— Дура твоя психолог. Просто дура! Дура, какихсвет не видывал. Ты только представь, куда ты с ним едешь!

— В Египет.

— В том-то и дело, что в Египет! Ладно бы вкакую-нибудь европейскую страну, а то в Египет. И не куда-нибудь в отель, а накакую-то виллу, где и людей-то не будет. А если он маньяк?! Расчленит тебя кчертовой матери, и никто концов не найдет. Хорошо, если ты сразу умрешь, а еслимучиться будешь? Может, он садист какой. Пристегнет тебя наручниками и будетнасиловать по сто раз на дню в извращенной форме, пока сама не загнешься. И приэтом ни есть, ни пить не будет давать. А на помощь звать бесполезно. Кому тынужна в этой арабской стране?! А если он сутенер?! Если он вербует нашихдевушек в арабские страны?! Продаст тебя в какой-нибудь публичный дом, где ты имесяца не протянешь?! А если…

— Хватит! Если так обо всех людях думать, то…—Я замолчала и нервно захлопала глазами.

— То что?!

— То я вообще не знаю, до чего тогда можнододуматься.

— Не обо всех, а о тех, которых ты и близко незнаешь. И вообще, береженого Бог бережет, слыхала? Страховка везде, как воздух,нужна.

— Господи, какая страховка?

Я вытерла выступивший на лбу пот и посмотрелана часы.

— Уже одиннадцать. Он будет здесь через час.

— Может, все-таки не поедешь? Зачем рисковать,жизнь-то ведь как-никак одна?

— Я уже все для себя решила.

— Очень жаль…

— Что жаль?

— Что ты все для себя решила.

Как только воцарилось молчание, я села накорточки и с трудом закрыла доверху набитый разным шмотьем чемодан. Положив нанего сверху огромную кружевную панаму, я быстро переоделась и навела последниештрихи своего неброского макияжа. Ладка сидела напротив меня, курила сигаретуза сигаретой и не сводила с меня глаз.

— Маш…

— Что?

— Ты телефон мобильный не выключай.

— У меня сейчас вообще мобильного нет. Якарточку выкинула. Сейчас в аэропорту новую куплю.

— А как же роуминг?

— Попытаюсь подключить.

— А если не подключишь?

— Тогда позвоню с телефона Анатолия.

— С чьего телефона?

— Анатолия.

— А это кто такой?

— Ты что, забыла? Этот тот мужчина, с которымя еду на Красное море.

— Понятно. Значит, ты мне не позвонишь.

— Позвоню. Я возьму у него телефон иобязательно тебе позвоню. Я тебе обещаю.

— А ты хоть номер его знаешь?

— Сейчас спрошу.

— Понятно.

— Да что тебе понятно-то?!

— Все понятно.

— Ни черта тебе не понятно! — окончательновзорвалась я. — Можно подумать, что если бы тебе приличный на вид мужикпредложил совершенно бесплатно пожить целый месяц в шикарной вилле на Красномморе, то ты бы отказалась?! Отказалась бы?!

— Конечно, отказалась бы.

— Не ври! Просто тебе никто не предлагает,поэтому ты и артачишься!

— Я не артачусь, а рассуждаю трезво! А у тебясейчас в голове непонятно что творится. Уж лучше бы ты с Вадимом поехала, я быхоть за тебя спокойна была. Он хоть какой-никакой хреновый, а свой… У меня бытогда душа не болела.

От этих слов у меня закружилась голова, и японяла, что побледнела, и притом очень сильно. Ладе удалось задеть меня заживое, и от этого мне стало просто невыносимо паршиво.

— А Вадим мне не свой и никогда им не был. Ондля его жены свой. Это я первые несколько лет думала, что он мой, а потом,когда он постоянно, ежедневно врал, врал и врал, я поняла, что он чужой. Онпросто чужой муж. А я ему нужна была только для секса. Я ж его брак с женой неразрушала, наоборот, только укрепляла. Ты ж сама говоришь, что мне впору орденза героизм вешать. Так вот, Ладка, если бы Вадим предложил мне с ним кудапоехать, я бы черта с два поехала. Мне эти шифры надоели и уж знаешь гдесидят?! В одном месте. Я лучше с первым встречным поеду. У меня еще есть чутоквремени, еще есть небольшой запас, чтобы все начать сначала. У меня еще естьвремя устроить свою личную жизнь. Тем более он холостой. Ты только представь,он холостой! Господи, какое же это счастье, когда мужик холостой. Так что,Ладка, можешь говорить что хочешь, но я все равно поеду. Я для себя это решила,и никто не сможет меня в этом переубедить. Никто.

— Ну так езжай, коли решила. — Ладка явнорастерялась. — Езжай. Только…

— Что только?

— Только будь осторожна. Прямо в аэропортуотбери у этого Анатолия свой загранпаспорт и больше не давай ему ни за какиековрижки. Паспорт должен быть всегда у тебя. Еще денег возьми. Деньги от негоспрячь. Пусть это будет твоя тайная заначка. У тебя всегда должны быть деньгина обратный билет, чтобы в случае чего ты могла сразу же вылететь. И еще…

— Что еще?

— Еще не мешало бы узнать, где находятсяроссийские представители, консульство, что ли, чтобы в случае чего у них защитыпопросить.

— Защиты?! От кого?!

— Ну от этого Анатолия.

— От Анатолия?!

— Если что, можно, конечно, в полициюобратиться, но там, в Египте, полицейские те еще. Ты к нему со своей бедойсунешься, а он тебе еще сто навешает, затащит в пустыню, изнасилует и бедуинампродаст.

— Лад, хватит. Я думаю, что до этого недойдет. Не каменный век.

— Плохо думаешь, мозги не напрягаешь. В Египтевсегда каменный век.

— Ты Египет прямо страной дикарей считаешь.

— Конечно, страной дикарей, а какой же еще.Там пески да грязные египтяне, которые смотрят на тебя животным взглядом иноровят залезть тебе под юбку. Там ни о какой цивилизации даже и речи быть неможет.

— И все же в наше время это странатуристической индустрии. Там курорт на курорте сидит и курортом погоняет.