– И которая из них Красная башня? – спросила Дина.

– Неизвестно, – пожала плечами Деора. – Может быть, это одна из разрушенных. Хотя, теперь появилась надежда, что еще полторы тысячи лет назад она была цела. Известно лишь, что у каждой из башен был свой цвет. Но какая из них и где – загадка. Сейчас все они одинакового серого цвета.

– И стоят уже четырнадцать тысяч лет, – поразился Блас.

– Три из девяти, – напомнила Деора. – Да и те уже довольно ветхи.

– И как мы будем их искать? – спросил Олк.

– Нам должен был помочь Гига, – вздохнула Деора. – А теперь мы будем об этом думать сами. Или надеяться на помощь Ласая. Если он нас, конечно, сам разыщет. Но это все будет завтра. А сейчас давайте спать. Мы уже заболтались.

– Ты слышала? – прошептала Йора, пихая локтем Гаоту. – Мы здесь потому, что мы были там. Да-да. Там, где было написано это слово – Красная башня. Зачем она нам?

– Затем, – пробурчала с другой стороны Дина. – Для коллекции. Вот ведь, чтобы мне лопнуть. Взрослею на глазах. Еще год назад не удержалась бы и ляпнула бы вопрос про Белый Круг. А сейчас промолчала, почесалась и даже не покрылась волдырями от нетерпения. Что делать-то будем?

– Спать, – прошептала Гаота.

– Вот, – сунула ей в руки одеяло Йора. – Я, если что, собираюсь спать прямо на этой траве.

– И я, – согласилась Дина.

– И я, – прошептала Гаота.

Или подумала.

В этом таинственном лесу, наполненном жизнью, который встретил их безмолвием и тревогой, она казалась сама себе крохотной пичугой. Но даже крохотная пичуга способна запеть так, что ее услышит весь лес. А может ли она запеть так, что ее не услышит никто, а она услышит каждого?

И Гаота, впитывая в себя каждую крупицу лесного бытия, каждое мгновение его внимания, настороженности, интереса, пренебрежения, презрения, тревоги, страха, ненависти, спокойствия стала снова лепить все тот же крохотный шарик, который уже давно лепила в дальнем городе Нечи, пока он не прилип к ее большому пальцу правой руки. После этого она щелкнула пальцем и отправила шарик в ночное небо, где он разбежался невидимой магической волной во все стороны. И уже засыпая, Гаота разглядела и двоих насторожившихся лесных путников в десяти лигах к западу. И два десятка чужаков в полутора десятках лиг к северу. Чужаков, уходящих туда же, на север. И четыре башни, который выделялись на фоне встревоженного леса как выделялись бы бездонные колодцы на выметенной до последней соринки огромной площади…

* * *

– Этого не может быть, – донесся до Гаоты сквозь сон голос Деоры.

– Я тебя уверяю, – с легкой усмешкой отозвался голос незнакомца. – Один или одна из твоих подопечных просматривал перед сном Бейнский лес, как будто он был нарисован на холсте, а исследователь завис над ним с лупой. Причем, рассматривал со всей осторожностью. Я-то с трудом почувствовал этот взгляд, Гига мне вовсе не поверил, да и ты, будучи рядом, ничего не ощутила. Уже одного этого хватит, чтобы я забыл о всех сомнениях и отправился в Стебли учить этих детей. Хотя бы потому, что мне самому есть чему у них поучиться.

– Но как вы нашли нас? – спросила Деора.

– Я слишком хорошо знаю лес, – ответил ее собеседник. – Это самое высокое место. К тому же здесь очаг. И я шел сюда наугад. Считай, что мне повезло.

– Это нам повезло, – не согласилась Деора.

Гаота открыла глаза, поняла, что уже наступило раннее утро, и как будто только что расслышала трели птиц. Остальные ученики тоже протирали глаза, а у костра, кроме Деоры сидели двое мужчин. Один из них был все тот же Гига, правда почему-то с завязанным ртом. А вторым – странный худой человек с внимательным взглядом из-под черных спутанных волос, и с черной же короткой бородой, которую можно было бы счесть и изрядной небритостью. Незнакомец подмигнул Гаоте и прошептал:

– Это ты вчера ворожила?

– Да, – призналась Гаота. – Простите.

– Да чего уж теперь, – улыбнулся незнакомец. – Ворожила не просто хорошо, а изумительно. Кстати – вот и одно из последствий. Слышишь птиц? Лес тебя принял. А значит, и твоих друзей.

– Ты видела врагов? – спросила Деора. – Да и не косись на Гигу, это уже настоящий Гига.

– А рот у него завязан, потому что он проспорил мне пять часов спокойствия от его болтовни, – рассмеялся незнакомец. – Да, если что, меня зовут Ласай. И я твой новый наставник магии.

– И наш? – хором прошептали проснувшиеся Дина и Йора.

– Безусловно, – согласился Ласай. – Хотя сначала вам нужно добраться до вашего дома в целости и сохранности.

– Гаота, ты видела врагов? – повторила вопрос Деора.

– Да, – кивнула Гаота. – Но лишь потому, что в этом лесу кроме них и… – она посмотрела на Ласая, – вас, вообще никого не было. Их двадцать, но я не знаю, среди них ли этот дудочник или нет. Они шли на север. К какой-то башне.

– К башне Дилиса, – покачал головой Ласай. – Нет старику покоя ни при жизни, ни после смерти. Ладно. Тогда мы начнем с южных башен.

Этот город был вовсе не так прост, как могло показаться на первый взгляд. Именно теперь, идя вслед за Синаем и его спутниками по ночным улицам Тэра, Тис постепенно начинал понимать, почему в пятилетних скитаниях по Ардане Глик и Мэтт никогда не заезжали в древнюю столицу Тэры. Этот город был пропитан магией. Магией, которая уходила в землю, в тысячелетия, в неизведанные глубины, перерождалась там, поднималась обратно и полнила собой в этом городе каждый камень и даже изливалась из той самой вазы вместе с черной водой. Уж точно высеченной по тому же самому образу, по которому был высечен похожий, пусть и монолитный обелиск в центре крепостной площади Стеблей, где теперь красовался лишь пустой постамент. Там, под городскими мостовыми, под зданиями, некоторые из которых помнили происходящее и тысячу, и полторы тысячи лет назад, таились подземелья и фундаменты, которым были десятки тысяч лет. Там истлевали свидетельства той мощи Тэра, о которой ныне столица королевства не могла и мечтать. О которой она безвозвратно забыла. Которая гремела еще тогда, когда то, что стало Рэмхайнской пустошью, было оживленным городом на берегу светлой реки Чид. Но самым ужасающим теперь казалось то, что этот город все еще оставался тем, чем он был тогда, когда далеко за рекой поднимал стены легендарный Бейн. Когда тянул свои кроны к синему небу Бейнский лес в пору своего расцвета. Тэр был средоточием черной магии. Неизбывной угрозой и ныне разрушенному Бейну, и затаившемуся Бейнскому лесу, и всей Ардане. Не скрытые крепости и тайные угодья на склонах Черной Гряды, не мрачные цитадели в далеких землях, не закрытые дворы в королевских дворцах и уединенных замках, а открытый всем и каждому свободолюбивый и вольный Тэр.

– Что-то не так? – с беспокойством оглянулся на Тиса Синай, когда на площади у королевского замка странный вооруженный отряд, состоящий из нескольких взрослых и двоих детей, после недолгого разговора с демонстрацией подорожных и ярлыков на оружие разминулся с тэрским дозором.