квартиры и дачи высших должностных лиц страны. При необходимости применялись активные мероприятия, своеобразные акции устрашения. Коржаков вспоминает:

Мои сотрудники доложили мне о том, что в Барвихе, в непозволительной по требованиям безопасности близости от госдачи Ельцина возводится огромный особняк. Спрашиваю: «Чей?» — Говорят Руцкого. Начинаем разбираться — откуда, на какие деньги? До этого Ельцин выделил ему прекрасную резиденцию, с отличной мебелью, полным обеспечением. Но Руцкой к тому времени уже примерял себе кресло президента, не скрывал этого и был практически в открытой оппозиции. Я, конечно, не мог оставить без контроля чиновника такой величины, объявившего, по сути, войну действующему главе государства. Наши специалисты тайно съездили на его «объект», все рассмотрели, рассчитали и […] В одну из ночей будущий коттедж сложился в кучку кирпичей как карточный домик. Ликвидация объекта прошла так тихо и грамотно, что никто даже ничего не заметил. А вот Руцкой все понял[362].

Следует отметить, что данная акция запугивания была применена не к рядовому чиновнику кремлевской администрации, а к вице-президенту России Руцкому. Не имела права подчиненная Коржакову служба выяснять, откуда у вице-премьера деньги на постройку коттеджа. Для этого существовали органы прокуратуры. Уничтожение чужой собственности способом, опасным для жизни других людей, посредством взрыва, было уголовно наказуемым деянием. Но Коржаков чувствовал себя настолько уверенно, что не боялся ни совершать преступления, ни много лет спустя публично в них сознаваться, понимая, что против него уголовного дела никто не возбудит: как крестный отец мафии от спецслужб Коржаков всегда был неприкасаемым. Его никто не мог тронуть и пальцем.

В отличие от Коржакова, действовавшего через государственную СБП, Бобков оперировал через созданную им коммерческую структуру «Мост», которая не по дням, а по часам набирала мощь, поскольку Бобков переводил к себе как офицеров ДР лучших, по его мнению, сотрудников КГБ. Служба безопасности «Мост-банка» быстро стала самой многочисленной и занималась сбором информации по широкому кругу вопросов текущей российской жизни — от расклада политических сил в стране до составления досье на видных политиков, бизнесменов, банкиров и различные государственные и коммерческие структуры, пытаясь подменить собой старый КГБ. Одним из сотрудников «Моста» стал полковник Балев.

С середины 1980-х он возглавлял 2-й отдел 5-го Управления КГБ. После смены названия на Управление «З» все в управлении КГБ оставалось по-старому. Сохранились номера отделов, остались на прежних позициях его руководители и оперативный состав. Отдел Балева занимался теперь еще и национальными проблемами СССР, ставшими реальными в годы перестройки из-за повсеместно усилившихся центробежных тенденций, угрожавших целостности государства.

Трагические столкновения на основе национальной неприязни и действий силовых структур и армии по наведению порядка, приведшие несколько позже к массовой гибели людей в Сумгаите, Нагорном Карабахе, Баку, Тбилиси и Вильнюсе, являлись следствием деятельности именно 2-го отдела Управления «З», руководимого полковником Балевым, а на уровне управления — Бобковым, имевшим большой опыт подавления народных выступлений в прежние годы службы в Восточной Европе.

Если верить воспоминаниям Бобкова, уже в 1989 году он считал скорый распад СССР неизбежным:

В конце 1989 года я встречался с оперативным составом КГБ в Прибалтике. Я должен был вселять уверенность. А врать я не мог. Да и все понимали, что мне нечего было сказать. Система начала рушиться. То есть она продолжала еще работать, но не была уже системой[363].

Встреча Бобкова с оперативниками Прибалтийских республик состоялась уже после трагических событий в азербайджанском городе Сумгаит в феврале 1988 года, где произошли армянские погромы, отчасти спровоцированные этническими столкновениями между армянами и азербайджанцами, проживавшими на территории Армянской ССР. Часть азербайджанского населения Армении начала переселяться в Азербайджанскую ССР, в основном оседая в Сумгаите и Баку. Армянское население Сумгаита, спасаясь от погромов, устремилось на территорию Нагорного Карабаха, на присоединении которого к Армянской ССР настаивали националистически настроенные руководители армянского народа. Все это послужило катализатором острого политического кризиса в Азербайджанской ССР, где власть практически перешла к представителям Народного фронта Азербайджана.

В апреле 1988 года войска советской армии и спецподразделения КГБ были также применены при подавлении протестов в столице Грузинской ССР Тбилиси. Иными словами, беспорядки в Армении и Азербайджане не были изолированным явлением.

С августа 1989 по 13 сентября 1991 года председателем КГБ Азербайджанской ССР был Вагиф Гусейнов. Именно при нем 13–19 января 1990 года в Баку произошли армянские погромы, из-за которых 19–20 января 1990 года в столицу Азербайджана ввели части советской армии и спецподразделения КГБ.

В марте должны были состояться выборы в парламент Азербайджанской ССР, в ходе которых, без сомнений, победил бы Народный фронт Азербайджана (НФА). Армянские погромы в Баку были спровоцированы республиканским КГБ по наущению Бобкова для дальнейшей дестабилизации обстановки в республике, введения режима чрезвычайного положения в Баку и последующего ареста лидеров НФА.

В советские времена непосредственно председателю КГБ и его первому заместителю (Бобкову) подчинялась группа «А» («Альфа»), и Бобков принял решение использовать ее в Баку для подавления недовольства. Акцией по «наведению порядка» руководили Гусейнов и Бобков, прибывший в Баку за неделю до ввода в город войск. Как позднее признал маршал Дмитрий Язов, бывший в то время министром обороны СССР, целью использования войск было «разрушить структуры НФА и не допустить победы оппозиции». В заявлении Комиссии Верховного Совета Азербайджанской ССР по расследованию событий тех дней говорилось:

В ночь с 19 на 20 января 1990 года в городе Баку совершена страшная по своей жестокости преступная акция, приведшая к массовой гибели мирного населения […] В операции были задействованы крупные формирования сухопутных, военно-морских, военно-воздушных и воздушно-десантных войск Союза ССР, а также войск специального назначения КГБ и МВД СССР. Ввод указанных воинских частей и соединений в город Баку сопровождался антигуманными, жестокими действиями со стороны военнослужащих, жизни лишались все, кто попадал в поле зрения. Обстреливались жилые дома и медицинские учреждения, давились танками машины «скорой помощи», проезжавшие мимо и стоявшие на обочине автомобили, добивались раненые, расстреливались медицинские работники при оказании неотложной помощи на местах. По предварительным данным, на сегодняшний день убито 168, ранено и получило телесные повреждения 715 мирных жителей, нет сведений о судьбе более 400 человек. В их числе женщины, старики и дети […] Многих смерть настигла в квартирах, подъездах домов, в автобусах и на рабочих местах. По сей день продолжают поступать сведения о новых жертвах и умирающих от ран. Погибло 28 и ранено более 80 военнослужащих, многие из которых пострадали от рук своих товарищей в результате несогласованных действий командования.

После распада СССР и прихода в Азербайджане к власти представителей Народного фронта