Разумеется, Георгий знал, что Валерка прав. Роботов всовременном понимании придумал именно Карел Чапек, и слово «робот» именно онпервым запустил в обиход. Но тошно было видеть выражение снисходительногопревосходства в глазах Валерки. Одетый в серый джемпер (прямо на голое тело,без рубашки – так шикарней), узконосые туфли, брючки со стрелками, по сравнениюс Егором в его скороходовских сандалиях, брюках с пузырями на коленях, вофланелевой рубахе с подвернутыми рукавами Валера выглядел, конечно, настоящиминтеллигентом. А Егор – парнем от сохи. Да он и был таким! Ну и что?

«Погодите, – злорадно подумал Георгий, – Егор уже сейчасвходит в городскую сборную по тяжелой атлетике. Далеко ли до областной? Аобластная сборная в прошлом году ездила в Польшу на международные соревнования,на будущий год поедет в ГДР. А это уже настоящая Европа! Вот как вернется нашЕгорша в синих «техасах», которые некоторые называют «джинсы», в рубашечкахнейлоновых и во всем таком, ну, я не знаю… Тогда наш модник Валерочказаволнуется, спать спокойно не сможет, будет выпрашивать хоть что-нибудь«фирмовое» продать за любые деньги. Егорша не жадный, он и так отдаст, да ведьв его шмотках Валерку не найти будет, он в них просто утонет. Вот смеху будет!Вообще, между прочим, Валерка подозрительно модно одет. Таких вещей ни в какомраспределителе, ни по какому блату не купишь. Неужели ездит в Москву кфарцовщикам? А совместимо ли это со званием активиста «Комсомольскогопрожектора»? Ведь мы боремся со спекулянтами, с фарцовщиками, а Валерка…»

Додумать ему не дали. Поскольку на собрании были и филологи,они немедленно принялись щеголять эрудицией и доказывать, что даже Голем,созданный в четырнадцатом, что ли, веке, – вторичен, а первичен вообще персонаждревнегреческой мифологии Кадм, который, убив дракона, разбросал его зубы поземле и запахал их, а потом из зубов выросли солдаты. Разве они – не роботыКадма?

– Галатея тоже робот, – сказал кто-то с истфака. – Хоть иженщина, но робот. Ее создал и оживил Пигмалион.

– Галатея тоже вторична, – возразил эрудированный филолог. –Слыхали о глиняном гиганте Мисткалфе, который был создан Рунгнером для схваткис Тором, богом грома? «Старшая Эдда» постарше будет ваших древнегреческихмифов.

– Что?! – возмущенно закричали историки, но тут снова вмешалсяГеоргий:

– Ну, строго говоря, и Буратино робот. А уж человек-то,созданный по образу и подобию Божьему… Может, хватит, а, ребята? – Он ужежалел, что заспорил с Валеркой. Да было бы о чем, а то о сущей ерунде. Но ведьтрепачам-студентам только дай тему, и их ерундовские пререкания, конечно,сейчас уведут дело от главного.

– Вот именно, хватит, – неожиданно поддержал его Валера. –При чем тут мифы и всякие детские сказки? Да и Чапек тоже. Вы еще проФранкенштейна вспомните! Я вот читал в «Науке и жизни», что первый чертежчеловекоподобного робота был сделан Леонардо да Винчи около 1495 года. В егозаписях нашли детальные чертежи механического рыцаря, способного сидеть,раздвигать руки, двигать головой и открывать забрало. Правда, неизвестно, пыталсяли Леонардо построить робота.

– Первого работающего робота – андроида, играющего нафлейте, – создал в 1738 году во Франции механик и изобретатель Жак де Вокансон,– сообщил Иннокентий Птицын, известный всезнайка с физмата. Он мечтал попасть вэнскую команду КВН, чтобы блеснуть своими знаниями с экранов телевизоров.Однако у него не было никаких шансов, потому что в КВН нужны былиэрудированные, но и веселые и находчивые, а у Иннокентия вообще не было чувстваюмора. – Вокансон также изготовил механических уток, которые, как говорят,умели клевать корм и испражняться.

И он обвел окружающих своими строгими карими глазами,которые за толстыми стеклами очков казались маленькими-маленькими.

Кто-то хмыкнул, кто-то потупился. Впрочем, своей простодушнойбесцеремонностью Птицыну удалось вернуть спорщиков с небес на землю и обратитьк насущным и первоочередным задачам «Комсомольского прожектора». Вспомнили, чтоодин из преподавателей радиофака, приехавший из Одессы, рассказывал одеятельности «Легкой комсомольской кавалерии», существовавшей при тамошнемуниверситете. «Легкая кавалерия» боролась со стилягами. Их ловили и советовалиодеться «по-человечески», чтобы не позорить звание советского студента. Брюки,которые были шириной менее четырех спичечных коробков, распарывали. Толстыеподошвы с модных ботинок срезали. Зализанные длинные волосы стригли… Активисты«Комсомольского прожектора» обсмеяли радикализм десятилетней давности и решилине опускаться до мещанских же методов борьбы с мещанством, а все силы броситьна борьбу со спекуляцией, которая, конечно, достигла просто-таки угрожающихмасштабов. Всезнайка Иннокентий Птицын процитировал Ленина: «Спекулянт – врагнарода». При двух последних словах некоторые поежились, но потом все жесогласились занести цитату в протокол собрания.

Что и говорить, со спекулянтами «Комсомольский прожектор» ивпрямь начал бороться ретиво. Выходили с рейдами на рынки. Когда удавалосьприметить спекулянта, отнимали у него товар, уносили с собой, прятали вспециальный сейф и передавали спекулянта милиции. Отнимать товар ребятавообще-то не имели права, но милиция их поощряла, ведь все лавры доставалисьрайотделу, который «вел успешную борьбу с вредным, чуждым нашему строюявлением».

В столовых – это все знали – творилось черт знает что. Тамобсчитывали безнаказанно, недоливали, порции накладывали на глазок – порой ониоказывались смехотворны… Когда дежурить по торговому сектору выпадало Григориюи Валере, они заходили в столовую и заказывали еду и напитки. Затем заставлялиофициантов взвешивать поданное. Обычно оказывалось, что порции гораздо меньшезаказанного. Составляли протокол. В столовой начиналась суета: о «Комсомольскомпрожекторе» уже ходили слухи по городу, знали, что это не просто ребята молодыесобрались языками потрепать, что своих жертв активисты передают в милицию.Поэтому иной раз директор или шеф-повар зазывали дежурных в отдельную комнату ипредлагали водку, роскошные конфеты, а как-то раз директор пельменной на углуПискунова и Дзержинского попытался всучить Георгию свои часы. Дежурные, какидейные комсомольцы, все меркантильные предложения записывали в протокол.

Но не все шло так гладко, иной раз прожектор светил впустоту. Как-то раз Александра Константиновна, баба Саша, попала в больницу – унее случился приступ аппендицита. Выписалась она как-то подозрительно скоро ивернулась домой совершенно не в себе.