По мере того как луна медленно спускалась с небес, отдыхать приходилось все чаще. Хотя аккуратно вырубленные ступеньки располагались на равном расстоянии, подъем был крутым, а путники очень устали. Псина то и дело убегала вперед, а потом возвращалась, проверяя, не отстала ли хозяйка, но Лираэль с Сэмом за нею и в самом деле не поспевали. Они брели, механически переставляя одну ногу за другой и не поднимая головы. Даже на гнездо горной совы, в котором попискивали птенцы, Лираэль взглянула лишь мельком, а Сэм так даже не оглянулся. Они все еще карабкались вверх, когда на востоке забрезжил алый отблеск, окрашивая собою холодный свет луны. Он разгорался все ярче, а луна меркла; тут и там защебетали птицы. Из бесчисленных трещин в скале выпорхнули крохотные стрижи – и разлетелись ловить насекомых, разбуженных утренним ветерком.

– Мы, должно быть, уже почти на вершине, – заговорил Сэм, когда все в очередной раз остановились передохнуть. Все трое растянулись в цепочку по узкой лестнице: Псина – выше прочих, на уровне хозяйкиной головы, а Сэм – ниже всех; его голова приходилась вровень с коленями Лираэль.

Сэм прислонился было к скале, но тут же, вскрикнув, отпрянул: незамеченный кустик терновника исколол ему всю ногу.

На мгновение девушка испугалась было, что он сорвется и упадет, но Сэм восстановил равновесие и, извернувшись, принялся вытаскивать застрявшие колючки.

«При дневном свете Ступени производят куда более устрашающее впечатление», – подумала Лираэль, глядя вниз. Один неосторожный шаг влево – и она рухнет если не совсем вниз, то по меньшей мере на следующий выступ. А до него отсюда – двадцать ярдов: даже если не расшибешься насмерть, то все кости переломаешь.

– Нет, ну кто бы мог подумать! – воскликнул Сэм. Он бросил вытаскивать из ноги колючки и теперь стоял на коленях, смахивая с ближайшей к нему ступени пыль и каменную крошку. – Ступени сделаны из кирпича!

Но ведь все равно пришлось прорубать камень, так зачем понадобилось облицовывать его кирпичом?

– Не знаю, – отозвалась Лираэль прежде, чем осознала, что Сэм разговаривает сам с собою. – А это важно?

Сэм поднялся, отряхнул колени.

– Нет, наверное, нет. Просто очень странно. Это же колоссальный труд, тем более что никаких следов магии я не вижу. Может, конечно, тут фантомов использовали, хотя фантомы обычно оставляют после себя отметину-другую…

– Пойдем, – позвала Лираэль. – Давай уже поднимемся на вершину. Вероятно, там обнаружится какая-нибудь подсказка касательно постройки Ступеней.

Но еще задолго до того, как друзья поднялись на самый верх, Лираэль утратила всякий интерес к мемориальным табличкам и памятникам зодчества. Жуткое предчувствие, затаившееся в глубинах подсознания, усиливалось по мере того, как путники преодолевали последние несколько сотен футов, и медленно обретало все бóльшую отчетливость. У девушки холодело в груди; она знала, что на вершине их ждет зрелище смерти. Смерть настигла свои жертвы не только что, не в пределах суток, и все-таки смерть есть смерть.

Девушка знала: Сэм чувствует то же самое. Они обменялись мрачными взглядами. Ближе к вершине Ступени наконец-то стали шире. Не сговариваясь, маленький отряд перестроился из цепочки в линию плечом к плечу. Псина чуть увеличилась в размерах и теперь держалась ближе к хозяйке.

Ощущение смерти, накатившее на Лираэль, подтвердил и ветерок, налетевший уже на последних ступенях. Ветерок этот принес с собою отвратительную вонь и послужил путникам предостережением за несколько секунд до того, как они поднялись на вершину Ступеней и увидели голую площадку, на которой тут и там вповалку лежали трупы людей и туши мулов. Огромная стая воронья слетела на мертвые тела, падальщики рвали острыми клювами плоть, отбивая друг у дружки лакомые кусочки.

По счастью, сразу стало ясно, что это самые обыкновенные вороны. Едва Шкодливая Псина метнулась к ним, они разлетелись во все стороны, возмущенно каркая: с какой это стати их потревожили за завтраком! Лираэль не чувствовала присутствия мертвых – ни среди птиц, ни поблизости, но на всякий случай все-таки извлекла из футляра Саранет, а из ножен – Нэхиму. Еще издалека некромантическое чутье подсказало девушке, что трупы пролежали здесь не один день; хотя то же самое можно было определить и по запаху.

Псина бегом вернулась к хозяйке и вопросительно склонила голову. Лираэль кивнула, и собака умчалась прочь и принялась обнюхивать землю, обегая трупы по все более широкому кругу, пока вовсе не исчезла из виду за зарослями терновника. С самого высокого дерева свисало тело: его зашвырнул туда ветер или какое-то существо, далеко превосходящее мощью человека.

Сэм подошел к Лираэль, сжимая в руке меч; знаки Хартии тускло переливались на лезвии в лучах солнца. Уже совсем рассвело; все вокруг озарял яркий золотой свет. «Очень неуместный в этой обители смерти», – подумала Лираэль. И как только может благое солнце сиять в таком месте? Ему, скорее, пристали туман и тьма.

– Отряд торговцев, судя по виду, – предположил Сэм, подходя ближе. – Хотелось бы мне знать, что же…

Судя по положению тел, отряд спасался бегством от какой-то неведомой опасности. Трупы торговцев, опознаваемые по более дорогой одежде и отсутствию оружия, лежали ближе к Ступеням. Стражники пали, защищая своих нанимателей, строем держа оборону ярдах в двадцати чуть дальше. Это был последний рубеж: они развернулись и дали бой врагу, от которого не смогли убежать.

– Все случилось с неделю назад или около того, – произнесла Лираэль, направляясь к трупам. – Их духи давно ушли. Надеюсь, что в Смерть, хотя не поручусь, что их не… прибрали к рукам, чтобы использовать в Жизни.

– Но тела-то тогда зачем просто так бросать? – недоумевал Сэм. – И что могло нанеси такие раны?

Юноша указал на мертвого стражника: в его кольчужном панцире зияли две дыры, обожженные по краям; стальные колечки и кожа под ними почернели, точно обуглившись.

Лираэль осторожно убрала Саранет в футляр и подошла осмотреть труп и странные повреждения. Девушка заранее задержала дыхание, но за несколько шагов внезапно вдруг остановилась и охнула – и смердящая вонь хлынула в нос и в легкие. Не в силах справиться с приступом тошноты, Лираэль отвернулась – и ее вывернуло наизнанку. Сэм тотчас же последовал ее примеру, освободив желудок от крольчатины с хлебом.

– Прости, – попросил парень. – Не могу видеть, как кого-то рвет. Ты в порядке?

– Я его знала. – Лираэль оглянулась на стражника. Голос ее задрожал, и девушка вдохнула поглубже. – Я его знала. Он приезжал на ледник много лет назад и как-то заговорил со мною в нижней трапезной. Ему еще кольчуга велика была… – Девушка с благодарностью приняла предложенную Сэмом флягу, плеснула водой в ладони и прополоскала рот. – Его звали… не помню в точности. Ларроу или Харроу… как-то так. Он спросил, как зовут меня, а я так и не ответила…

Лираэль замялась и собиралась уже продолжить, но тут же прикусила язык: Сэм стремительно обернулся:

– Что это было?