Кровь струилась по ее бокам, проливалась кислотой на безжизненную землю внизу.

Зов гнал ее вперед, но в чем его цель, она не знала. Возможно, это не более чем приманка. Однако повеление было неукоснительным, и она сделает все возможное, чтобы его исполнить. Даже при последнем издыхании она будет стремиться к обетованному месту. Западня – или обещание? Ответ на мои молитвы – или мой погребальный курган? Не важно. У меня ничего не выйдет. Я согласна даже на цепи, но подобного милосердия мне не дождаться. Я чувствую, как пробуждается Мать, чувствую, что Т’иам уже совсем близко – Бури собираются вместе, мощь нарастает. Она грядет – и она убьет меня.

Ее тряхнуло – сверху врезался очередной элейнт. В последнем усилии она выгнула назад шею, широко распахнула изрезанную пасть…

И увидела, как с большой высоты к окружающему ее рою опускаются семь драконов. Еще одна Буря. Значит, мне конец.

Вцепившееся в спину существо наконец оторвалось, метнулось в сторону, уворачиваясь от ее челюстей, – она все же успела вцепиться в заднюю ногу, сорвать с костей кусок плоти.

Семеро Древних нырнули в бушующий водоворот – и элейнты вдруг завопили от боли и ужаса, вниз посыпались извивающиеся тела, в воздухе расцвели облака крови…

Они сражаются за меня! Но почему? Не приближайтесь ко мне, друзья! Я – отрава.

А главное – не умирайте за меня!

Я, чье прикосновение – смерть, умоляю вас – не умирайте за меня!

Но они продолжали сражаться, только противник их пришел в себя, десятки драконов взлетели выше, чтобы на них накинуться.

А если проявится Т’иам – она заберет и вас.

Зов с востока тянул ее к себе. Корабас, роняя из пасти ошметки мяса, сосредоточила взор на манящем горизонте. Ее союзникам удалось отогнать нападавших, дать ей передышку своей смертельной жертвой. Она этого не понимала, но готова была воздать им честь единственным оставшимся ей способом.

Если вы даруете мне судьбу, я принимаю ее. Я встречу ее лицом к лицу и, если смогу, буду говорить с миром.

Если же в том месте меня ждет смерть, так тому и быть.

Я была свободна, пусть и совсем недолго.

Я была свободна.

Он гнал их со всей возможной скоростью, половину ночи и без передышки почти весь следующий день. Когда они наконец увидели холм, морпехи и тяжи уже едва держались на ногах. Скрипач, у которого тоже мускулы словно свинцом налились, направил колонну в его сторону. Вдоль ландшафта все еще лежали длинные полосы тени, отбрасываемые занявшими все небо Нефритовыми путниками, так что капитану казалось, будто мир распадается на части прямо у него на глазах.

Он изо всех сил старался не думать об оставленной за спиной армии и о судьбе, что ее ожидает. Все, что имеет значение, находилось сейчас прямо перед капитаном. Одинокая вершина холма, окруженная прерывистым кольцом, и отатараловый меч, глубоко погруженный в землю в самой ее середине.

Он опасался, что этого будет недостаточно, – все они опасались, все те, кто понимал, чего она здесь пытается достичь. Цепи, которыми связан Увечный, выкованы богами. А разобьет их один-единственный меч? Тавор, вы могли в это поверить? Или же здесь пробудится иная сила, чтобы даровать нам свою благословенную помощь?

Поскольку без этого – если цепи не удастся разбить – все наши усилия будут насмарку.

Тавор, я вам доверяю. Доверяю жизни своих солдат – и смысл их гибели. Знаю, требовать от вас такого несправедливо. Вы – всего лишь смертная, и не более того. Но я знаю, я чувствую, что взвалил эту тяжесть на ваши плечи. Как и каждый из нас, готов он сам себе признаться или нет.

И меня эта несправедливость без ножа режет.

Он бросил взгляд налево. Там шагал Вал во главе собственного отряда – остатки летерийцев и хундрилов, а также полукровки из дюжины с лишним племен, порабощенных Летерийской империей. Солдаты, нагруженные до предела, еле за ними поспевали – Худ знает, с чего им взбрело в голову тащить с собой столько барахла. Надо полагать, пресловутые котятки. Надеюсь, они того стоят.

Вал держался от него на расстоянии, и Скрипач понимал почему – он чувствовал, как меняется его собственное лицо, если друг случайно оказывался поближе, как оно превращается в маску, кривую и тусклую, в то время как беспокойство и страх грызут его так, что невозможно сопротивляться. Слишком много всего несправедливого. Слишком много. Однако сейчас Вал изменил направление и приблизился.

Он ткнул рукой в сторону холма.

– Вот этот вот? Уродство, Скрип, какое-то.

– Но мы сможем его оборонять.

– Нас даже для этого пупырышка слишком мало. Послушай, я сейчас разделю свою роту. Ничего совсем уж из ряда вон не обещаю, но один секрет у моих «Мостожогов» есть…

– Котятки, так точно.

Вал нахмурился.

– Шпионил за мной? Я так и знал!

– Нижние боги, Вал, я в жизни не встречал никого, кто бы хуже тебя хранил секреты.

– Можешь думать все, что пожелаешь. Но сюрприз тебя все же ждет, гарантирую.

– Все, что мне нужно знать, так это насколько они соответствуют морантской взрывчатке.

Вал лишь покачал головой.

– Это другое. Но не важно. – Потом пожал плечами, словно решив не обращать на что-то внимания. – В прошлый раз тебе, наверное, было не до того, но короткохвостым мы знатно всыпали.

– И после этого у вас еще что-то осталось? Я тебя, Вал, не узнаю́.

– Баведикт новых наварил, он у меня гений. Безумный и маниакальный, то есть самой лучшей разновидности. Короче, мы все с собой захватили.

– Я заметил.

– Само собой, сил у нас после этого нисколько не осталось. Скажи-ка, Скрип, отдохнуть-то мы хоть успеем, прежде чем начнется?

– Раньше надо было спрашивать.

– Что с того? Я вот сейчас спрашиваю.

– Если честно, не знаю. Видно будет.

– В зависимости от чего?

– От того, удалось ли нам захватить Шпиль. От того, осталось ли сердце неповрежденным. От того, получилось ли разбить его собственные цепи или те заклинания, что его удерживают, – там на страже вполне могла оказаться пара десятков демонов кенилл’ра, сам подумай, что за заваруха вышла бы.

– Двадцать демонов кенилл’ра? Ты мне сказочки решил порассказывать? Почему сразу не князь демонов? Не трехголовый великан, у которого каждый палец что скорпионий хвост, а вместо хера, для верности, – еще один, побольше? И пламенем из жопы дышит.

– Отлично, мое воображение меня подвело. Извини, Вал, сказочник из меня еще тот.

– Это уж точно. А чего еще я не знаю? Когда получим сердце, нужно будет на хрен его поцеловать, чтобы проснулось? Шляпу на него надеть? И хоровод вокруг водить, чтоб его? Только, боги, можно без жертвоприношений? Я от вида крови в обморок падаю.