Пружины, которые побуждали городского мэра к тем или иным действиям, для Хаардика, остававшегося, при всем его несколько однобоком практицизме, политическим наивом, были тайной за семью печатями. Зато для самого принимавшего его чиновника все складывалось в простейшую комбинацию — двухходовку.

Дело состояло в том, что через полгода в Ялагиле должны были пройти выборы нового мэра, и нынешний — естественным образом желал сохранить этот пост за собою. В качестве его главного соперника в борьбе за главный приз уже определилась госпожа Диадарио, бывшая дочерью господина Дрио, каковой был широко известен тем, что держал в своих не совсем чистых руках всю сеть игрового бизнеса в городе и окрестностях. Понятное дело, что избирательная компания, которую успешно вела амбициозная молодая женщина, стоила немалых денег и на девяносто процентов финансировалась из того самого источника, который для значительного числа ее невоздержанных в азарте сограждан, являлся черной дырой, исправно высасывавшей их трудовые и не очень трудовые сбережения. Папаша Дрио денег не жалел, справедливо полагая мэрский пост только первой ступенью на пути восхождения его любимой дочери к политическим вершинам…

Мэр кое-что слышал уже о том, что в его городе вроде бы завелся некий феномен в виде молокососа с уникальными способностями к убеждению. В частности, об этом тростил ему председатель муниципалитета, соратник, так сказать, по сражению за руководящие посты. Этот даже высказывал нечто вроде идейки о привлечении юного дарования к предвыборной борьбе на своей стороне, но мэр лишь отмахнулся, полагая всю историю, если и не выдумкой, то изрядным преувеличением. Казалось легкомысленным строить серьезный политический расчет на мальчишке, о котором болтают какие-то сомнительные вещи, и вкладывать средства выборного фонда, которых всегда остро не хватает, в мероприятие, могущее окончиться пшиком. Более того: в случае неудачи еще и на смех поднимут!

И вот перед мэром сидит этот самый поп, фигура, прямо сказать, тоже весьма противоречивая. Иметь с ним дело и соблазнительно, и опасно. Соблазнительно, потому что, по имеющимся сведениям, его немногочисленная, но постоянно растущая «краснокаменная» паства, конечно же, способна добавить некую толику электората в предвыборную копилку мэра. Опасно — потому, что у «белокаменной» епархии он — постоянное бельмо на глазу. Местный епископ и так норовит примкнуть к банде папаши Дрио, поскольку тот постоянно (и не хило!) жертвует в пользу церкви Бога Единого и Светлого. А у самого мэра с архиереем — не очень… Особенно, после того, как муниципальное собрание отказалось предоставить владыке лакомый кусок земли в Центральном парке на берегу озера под новую резиденцию. Как будто мэр в том виноват! Так что тесные контакты с «краснокаменными» в свете предстоящей схватки могут выйти боком…

Но, странный поп предлагает забавную вещь! Он, видите ли, обеспокоен пагубным увлечением значительной части сограждан азартными развлечениями в механических казино! Это, понимаете ли, разрушительно действует на личность, пускает деньги обывателей на ветер, отнимает их у детей, ведет к распаду семейных очагов, росту преступности и что-то там еще… Короче, настоятель единственного в Ялагиле «краснокаменного» храма хочет попробовать уговорить несчастных грешников отойти от пагубы. При этом поп не сам собирается уговаривать, а считает, что это способен сделать его молодой друг — Острихс Глэдди, тот самый, о котором дул в уши мэру председатель муниципалитета.

В голове у мэра начинает работать своего рода калькулятор.

«Чем я рискую? Похоже, ничем. Строго говоря, такого рода выступление к избирательной компании напрямую никак не относится. На первый взгляд, обычная бесполезная трепотня на темы нравственности. Дескать, надо вести себя хорошо… На такое деньги можно выделить из городского бюджета, а не из моего фонда. У нас там заложена какая-то расходная статья… мелочь, конечно… на пропаганду здорового образа жизни и тому подобное. Можно, кстати, с невинным видом предложить и «белокаменным» попам в этом поучаствовать! А что? Грехи у паствы одни и те же, вне зависимости от того, в какие она храмы валит. И все это, разумеется — не моими руками… На всякий случай! Это пусть будет инициатива комиссии муниципалитета… Есть там у нас какая-то такая, по части охраны семьи и детства, вся из целомудренных старушек и училок. А что я с этого всего могу поиметь? Так… Представим, к примеру (только к примеру!), что парень этот, и впрямь, волшебник… Он значит, это… выступает… и, как мне тут обещают, механические казино папаши Дрио теряют процентов восемьдесят-девяносто своей клиентуры… А значит, соответствующим образом должны сократиться и доходы старого козла. Совсем он, конечно, не разорится (у него еще кое-что есть, кроме «игралок»), но с деньгами в разгар избирательной кампании его дочурки будет полный напряг… А это здорово! Сказка, конечно, красивая… Но, ведь я в любом случае ничего не теряю! Чем черт не шутит!»

* * *

Когда к папаше Дрио стали поступать сведения о том, что большинство его механических казино пустуют сутками и вместо ежедневной прибыли приносят одни убытки, пожирая средства на накладные расходы, он сначала не поверил. Потом поверить пришлось, но возникло вполне понятное желание разобраться, что за такой крутой наезд и с чьей, позвольте, стороны поставил его небольшую, но замечательно отлаженную империю на грань финансового краха.

Причина всего этого безобразия, которую изложил папаше Дрио руководитель его личной службы безопасности, поначалу показалась смехотворной. Присутствовавшая при сем соискательница поста ялагильского мэра — Диадарио широко раскрыла глаза, услышав мнение профессионала, что в основе столь неожиданного отвращения широких кругов населения от посещения «игралок», будто бы, лежат какие-то дурацкие выступления по городскому телевидению и радио неких борцов за нравственность из муниципального собрания, поддержанных парой-тройкой местных попов. Собственно, из этой, не более чем забавной, на первый взгляд, компании, проведенное в течение десяти дней частное расследование выделило двух человек: настоятеля «краснокаменного» храма Хаардика Фантеса в качестве вдохновителя акции и студента Ялагильского университета Острихса Глэдди, каковой выступал главным инструментом разрушения финансового благополучия в хозяйстве папаши Дрио.

Семейство Дрио всегда нанимало себе отличных специалистов, и безопасностью у них ведал бывший сотрудник ФБГБ — господин Анс Гваар, переманенный с государственной службы очень высоким окладом. В короткое время он смог профессиональным нюхом не только выделить двух главных фигурантов, но и со всей возможной в столь ограниченный срок тщательностью выяснить основные детали их жизненных линий, а также установить главную суть взаимоотношений этих людей. К несомненным достоинствам состоявшегося розыска относилось то, что, собрав и проанализировав материал об известных «подвигах» Острихса Глэдди, гэбэровский отставник не только пришел к совершенно правильному выводу о наличии у «подследственного» уникального дара, но и смог сделать некоторые прикидки о характере воздействия этого феномена на людей.

Скорее всего, первый из тех профессионалов, которым когда-либо пришлось по роду своей работы заниматься феноменом Острихса, он не ограничился констатацией самого факта «чуда», но и попробовал нащупать пределы, в которых оно существует. Это вполне объяснимо: ему по должности полагалось искать слабые места любого противника папаши Дрио, даже если в качестве такового выступал некий комплекс паранормальных способностей. Коротко говоря, следовало определиться и со степенью опасности данного явления для конкретного бизнеса, наймитом которого был начальник службы безопасности, и вести поиск противоядия для спасения кормушки от совершенного опустошения.