- Ты же понимаешь, что глава клана должен быть безупречным и чистым, - скрипуче усмехнулся глава Восточного клана.

- Конечно, Ноэль Маркович, - ответил тогда Ян, опуская взгляд.

Не нужно было старому извращенному гаду видеть, того, что мелькнуло в тот момент в его глазах. Ян понимал, что мышеловка. Что он влезает невероятно опасную игру. Но такой жирный кусок! Он просто не мог отказаться.

***

И пошел этот дико напряженный месяц. А вся последняя неделя, предшествовавшая этой выездной встрече - вообще. Тяжело далось это Яну Вольскому, особенно в плане моральном. Мучительно было сдерживаться, гасить нетерпение. Чувствовать себя стреноженным, выхолощенным, как охотничий пес, застывший в стойке над добычей, не имея возможности сожрать. Надо было ждать «косточку», а он устал ждать.

Днем Ян вынужден был непрерывно следить за двоюродным братцем Сашей, улыбаться ему, решать с ним вопросы, держаться в границах. Когда он давно сам мог решать все вопросы, связанные с бизнесом. Он МОГ.

- Потерпи, - говорил Мельнер, противно посмеиваясь. - Недолго осталось. Столько терпел, подумаешь, еще один месяц. Это ничего не меняет.

И он терпел.

А когда становилось совсем невмоготу, выходил на охоту Sh.

Sh - от Shadow. Тролль. Ян становился им на час, на два. И уж тогда-то мог жрать братца Сашу живьем. Добираясь до его горла, чувствовать, как тот истекает кровью. Жаль только, что в переносном смысле.

А утром он ему улыбался. И хлопал по плечу по-братски.

Что было хорошего в Сашке, он никогда не чванился в приватной обстановке. Да и вообще, Александру Вольскому не свойственно было раздувать свое ЧСВ, как Мельнеру, например. Или тем двоим, главам Западного и Южного кланов. Прост, но не прост был двоюродный братец Саша. Всегда мог кого угодно подавить одним только взглядом.

Ян так не мог.

И за это ненавидел двоюродного брата еще больше.

Тяжелая была неделя, нервная, но ничто в сравнении с тем, как пришлось изойтись нервами за этот первый день рабочей встречи. Потому что все на глазах. Ян Вольский не мог смириться с тем, как это Мельнер мог доверить всю миссию той блондинке, Лине Прохоровой. Да, он видел, что брат на нее запал, но разворачивалось все так медленно, вяло, что в любой момент могло сорваться.

Он сидел в своем номере, подрагивая от напряжения, вестей ждал, когда явился начбез Александра, и сообщил наконец заветные слова. В первый момент Ян оглох от звона в ушах. Он больше не тень, теперь это ЕГО клан, его бизнес! Потом дошел смысл.

...Пусть на утреннем заседании мое место займет Ян.

- Как ты сказал? - переспросил он начбеза.

- Александр Александрович просил передать, чтобы вы завтра на утреннем заседании заняли его место, - повторил мужчина.

Это не вязалось. Александр сейчас должен был сейчас...

Уж точно не распоряжения насчет бизнес передавать. Это Ян сообразил быстро. Что-то пошло не так? Накладка? Мозг заработал с колоссальной быстротой, ища, где что могло сорваться, и какой процент вероятности, что он где-то мог обляпаться или засветиться.

Однако никакие из этих чувств на лице его не отразились.

- А почему не сам? Что-то случилось? - спросил ровным тоном.

Каково же было узнать правду...

Ян словно вомут с темной водой провалился.

Сашка трахнул эту беленькую бабу, Лину Прохорову, под аконитом и смог обернуться волком? Это было за гранью понимания. Начбез уже ушел, а он все переваривал.

Но тугодумом Ян никогда не был, полученная информация в голове сварилась. Вожделенное место главы клана было почти у него в руках, но теперь, раз братец не рехнулся, все отложилось на неопределенный срок. Но.

Но! Теперь ему нужна была эта Лина Прохорова.

Если он хочет получит результат, действовать надо быстро и незаметно. И при этом остаться в тени. Полезный навык.

Быстро и незаметно Ян мог.

Надо было сперва убедиться, что его не контролируют. А то папаша Мельнер, чтоб его в аду черти драли, обожал держать всех на коротком поводке. Ян и дернуться не мог с того момента, как согласился играть с ним в одну игру. Даже его собственные телохранители все теперь работали не на него, а на Ноэла Марковича.

Но тут уж он придумал, как их отвлечь и на некоторое время ослабить поводок. Ему нужно было часа два, три для верности. И план у него был, отличный план, осталось только привести его в исполнение.

Для начала он вызвал одного из своих телохранителей и выдал:

- Бабу мне.

Нечасто, но иногда на выездных встречах он требовал себе проституток в номер. И тогда они землю рыли, выискивали ему дорогих девиц. Это не должно было удивить или вызвать подозрения, но Ян все-таки счел нужным добавить:

- Отметить временное повышение хочу, - и криво усмехнулся.

Телохранитель молча кивнул, но почему-то замешкался

- Чего вылупился! - рявкнул на него Ян. - Не видишь, дерьмо! Накрылось тазом все!

- Как скажете, Ян Владиславович, - инстинктивно пригнул голову тот. - Вам брюнетку или блондинку.

- Любую. Только быстро.

Мужчина кивнул и ушел.

Ян Вольский откинулся на спинку дивана, разложил руки крестом и прикрыл глаза. Если сейчас старую сволочь Ноэл следит за ним, пусть убедится, что он нашел себе занятие на ночь. Кривая ухмылка наползла его губы, знал бы сейчас Мельнер, что за мысли крутятся у него в голове. .

Достало его это все. Быть на вершине бизнеса и перед кем-то еще скакать на цырлах. Все, не будет больше этого. У него и для Мельнера был сюрприз припасен. Зажился, старый извращенец.

Прошло минут десять.

Глаз Ян не открывал, на часы не смотрел, ощущал внутренним чутьем. Долго! Но не успел он так подумать, в номер поскреблись, доставили девицу. Кстати, блондинку.

Труднее всего сейчас было изображать равнодушие.

Потому что с этой минуты время действительно пошло.

- До утра не беспокоить, - сказал он телохранителю.

Потом обернулся к девице. Та широко и многоообещающе улыбнулась.

- Как вы хотите? Я умею все, вам понравится...

- Я хочу молча, - сказал Ян, указывая на дверь спальни своего номера. - Зашла, свет потушила, разделась, легла в постель и жди. Быстро.

Девица на него вытаращилась, но сделала все, как он велел. А он выждал несколько минут, сходил запереть номер. На самом деле, еще раз глянуть на маленькую поэтажную схему пожарной эвакуации, висевшую на стене в прихожей. И только потом зашел в спальню и закрыл за собой дверь. Там было темно, только белела постель, на которой устроилась девица.