В семь утра девятого октября я выехал из гаража на своей старой машине. Мой новый мерседес был хорош, но сегодня мне нужна была машина, на которой меня в Роаре ещё не видели.

Я встретился за городом с лучшим в Мэне специалистом по фотографии. Привезя мне снимки, переданные мной ему сутками ранее, он, не улыбаясь, начал докладывать:

–Я тщательно изучил каждый миллиметр Ваших фотокарточек. Это фотошоп, мистер Крайтон. Причём одна из самых качественных работ, которые мне только доводилось видеть. На Ваших фотографиях всё реально, кроме девушки,– он указал пальцем на Терезу, стоящую под рукой у улыбающегося мужчины.– Её изображение мастерски подклеили к общему фону. Невооружённый взгляд не различит столь ловкого визуального обмана. Правда же заключается в том, что все три фотографии вышли из-под руки мастера работы в фотошопе.

–Вы уверены?– я не был удивлён, но отсутствие удивления не задушило болевых ощущений в моей грудной клетке.

–Этой девушки нет на этих фотографиях, мистер Крайтон. Её изображение поместили в общую картину искусственно. Я уверен в этом так же, как в том, что сейчас Вы стоите напротив меня.

Мать.

Домой я вернулся с плотно сжатыми зубами и кулаками около десяти часов утра, и, из-за бурлящей внутри меня злости, не заметил удивления в глазах Ричарда, явно не ожидавшего увидеть меня раньше полудня и сообщившего мне о том, что моя мать только что вернулась от какого-то доктора… Закрывшись в кабинете, весь оставшийся день я провёл за наблюдением, теперь уже наверняка зная, за кем именно мне необходимо следить. Я пересмотрел утренние записи и понял, что пока меня не было мать с Ричардом и вправду отлучались куда-то на полтора часа: опосещении какого доктора Ричард вёл речь? Ричард – человек с повадками верного пса, служащего только одному хозяину. Хотя он и выполнял мои поручения, и поручения моего отца, он всегда служил только моей матери. Пять лет назад я просил его передать Терезе мой номер телефона, от чего, как я теперь понимаю, тогда в буквальном смысле зависела вся моя судьба. Но этот человек служил только моей матери…

Неужели я имею дело сразу с двумя, а не с одним противником?..

Девятое число прошло откровенно хреново. Мать с Ричардом внутри дома ни разу не контактировали, но дважды выходили на улицу через разные выходы в одно время.

Этой ночью я не мог заснуть и в итоге ночевал в кабинете на диване. В доме было тихо, все спали, а я пытался понять и не понимал: Берек её внук, так почему она так отчаянно пытается откреститься от этого факта? Какие мысли и чувства толкнули её на подмену результатов экспертизы? Что она сделала почти шесть лет назад, чтобы разлучить меня с Терезой? Какие цели могут не оправдать, но хотя бы объяснить её действия?

Я не буду даже пытаться вырвать из неё правду. Мне не интересна её правда. Мне интересна только Тереза, только её правда и наш сын. Завтра я приеду к ней и её не спасёт от моих намерений даже нервный срыв. Мы поговорим. Сначала я обрисую ей свою сторону медали, затем она обрисует мне ту сторону, которая досталась ей, после чего мы вместе разберёмся с ребром, разделившим нас на две стороны. Берек – моя кровь и плоть, Тереза – моя душа, и если Лурдес Крайтон причинила им боль, значит она больше не будет считаться моей матерью. Она станет никем.

Мучаясь ночью душевными болями, я смог заснуть на диване в своём кабинете лишь перед рассветом и, не проспав и трёх часов, внезапно проснулся от непонятного кошмара: ярко-красное женское пальто пугающе опасно сорвалось в бездонную дыру и безжизненно распласталось на чёрном дне. Резко распахнув глаза, я понял, что проснулся в дне, который решит для меня всё: он либо убьёт меня, либо даст мне второй шанс на жизнь. Получу ли я приговор или буду помилован, будет зависеть только от Терезы. Выдав мне невозможность быть рядом с ней, она убьёт меня. Но если она позволит мне хотя бы быть с ней рядом не касаясь её кожи, я уже буду помилован, уже буду счастлив. Тереза строгая, но она и добрая. Не верю в то, что она оттолкнёт меня после того, как я расскажу ей свои догадки, как она подтвердит и дополнит их своими крупицами правды. Да, вероятность того, что мы никогда не узнаем всю правду случившегося с нами злодеяния целиком, слишком велика, но это неважно. Важно лишь то, будем ли мы вместе или всю свою оставшуюся жизнь я проведу в изгнании за свою слепоту, распространившуюся на моих родственников. Ни один ребёнок не выбирает себе родителей. Я их не выбирал. Так разве Тереза сможет сердиться на выбор, который сделал даже не я? Я отрекусь от матери, если она окажется настолько виновной, насколько я предполагаю. Я отрекусь от всех и от всего, только чтобы остаться с Терезой и нашим сыном, чтобы со временем она родила мне ещё детей, взросление которых я буду видеть с первого дня их появления на свет, с самого момента их зачатия… Если Тереза откажет мне в моём желании быть рядом с ней, я не знаю, что я сделаю. Я заставлю её быть со мной. И пусть это неправильно, но быть друг без друга нам ещё более неправильно.

Утро было пасмурным, видимо на рассвете прошёл небольшой дождь. Зайдя в гараж, я выбрал мерседес – в случае моего помилования, он быстрее сможет довезти меня с Терезой и нашим сыном до аэропорта. Правду других людей мы выслушаем, но позже, когда окрепнем. Сегодня пусть будет только воссоединение и только…

Сев за руль и вставив ключ в зажигание, я уже хотел трогаться с места, как вдруг, переведя взгляд с панели управления, уведомляющей о времени – пятнадцать минут десятого – я заметил, что мой видеорегистратор слегка покосился. Я хотел проигнорировать этот момент, но в последнюю секунду всё же решил его поправить и, уже поправляя его, понял, что он закреплен слишком прочно, чтобы быть способным покоситься самостоятельно. Видимо, кто-то дёрнул его за провод, который я до сих пор не спрятал под панелью, хотя уже давно хотел сделать это, но руки никак не доходили, однако… Никто кроме меня не мог сместить видеорегистратор. Потому что только я пользовался этой машиной, не предоставляя доступ к её использованию больше никому. Может быть, Гера с Хорхе баловались, когда я оставил их в машине? Нет. С Герой и Хорхе я выезжал в город ещё до дня рождения Берека.

Разозлившись на задержку, которую я сам себе организовывал, я содрал с лобового стекла видеорегистратор и вытащил из него флеш-память, чтобы спустя полминуты подсоединить её к макбуку, который этим утром, надеясь на согласие Терезы на побег, взял с собой вместе с остальными вещами первой необходимости. Вставив флешку в док-станцию, я был уверен, что на записи увижу Геру с Хорхе, варующих леденцы из моего бардачка. Прошёл почти месяц с тех пор, как я установил внутрисалонное наблюдение на видеорегистраторе специально с этой целью, но так ни разу и не просмотрел записи.

Я начал перематывать запись, как вдруг, увидев лицо Терезы, смотрящей прямо в камеру, находящуюся совсем близко к её лицу, я так резко и с такой силой остановил запись, что едва не опрокинул макбук.

ТЕРЕЗА БЫЛА В МОЕЙ МАШИНЕ?! ВЧЕРА?!