Оксана Башикташ по его просьбе делает наметки…

— Интересно, с чего они взяли, что толковые и убедительныеобъяснения убедят этих? — Данил похлопал ладонью по стопке ксерокопий.

— И все равно, следует отреагировать…

— Безусловно следует, — кивнул Данил. — Подождите, я кое-чтообдумаю, прокачаю, тогда и решим… Я вижу, нападки носят, можно так выразиться,абстрактный характер? Конкретные фамилии ни разу не упоминались? Или япроглядел?

— Ни разу. Я же говорю, юристы у них пошли толковые… Как ивообще консультанты.

— Согласен, — проворчал Данил. — Правда, возникает оченьинтересный вопрос: отчего это толковые — и, мы-то с вами знаем, хорошооплачиваемые — вдруг ни с того ни с сего прицепились к серой, незаметной,невеликой фирмочке, обвиняя ее в том, к чему она решительно непричастна? Вот этотвопрос как раз из категории гамлетовских… Ладно, продолжайте работать. — Онвстал. — А вы меня проводите до остановки, Лемке…

МЛАДШИЙ ЛЕЙТЕНАНТ, МАЛЬЧИК МОЛОДОЙ…

Они медленно пересекли дворик, свернули в тихую короткуюулочку, где посреди крохотного скверика стоял на невысоком постаменте бронзовыйбюст некогда обитавшей на этой улочке знаменитости — писателя Явгена Дрозда,так и не вышедшего в классики, а потому удостоившегося не монумента в полныйрост, но компромиссного бюста.

Присели на лавочку, справа от уставившегося в пространствобронзового Явгена, острой бородкой и печально-философским взглядом крайненапоминавшего английского короля Георга V, в свою очередь смахивавшего наНиколая II.

— Все спокойно? — спросил Данил.

— Абсолютно. Никому мы в око пока что не попали.

— Хоть в чем-то обстоит нормально… — вздохнул Данил. — Чтодумаешь о Климове?

— Ничего. Не располагаю данными, чтобы выносить какие-тозаключения.

— Хороший профессиональный ответ… Ну, а о его поведении чтодумаешь?

Мог он вдруг реально удариться в гусарский разгул,разболтаться?

— Вряд ли. Скорее уж все это могло служить удобнымприкрытием для чего-то. Мне неизвестного. Тебе виднее, для чего. Характер нашихконтактов с ним ты сам устанавливал.

— Ну, а что собой представляет Оксана Башикташ, еслиотвлечься от сухих строчек оперативной информации?

— Умненькая, работящая — как бизнесвумен. Осторожная блядь,никогда не нарушающая внешних приличий. Одним словом, современная деловаяженщина.

Потерять голову из-за нее, конечно, можно, но сильносомневаюсь, чтобы такое могло случиться с Климовым. Не тот кадр.

— У медведика на шее ленточка-вызов…

— Я знаю. В тот день, в час дня, Волчок, как ему и былопредписано, снял сигнал. Но вечером Климов на место встречи не явился.

— Время?

— Девять тридцать вечера.

— Если верить экспертизе, в это время он еще был жив… —сказал Данил. — Твои мальчики потом вокруг озера шарили?

— Ну конечно. Волчок обошел четыре дома со своей пустышкой —внутри удостоверения чистые странички, без единой буквы, зато снаружи золотымтиснением — «КГБ Рутенской республики», идеальный вариант, чтобы не загреметьпри оплошности за подделку документов. Народ здесь патриархальный, достаточномахнуть перед носом такой обложкой с золотым тиснением… Ничего.

Ни одна душа не заметила подозрительной возни возле озера,подозрительной компании… Время-то было позднее.

— Климов в последние дни обращался с какими-нибудьпросьбами?

— С одной-единственной, за сутки до… происшедшего. Просилпобыстрее и тщательно проверить Граков и еще несколько деревушек вокруг Домаписателя.

На предмет возможного обнаружения приезжих. Причем приезжиеэти должны были, во-первых, проживать компанией, группой из нескольких человек,во-вторых, происходить из строго определенной страны: ныне незалежного южного рутенскогососеда. Никаких конкретных наводок — ни словесного портрета, ни фамилий, нипрочих данных.

— И ты?

— А что — я? Я, как мне и полагается, стал выполнятьпросьбу. Отправил ребят. Только дело это непростое, в деревне работать сложнее,сам представляешь. Особенно в таких небольшеньких, как Граков и иже с ним. Сдругой стороны, правда, в чем-то и легче — приезжие на виду… Словом, они ещеработают. В том круге, что очертил Климов, одиннадцать деревушек, с маху непрочешешь…

Одно Данил знал совершенно точно: такого задания он Климовуне давал.

Значит, самодеятельность — на которую, между прочим, Климовимел полное право. Вот только зачем ему вдруг понадобилось знать, в какойдеревушке обосновалась — если только обосновалась — группа «незалежников»?Вообще-то, «возняки» давненько уж работают в контакте со всякой сволочью из-заюжной границы вроде «Куренных стрельцов» или «Гетманской славы»… Так что, этослед? Не факт пока что…

— Ребятам продолжать?

— Непременно, — кивнул Данил. — А имеешь ты хотя быприблизительное представление, где может находиться Ярышев?

— Ни малейшего. Мы же что с ним, что с Климовым имеем правоконтачить в строго определенных случаях, только тогда, когда они сами решатвыйти на связь. Правилами, конечно, при нужде предусмотрено и обратное, ноисключительно по твоей инициативе, а ты такого приказа ни разу не давал…

— Теперь придется дать, — сказал Данил. — Вызовите Ярышевана встречу по всем каналам, какие у вас только есть… Капитан, а чутье тебе чтовещует?

— Неспроста все это…

— Вот и у меня такие же ощущения, — вздохнул Данил. — Толькоих к делу не подошьешь… Знаешь, чем мы сейчас займемся? Подобно приснопамятномусоветскому парткому, будем рассматривать облико морале клейнодовцев, пройдемсяпо ним частой сетью, и начнем, пожалуй что, с Багловского.

— С Багловским проще всего. В смысле быстрого ответа.Виктуар опять принялся за старое. Оцени, — он продемонстрировал Данилу цветнуюфотографию. — Хороша лялька? Они тут до сих пор носят эти умилительные фартучкисоветского образца. Вот только есть один нюансик…

Данил выслушал все про нюансик, но ничего не сказал, вообщеникак не выразил своего отношения. Как он ни доверял Капитану, каждый в данныйконкретный момент знает ровно столько, сколько ему положено. Умные все-такилюди были создатели «перекрестного опыления»…

Потом он со столь же равнодушным лицом выслушал доклад оповедении еще одного индивидуума, на сей раз женского пола, забрал у Капитанафотографию ляльки в передничке — нет никакого криминала в том, что человекдержит в кармане снимок юной старшеклассницы, это вам не порнуха какая-нибудь,девочка вполне одета, — спрятал снимок в объемистый бумажник и встал, ужелегонько сутулясь согласно роли: