постонал немного, – раздался вкрадчивый шёпот возле моего уха. – Чтобы страшнее было.

Тут спереди донёсся бодрый возглас Йока Естера:

– А давайте нашу? – и, не дожидаясь ответа, он запел неожиданно громко и звонко:

– Жил король Едрён Второй!

Голоса остальных йокесов тут же подхватили слаженным хором:

– Едрён второй!

– Очень хмурый был и злой! – продолжал Йок

– Да, и злой! – вторили Пахом, Цирикс и Пых.

Под песню шагалось легче и веселей, так что я поневоле попытался запомнить слова. Не уверен, что всё запомнил правильно, но получилось вот что:

– Жил король Едрён второй,

Очень хмурый был и злой,

Правил, денежку копил,

А народа не любил.

У него был славный шут,

Весельчак, хохмач и плут,

Очень шустрый на язык,

Долго думать не привык.

Стал Едрёна он дразнить,

Шутки разные шутить,

Пародировать, и вот

Полюбил шута народ.

Разозлился тут Едрён,

Очень был обидчив он,

Приказал шута казнить,

Расстрелять и расчленить.

Только пуля палача

Не убила хохмача,

Пляшет и смеётся он,

Пулей яростной пронзён.

Стал палач его рубить,

Чтоб быстрее погубить,

Разрубили – тут как тут

Появился новый шут.

Долго машут топором,

А шуту всё нипочём.

День и ночь палач рубил,

Рухнул замертво без сил,

И тогда король Едрён

Прибыл сам вершить закон.

Он достал из ножен меч

И сказал такую речь:

«Я и властен, и силён,

Я – и правда, и закон,

Острый меч в моей руке,

Ты ж в дурацком колпаке.

Я решил тебя убить –

Значит, так тому и быть».

Шут в ответ ему сказал:

«Ты меня переиграл.

Я шучу уж день второй,

А смеются над тобой».

Тут Едрён рассвирепел,

Меч в пространстве завертел,

На шута обрушил, но

Тот отпрыгнул уж давно,

И Едрён изо всех сил

Сам себе башку срубил.

Так погиб Едрён второй,

Распрощавшись с головой,

Шут же бродит до сих пор

Средь полей, лесов и гор.

А с обратной стороны,

Ведь шуты затем нужны,

Чтобы мы могли в веках

Вспоминать о дураках.

Кто б Едрёна помнил тут,

Если бы не вечный шут?

Когда песня закончилась, я услышал голос Сам Дурака:

– Между прочим, Едрён второй – реальный исторический персонаж. Как и Едрён семнадцатый, который убил этого шута.

– Ну, понятно, что реальный, – ответил я. – Иначе почему бы в его честь батон назвали? Подожди – а как это он его убил? В песне же поётся, что он бродит до сих пор.

– Призрак бродит по Европе, – прошептало над моим ухом леденящим голосом, – призрак коммунизма…

В этот момент на нас с обеих сторон обрушились тонны воды, которой, похоже, надоело изображать из себя крепостные стены. В первую секунду меня парализовало от неожиданного холода, и я просто болтался в бурлящем потоке, как деревянный болван. Потом я понял, что захлёбываюсь, и начал беспорядочно бить ногами и руками, насколько это было возможно в толще воды. А потом я вдруг вспомнил, что беспокоиться мне совершенно не о чем. Во-первых, не могу я нормально умереть в маразме. А во-вторых, и умирать не было причин, ведь воздух мне был совершенно не нужен. Я прекрасно обходился без него даже в космосе, а уж здесь и подавно. Да и вообще, что такое вода? Кислород да водород. Кислородом можно дышать, а водород использовать как источник энергии. Когда все эти мысли протекли сквозь мою голову, я перестал дёргаться, медленно опустился на дно и потихоньку продолжил свой путь в колонне остальных, преодолевая сопротивление воды и вдыхая её так же, как вдыхал бы воздух.

Шли мы довольно долго, но, наконец, над нами стало светлеть. Наши головы постепенно приблизились к поверхности, а затем и показались наружу.

Я сплюнул накопившуюся во рту воду и устало вышел на песчаный пляж, где меня поджидали остальные.

– Хорошая шутка с водой, – сказал Йок. – Мне понравилось.

– А мне – нет, – возразил Вам Кого, со шляпы которого струйкой стекала вода. – Чуть шляпу не унесло. Да и не для моего радикулита эта сырость.

– Ничего, – сказал Конотоп. – Солнце так и палит. Сейчас просохнем.

Мы двинулись дальше уже посуху. Наша дорога проходила по пустынным местам – глинисто-каменная выжженная солнцем местность, на которой кое-где виднелись сиротливые клочки травы.

– А куда мы идём-то? – спросил я минут через двадцать.

– Куда йокесы, туда и мы, – ответил Сам Дурак. – Если им повезёт, придём куда нужно.

– Между прочим, – заметил, обернувшись, Конотоп, – маразм растёт. У меня на приборчике уже 5 рахов. Да и невооружённым глазом видно.

И правда, местность становилась всё более нереальной. Гигантские холмы, между которых пролегала тропинка, шевелились, то поднимаясь, то опускаясь, и издавали звуки сиплого дыхания. То там, то здесь суетливо пробегали жиденькие кустики, иногда посвистывая и сбиваясь в группы. Небо раскрасилось в разные цвета и текстуры, так что теперь стало совсем непонятно, где просто небо, где облака, а где и вовсе туча.

– Не нравится мне всё это, – сказал Конотоп. – Я ещё не до конца просох, а тут, похоже, дождь намечается. И спрятаться негде.

– Как же негде? – встрепенулся Вам Кого. – Вон вроде деревенька.

Действительно, с ближайшего холма в нашу сторону сползала кучка кривеньких деревянных домиков, окружённых полуразвалившимися заборами. Тут как раз начало быстро темнеть, и с неба закапал дождь с каплями подозрительного бурого цвета.

– Ну что, попробуем найти ночлег? – спросил Вам Кого.

– Если желаете, – развёл руками скелет Йока Естера.

Вам Кого временно выбился в лидеры, быстро зашагав в сторону деревни. Все остальные последовали за ним.

Скоро мы оказались между домиками, на улочке, которая представляла собой колею, полную жидкой грязи. У одного из заборов мы увидели двоих бородатых мужичков солидного возраста, которые стояли возле груды деревяшек, сваленных на земле, и дружно чесали в затылках.

– Э… – сказал Вам Кого. – Бог в помощь.

– Благодарствуем, – сказал один мужичок. – А вы в комбайнах козлоуборочных случайно не разбираетесь?

– Да вроде бы нет, – ответил Вам Кого, слегка растерявшись. – А вы что хотели узнать?

– Да вот, – ткнул мужичок пальцем в груду деревяшек. – Думаем, можно из этого комбайн построить или нет.

– Можно, – сказал Йок Естер.

– Нет, – ответил Вам Кого.

– Ну, вот и мы так же думаем, – кивнул мужичок и продолжил задумчиво смотреть на дрова.

– А не подскажете ли, – перешёл Вам Кого к делу, – здесь где-нибудь можно остановиться на ночь?

– О, – сказал второй мужичок. – Вас же много. У меня точно не получится. У меня всего полторы комнатки в доме, четверо детей, да все разного полу.

– У меня тем более, – подтвердил первый. – У меня вообще дом