя решил, что подарить материнское кольцо будет правильно, и Аннабелл одобрила его решение. Консуэло с дочерью занимались поисками свадебного наряда. Им очень повезло: первого июня они нашли платье, идеально подходившее Аннабелл, — в талию, из великолепных брюссельских кружев, сшитое по эскизу Пату, и в то же время достаточно простое, чтобы быть к месту на свадьбе в ньюпортском саду. Платье было с длинным шлейфом и вуалью, напоминавшей огромное облако. Аннабелл выглядела в нем очень торжественно. Когда она попросила Горти быть подружкой невесты, та застонала.

— Ты что, с ума сошла? Не могла подождать, пока я рожу? Если миссис Уортингтон будет заказывать шатер, то пусть не забудет про второй для меня. Никуда больше я не помещусь!

— Мне неважно, как ты будешь выглядеть и что скажут люди, — стояла на своем Аннабелл. — Я просто хочу, чтобы ты была рядом. — Тема для них с матерью оставалась больной, но сама Аннабелл твердо решила, что пойдет по проходу одна.

— В таком состоянии мне появляться на людях не положено. Иначе все ньюпортские кумушки будут вспоминать об этом годами, — чуть не плача, сказала Горти. Увы, все эти условности были известны Аннабелл не хуже, чем ее подруге.

— Кому какое дело? Я люблю тебя, как бы ты ни выглядела. А ждать мы не хотим. Август подходит идеально, — уговаривала она Горти.

— Я тебя ненавижу! Может быть, я успею родить до тех пор, если буду много плавать. Но толстой останусь все равно. — Однако когда Горти поняла, что из-за нее Аннабелл не станет откладывать бракосочетание, она сдалась и поклялась, что будет на свадьбе даже в том случае, если небо рухнет на землю. Церемония должна была пройти за неделю до предполагаемого срока родов, и она чуть не стукнула Аннабелл, когда та предположила, что роды могут случиться и позже. Горти предпочла бы, чтобы ребенок родился как можно раньше.

Аннабелл с матерью много времени проводили в магазинах, подбирая приданое. Предстояло решить, где будут жить молодожены. У Миллбэнка был в Ньюпорте очень солидный дом, доставшийся ему в наследство от матери, но для семьи с детьми его нью-йоркские апартаменты оказались малы. Было решено, что по возвращении из Вайоминга, где они собирались провести медовый месяц, молодые супруги найдут апартаменты побольше. Торопиться, правда, не имело смысла: для двоих места в его квартире было достаточно. Кроме того, квартира Джосайи находилась недалеко от дома Аннабелл, что было очень удобно. Аннабелл не хотелось оставлять Консуэло надолго одну. Она хорошо себе представляла, как матери будет одиноко.

Но пока Консуэло была слишком занята, чтобы чувствовать одиночество. Она дважды ездила в Ньюпорт, чтобы на месте посмотреть, как все устроить, дать распоряжения садовнику, какие растения высадить в саду. Она подобрала шатер нужного размера, чтобы расположить его ко дню бракосочетания в саду.

К немалому удивлению Аннабелл и Джосайи, уже к концу июня все было улажено до мелочей. Консуэло была образцом предусмотрительности и хотела, чтобы свадьба дочери прошла безупречно. Джосайя держался великолепно, он не суетился, никого не дергал пожеланиями и замечаниями, хотя и не спешил с женитьбой до тридцати девяти лет. Как только решение было принято, он сразу успокоился. В отличие от Аннабелл.