– Все это не важно, – объявил наконец брат Небесный. – Перед нами одна-единственная задача, и мы должны в ней преуспеть. Если впоследствии выяснится, что нам нужно будет вернуться и вновь отвоевать Судный Алтарь, значит, так тому и быть.

Заговорила сестра Воля:

– Братья, я ощущаю три ожидающих нас угрозы, но одна не успеет нас настигнуть так скоро, чтобы повлиять на грядущую битву, поэтому ее можно временно сбросить со счетов. Беспокоит же меня меньшее из двух подразделений, что ждет нас впереди. Очевидно, перед ним стоит какая-то определенная задача, а двигающиеся навстречу главные силы имеют целью перекрыть нам дорогу. Из этого я делаю вывод, что задача второго отряда жизненно важна.

Брат Небесный медленно кивнул.

– И что вы предлагаете, сестра?

– Братья, каждый из нас руководит армией. Если мои чувства меня не обманывают – в чем я вполне могу вас уверить, – даже поодиночке любой из них более чем достаточно, чтобы справиться с главными силами. Однако если принять во внимание, что враг может располагать могуществом, доселе нам неизвестным – в конце концов, ему удалось пересечь Стеклянную пустыню, – я предлагаю отрядить на их уничтожение две армии. Третья же, скажем ваша, брат Серьез, ускоренным маршем отправляется на перехват малого отряда, чтобы помешать им выполнить задание, в чем бы оно ни заключалось.

– А отряд этот, – уточнил брат Серьез своим тонким голоском, – улепетывает сейчас к северо-западу?

– Не уверена, брат, что это можно назвать бегством, – нахмурилась Воля. – Я по-прежнему чувствую в вас уверенность, брат Серьез, которая в нынешних обстоятельствах представляется несколько чрезмерной.

Пожилой Чистый лишь фыркнул.

– Нам предстоит сражаться с людьми. До сих пор за все мои долгие тысячи лет эти существа как-то не сумели произвести на меня особого впечатления.

– И однако, брат, я требую, чтобы вы действовали с надежностью, основанной в первую очередь на осторожности.

– Я выполню свою задачу ровно так, как требуется, сестра Воля. Эта кучка людей будет выслежена и уничтожена.

– Ваши слова вселяют уверенность, – ответила она. – Брат Небесный, ваш совет относительно последующих событий я буду рада услышать не меньше, чем совет брата Серьеза. Третье подразделение, успевшее продемонстрировать тревожащую эффективность против наших сил на севере, находится, как я уже отметила, слишком далеко, чтобы как-то повлиять на ход предполагаемых действий. Имеется, однако, небольшой риск – как известно, среди них есть и кавалерийские отряды, – что им удастся перехватить брата Серьеза, если он двинется отсюда к северу с намерением как можно быстрее настичь противника. Понимаете ли, инстинкт мне подсказывает, что противник этот, несмотря на его более чем скромный размер, значительно опаснее всех остальных.

– Я понимаю вас, сестра Воля. В таком случае позвольте мне предложить следующее. Брат Серьез разделит свою армию, исходя из скорости передвижения. Затем лично поведет легкую и среднюю пехоты, но не к северу, а к юго-западу, огибая те силы, с которыми нам предстоит сразиться; в свою очередь, его тяжелая пехота двинется коротким северо-западным маршрутом – тяжелые пехотинцы вполне способны противостоять атакам кавалерии, если события развернутся неожиданным для нас образом. Если поставить в их главе чистейшего из Водянистых, отряд тяжелой пехоты будет способен координировать свои действия так, чтобы прибыть к цели одновременно с войсками брата Серьеза, поскольку возможность для рудиментарной связи между ними сохранится.

Сестра Воля повернулась к брату Серьезу.

– Брат, подобный план вас устраивает?

– Легкой и средней пехоты у меня лишь немногим более двух тысяч – в этой армии преобладают более тяжелые подразделения, поскольку изначально она предназначалась для осад и позиционных битв. Насколько точно вы способны определить размер малого отряда, сестра Воля?

– Уверена, брат Серьез, что их не более сотни.

– Что ж. – Серьез улыбнулся, отчего складки на лице сделались еще заметней. – Две тысячи против сотни. Надеюсь, вы готовы простить мне определенную уверенность?

– Поскольку мы знаем, что местность не располагает узкими проходами и тому подобными чертами, которые могли бы представлять сложности для атакующих, вашу уверенность, брат Серьез, я вполне разделяю, – кивнул брат Небесный. – В самом лучшем для себя случае противник будет обороняться на холме – возможно, на одном из древних эланских курганов. Тем самым атаковать его можно будет со всех сторон. И разумеется, даже если легкие и средние подразделения потерпят неудачу, к вам затем, чтобы принять участие в последующих атаках, присоединится тяжелая пехота. С учетом всего этого полагаю, что вопрос меньшего вражеского отряда нами решен. – Он вновь повернулся к Воле: – Говорите, не более сотни? Возможно, дезертиры?

– Не исключено, – согласилась она. – Однако инстинкт говорит мне, что это не так.

– И как громко он это говорит?

Она бросила на него косой взгляд.

– Очень громко, брат Небесный.

– Тогда, если позволите, я хотел бы обсудить еще одну проблему, – продолжил Небесный. – Третье соединение, до сих пор столь успешно противостоявшее нашим попыткам его уничтожить или хотя бы сдержать, находится сейчас на марше с явным намерением принять участие в грядущей битве – хотя, как вы, сестра Воля, утверждаете, им не успеть. Думаю же я сейчас вот о чем: не слишком ли опасно полагать, что между силами противника отсутствует координация? Началось с того, что пала самая мощная из крепостей Эстобанса, это поставило под угрозу весь север и, что еще важнее, наш основной источник продовольствия, поскольку провинция находится в долине. Мы отправили против этого вторжения войска, но они были уничтожены. В настоящее время, насколько мы в состоянии слышать сестру Преподобную и брата Усерда на Шпиле, нас атакуют с юга, причем две отдельные армии. Мы же сами, как вы прекрасно знаете, движемся на перехват сил, вторгшихся с запада. И, насколько известно, в залив Коланс прямо сейчас входит чужой флот. – Он вгляделся в выражения лиц собеседников и медленно кивнул. – Все происходит в соответствии с планом, согласитесь? И главная цель этого плана – развести во все стороны наши действующие армии – уже достигнута. В каждом случае мы вынуждены не определять повестку, но лишь реагировать.

– Следовательно, у них способное командование, – заметила сестра Воля, кивнув.

Небесный лишь покачал головой.

– Сказать по правде, за всем этим чувствуется общая стратегия, и если ваши инстинкты, сестра Воля, громко говорят вам нечто относительно малого отряда, то и мои инстинкты вопиют сейчас, что все вторжение – как та стратегия, так и все до единого тактические решения – есть продукт одной-единственной воли. – Он кивнул брату Серьезу: – В целом с вашей оценкой людей я согласен. Но разве не верно и то, что в отдельных редких случаях из множества посредственностей, которое представляет собой человечество, выделяется одна личность, сочетающая в себе грандиозные замыслы с волей, позволяющей их достичь, и что могущество подобной личности воистину огромно? И способно определить ход истории?