сзади послышался приятный женский голос, — это сюрприз. — голос принадлежал Кейтрин.

— Да! Я взяла отпуск, и решила отправиться с вами! — радостно возгласила Ликкина.

— Милашки, ответственность за неё лежит на вас. Надеюсь, вы не дадите её в обиду. — с улыбкой сказала Лана. — Мне надо отправится по делам в Луину.

Издалека послышался зов:

— Все подходим сюда!

Это Кейтрин звала всех к себе.

— Ребята. По вашей просьбе, — она посмотрела на Тревора и подмигнула, — я специально сказала никому не мешать нашим проводам. По традиции Ангодии, я хочу вручить двум нашим уходящим путникам небольшой презент.

Моника подала леди Кравфорд небольшую сумку, из которой женщина самостоятельно вытащила два браслета из красных нитей.

— Это Зарукавья Плетёных Судьб. Для вас специально сделали особые экземпляры.

От зарукавий отходила пара нитей, на конце которых были золотые бусины. Вышивка была выполнена с большим старанием. Не смотря на гибкость, прочность изделия определённо была высока. Тревор и Ринн надели зарукавья себе на запястья и синхронно улыбнулись.

— А теперь, хочу пожелать вам удачи в будущих странствиях. Да прибудет с вами мощь Ангодии. Мы всегда ждём вас снова. А теперь — прощайте!

Под конец её голос дрогнул, словно она сейчас заплачет. Тревор подошёл, и заключил девушку в объятия, и из глаз Кейтрин полилась слеза.

Затем, все присутствующие тоже начали обнимать друг друга, и под конец сделали большую «капусту».

Пообнимавшись, они разошлись, и Тревор кинул Дулайну, Лане, Монике, Элайзе и Кейтрин прощальный жест.

— Во имя Кравфорд, путники! — из уголков крепости вылезло несколько десятков людей, одетых в броню, и те хором закричали данную фразу.

— Ха-ха! Ну уж простите! — перебивая чужие крики возгласила Кейтрин. — Я не могла отказать Дулайну!

Промежуточная часть 1. Глава 8: «Таинственный юноша в ханьфу».

Тревор, Ринн и Ликкина шли уже около двух часов. Из головы юноши не выходили воспоминания и прощании с Ангодией. Конечно, они могут навечно остаться там, но надо двигаться дальше. Кейтрин, не смотря на их недолгое знакомство, при расставании даже заплакала.

— Ликкина, почему я раньше не спросила, куда ты нас ведёшь? — спросила Ринн.

— Я так понимаю, это риторический вопрос. Мы направляемся в Лабереду. — ответила Ликкина

— Нет, это понятно, но почему мы так странно идём? — Кобояши не переставала забрасывать девушку вопросами.

— А что ты предлагаешь, идти прямо через Гаарву? Мы с Ланой еле успели высушить вашу одежду после стирки, а ты предлагаешь снова запачкать её пеплом?

— Об этом я не подумала. Но тем не менее, куда именно мы идём? — она сделала акцент на слове «именно».

— Вообще, вам надо в столицу Лабереды — город Рамир. Но он находится за горой Тропесу. Сначала остановимся на ночь в поселении около границы с Ангодией — селе Сэмитарио. Оно находится с другой стороны Гаарвы и точки тлена, и поэтому мы обходим Гаарву.

«Сколько много новых слов, у меня голова болит» — подумал Тревор.

— Не вся же Гаарва подвержена Разложению, могли переплыть через море у поселения Гаарва или просто срезать дистанцию через пустыню. — возразила Ринн.

— Хорошо, пошли, но с костяными сражаться будешь сама.

Ринн замолчала и продолжила следовать за подругой.

— Почему эти скелеты живые? Это особенность Гаарвы? — спросил Тревор.

— Нет. Их называют мучениками. Это люди, не смирившиеся со своей смертью, либо проклятые Избранными. Поэтому они продолжают жить сначала как просто ходячие мёртвые туши, а потом, когда плоть догнивает, они становятся скелетами, испытывающими вечные страдания. Они пытаются убить заблудших путников, сорвать с них плоть и нацепить на себя. Так мученики на время избавляют себя от страданий. Существуют они везде, не только в Гаарве.

Тревор удивленно кивнул. Затем, его внимание привлекли фиолетовые и голубые вспышки вдалеке. Приглядевшись, он увидел юношу, сражающегося посреди равнины с живыми сгустками слизи.

— Там! — он указал пальцем на того юношу. — Идём поможем!

Ликкина и Ринн рванули за другом.

Тревор материализовал двуручный меч в руках, и напал на слизней. Ликкина и Ринн подключились к бою:

— «Твоя иллюзия»! — возгласила Ликкина, рассеявшись в воздухе и появившись прямо посреди слаймов, обдавая их энергией Аэро.

— «Все под контролем»! — Ринн взлетела в воздух, исполняя трюк.

Девушки исполнили трюки, и уставились на Тревора.

— Э, ну. «Ещё не придумал»! — клеймор покрылся энергией Игнис, и парень завёл оружие за спину, а затем с большой мощью обдал слизней огнём.

Слизни, состоящие из энергии Гелу, отлетели на большое расстояние и растаяли, растекаясь по земле.

— Вот видишь, когда называешь название приёма, он становится ещё сильнее. Главное придумать постоянное название и закрепить за ним атаку. — сказала Ринн.

— Я бы и сам справился. — послышался грубоватый и слегка хриплый юношеский голос.

Тревал попытался прочитать его, но ничего не вышло. Он не видел его титула и краткой информации. Скорее всего на юноше стоит какой-то магический блог

— Ты в порядке? Тебя не поранили? — спросила Ликкина.

— Отойди от меня! Я не маленький! — крикнул юноша.

Он развернулся, и Тревор увидел фиолетовый символ молнии у него на левой стороне шеи, как у Моники и Элайзы. Он тоже был Шифу. Юноша выглядел как молодой человек, но всё-таки подростковые черты в нём преобладали.

— Неужели Шифу так много в этом мире? — спросил Тревал.

— Нет, их довольно мало — один Шифу на примерно три сотни обычных людей. Просто в Ангодии Шифу чаще берут на высокие должности. — ответила Ринн.

— Юноша, как вас зовут? — поинтересовалась Ринн у незнакомца.

Парень подождал, и нехотя ответил:

— Матобэи. Матобэи Сотуруцуки.

«Матобэи?»

Юноша выглядит очень экзотично: выбритые виски с кудрями на голове, темнее ночи, бледная кожа, создающая впечатление, что в нём совсем не течёт кровь. Обычно он носил фиолетово-чёрный ханьфу, рукава которого были чуть уже, чем у традиционной версии. На левом боку шеи видна печать электро, дающая парню контроль над элементом. Его глаза не менее тёмные, чем волосы, даже наоборот — чернее чёрного. Нос узкий, а на правой половине лица от уха до щеки находится большой шрам. Всё лицо в целом выглядело немного по-детски. Но это не являлось недостатком, ведь юноше и так было всего 16 лет, и видимый возраст не уступал биологическому, просто он не опережал его.

— Вы двигаетесь в сторону Сэмитарио, не так ли? — спросил Матобэи.

Компания утвердительно кивнула, и юноша, подзывая их жестом, повёл за собой.

— Откуда ты знаешь эту местность? Ты откуда родом, мальчик? — спросила Ликкина.

Матобэи сглотнул, и также нехотя ответил:

— Я из Икидомари, но предпочитаю путешествовать по миру.

В его голосе не было ни капли энтузиазма. Складывалось ощущение, что он