— Разве это не работа Гильдии? — воистину странное требование! Какой Ордену прок в ковырянии кишок какого-то выродка?

— Вы заблуждаетесь, друг мой. Боюсь, Гильдия не располагает теми возможностями, которыми Боги наделили Шесть Ветров, а Орден так же, как и вы, преследует исключительно высокие цели.

Значит, выродок, разрушивший едва ли не половину района, в обмен на сомнительное зелье? Что-то равноценным здесь и не пахнет. Если бы схватить ублюдка было так просто, то его голова давно бы красовалась на Площади Позора.

— Аргус, вы требуете почти невозможного, — Корнут удручённо вздохнул. — И дело не в поимке преступника, нет, дело в праведном гневе народа. Представьте, что будет, когда люди узнают, что тварь, погубившая сотню невинных жизней, мирно подохла в какой-то лаборатории вместо того, чтобы испытать все муки справедливой кары.

— Один человек может заметить многое, Корнут, но толпа слепа и глуха. Неужели у вас в закромах не найдётся какого-нибудь подлеца для публичной пытки? Смотрите шире, друг мой, наука намного важнее мести.

«Старый ты лис, Аргус! Туннельный пёс в овечьей шкуре». Одно дело пойти на преступление ради блага народа — безумие короля серьёзная угроза, но утаивать столь опасного преступника… Дураков здесь не сыщется!

— Простите, дорогой друг, но ваши условия для меня неприемлемы, — Корнут изобразил глубокое сожаление. — На такое я точно не готов. Тем более мне даже номер его не известен. Конечно, полиция делает всё, чтобы найти преступника, и его, скорее всего, найдут, но отдать его вам я не имею права. Подумайте хорошенько, Аргус, возможно, Орден нуждается в чём-нибудь другом?

Священник разочарованно пожал плечами:

— Так и вы же просите не яблок из королевского сада.

— Ради непроверенного снадобья я бы не отдал и медяка, а вы уже требуете взамен невозможного!

— Ну почему же непроверенное? — хитро ощерился Аргус. — Его действие я гарантирую. Но ваши сомнения мне понятны, потому поступим так: на днях вам доставят образец на пробу, а там уж вы сами решите, насколько приемлемы мои требования. И помните, я всегда к вашим услугам, господин принцепс.

Всю дорогу домой Корнут тщательно прокручивал в уме предложение Аргуса. Что, если зелье и впрямь действенно? Не слишком ли опрометчиво столь категорично отказываться от сделки? Да, требования Ордена высокие, но не такие уж невыполнимые, какими кажутся на первый взгляд. Рано или поздно выродка он всё равно поймает, это уже дело чести, но разумно ли предать его пусть даже самой изощрённой казни, когда на кону стоит судьба целого государства? Юстиниан ещё не настолько опасен, но тревожные звоночки раздаются всё чаще. Как бы потом не хвататься за голову и жалеть об упущенной возможности.

Кабинет встретил Корнута ароматом чая, свежей выпечки и затхлым перегаром, веющим от похрапывающего в кресле детектива. Служанка окинула гостя осуждающим взглядом и, спросив, не требуется ли что-нибудь ещё, нарочито громко хлопнула дверью. Шед резко подскочил и осоловело заозирался по сторонам. Заметив Корнута, он озадаченно нахмурился, но сообразив, где находится, вымучил кривую улыбку:

— Вот, прикорнул немного, пока вас дожидался, господин советник. Ночка выдалась напряжённая, работы навалилось…

— Меня мало волнуют ваши героические похождения по кабакам, — перебил его Корнут, усаживаясь в кресло. На столе ждала внушительная стопка документов. Часть он уже пересмотрел, остальное предстояло изучить до официального начала рабочего дня. Должность принцепса удвоила и без того бесконечно растущую гору дел, и он уже всерьёз подумывал о личном секретаре, но достаточно надёжной персоны в его окружении, к сожалению, пока не находилось.

— Что вы, господин канселариус, — Шед с досадой махнул рукой, — какие тут кабаки! Сами, поди, не знаете, что там на улицах творится. Куда ни ткнись — то кучка орущих фанатиков, то пьяное муд… мужичьё, рыскающее в поисках очередного выродка, чтобы намотать кишки на палку.

Детектив говорил правду: последние дни столица напоминала бурлящее море перед штормом. Фанатики разжигали ненависть и в без того возмущённых гражданах, провоцировали на самосуд, а смельчаки, в основном молодёжь, собирались в группы и нападали на первых встречных осквернённых. Порча чужого имущества — серьёзное преступление, только жизнь себе ломают, болваны. Конечно, хищение рабов им не присудят, но и за такое можно загреметь в Материнскую Скорбь лет на пять.

— Разберёмся, — буркнул Корнут. — Несколько публичных судов и народные мстители быстро притихнут.

— Было бы неплохо! На выродков мне плевать, но как бы хуже не сделали. Мало ли, что стукнет осквернённым в голову при виде выпотрошенного собрата. От этого зверья можно ожидать чего угодно.

— Всё это так, Шед, но я вас сюда позвал не для того, чтобы обсуждать государственную безопасность, — Корнут подцепил ногтем верхний листок — извещение из городской управы. — У меня к вам весьма щекотливое поручение, и здесь вы должны проявить себя наилучшим образом, иначе нам с вами придётся распрощаться. Полагаю, вы понимаете, чем это грозит? Уж я-то постараюсь сделать так, чтобы вас не взяли даже дворником в Северной Яме.

Детектив покосился на пригретое кресло, но сесть не решился.

— Я вас понял, господин принцепс, — процедил он. — Сделаю всё по высшему разряду.

— Очень надеюсь… — Корнут зацепился взглядом за мелкие строки текста. В документе сообщалось, что три дня назад на пустыре за Нижним Лугом был ликвидирован одержимый сервус, а в заброшенном туннеле — запечатаны все ходы. Какая-то нелепица! Что это ещё за одержимые и для чего нужны такие крайние меры? Ещё одна головная боль, будь оно всё неладно!

Шед робко прочистил горло, напоминая о своём присутствии.

— Так вот, — отложив документ, Корнут посмотрел на детектива. — Есть несколько чрезвычайно нежелательных персон, которых необходимо устранить в ближайшие сроки.

И до того не лучившийся счастьем Шед окончательно скис:

— Устранить — это в прямом смысле, что ли?

— Кажется, я доступно выразился! Но это ещё не всё. Все так называемые «устранения» должны напоминать естественный процесс, чтобы никто не заподозрил внешнего вмешательства.

— Конечно, понимаю. И кто же эти счастливчики?

Корнут извлёк из ящика пустой лист и размашистым почерком накарябал имена. Надобности в такой секретности не было, просто бумага обезличивала, превращала людей в обыкновенные закорючки на белой поверхности. Чего только не сделаешь ради спокойной совести…

Глянув на список обречённых, Шед расплылся в злорадной ухмылке. Да уж, кому-кому, а этому такая работёнка доставит истинное удовольствие.

* * *

Безжалостный ветер трепал когда-то аккуратную причёску, от мелкой мороси волосы пропитались сыростью и теперь свисали неряшливыми прядями. Кутаясь в тонкую шаль и не оглядываясь по сторонам, Кэтт миновала тёмный переулок, заваленный грудами отходов с копошащимися в них склизкими крысиными тушками. Под ногами прошмыгнул серый комок и возмущённо запищал. Кэтт взвизгнула и отпрыгнула в сторону, но убедившись, что это всего лишь мерзкий грызун, облегчённо выдохнула и быстрее зашагала к концу переулка, где маяком зазывал спасительный свет фонаря.