Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Влад впился глазами в папку, которую девушка держала в руках.
«Если и узнал, как мог отпустить ее? Бред…»
— Элис не могла сбежать. Кирин не отпустил бы ее даже под страхом смерти. — Он опустился на кровать. — Он никогда не отпустит ее и не разделится с ней, пока жив. Я знаю.
Феникс сжала кулаки и зло проговорила:
— Ты просто ненавидишь его, поэтому идеализируешь, считая неравным соперником. Отец слишком часто говорил тебе это.
Влад усмехнулся и отошел к окну:
— Как бы я не ненавидел, его отношение к Элис не идеализировано мной. И это не субъективная оценка их отношений. Повторяю еще раз, Кирин никогда не отпустит Элис по собственной воле, тем более ни за что не позволит ей пострадать… А ее бегство, если так оно и есть, ни что иное, как просто фарс.
— Хочешь сказать, раз она — его телохранитель…
— Хм, начинаю сомневаться в твоих феноменальных психологических способностях.
— Ты…
— Это, похоже, отец идеализирует тебя? Если бы ты внимательнее присмотрелась к нам, то поняла бы, что именно этот факт Кирина всегда и огорчал.
Феникс нахмурилась. Сейчас этот парень находился не здесь, его мысли были далеко отсюда.
Он убеждал не ее, а себя. Потому что, если только ее слова окажутся правдой, Алисе несдобровать. Потому что он полностью решил положиться на Максима. Потому что первый раз в жизни он решил поверить ему. Он вспомнил глаза своего, так называемого младшего брата с так называемой окровавленной младшей сестрой на руках, когда он понес ее в лес — безумные и испуганные.
Влад прислонил ладонь к холодному стеклу.
— Ты не знаешь нас. Алиса могла сбежать лишь вместе с ним, даже если бы рассказала ему, что я уже убил Катю Ионову, причем самым извращенным способом… Проверь еще раз, что-то не сходится.
Феникс выругалась про себя.
— В любом случае, тебе все еще нужно выполнить приказ и доказать, что ты его сын. Эта семья опасна для нас. Элис и Кирина вернут в любом случае. Мы разберемся.
Парень удивленно вскинул брови, но девушка этого не увидела. Он стоял к ней спиной.
— Жду тебя в машине в условленном месте. С Ионовым я тебе уже помогла, с девчонкой, надеюсь, ты сможешь справиться?
— Помогла?
— Он меня раздражает! Не волнуйся, тебе возни меньше. Поторопись!
Он обернулся, когда понял, что она ушла.
«Алиса сбежала? Максим следил за ней? Она думает, я — идиот? И поверю во всю эту чушь?»
Проверив еще раз чистоту комнаты, он на минуту остановился и, обернувшись, обвел ее взглядом в последний раз. Когда он повернул ручку, из-под двери начал пробиваться дым и запахло гарью.
Как только Алиса свернула за угол, трое рванули с места. Им нужно было заставить стрелявших переключиться на них и дать девушке уехать. Как только они добежали до последнего подъезда, их окружили.
Самуил присвистнул:
— Сирены слышишь? Времени возиться нет, она успеет?
— Мы их даже еще не побили. — Единорог с сомнением покачал головой.
Максим не шевелился. Люди Далматинца не пытались нападать, а, значит, у них приказ только задержать, но не трогать.
«Ничего не изменилось… такие же, как раньше…»
— Черная машина еще здесь. — Он повернулся к Единорогу. — Дай мне свой нож.
— Уверен? Они жаждут тебя поймать, помнишь?
— Я верну его. Просто дай.
Самуил проследил за его взглядом. Черный автомобиль выехал на дорогу за последним подъездом. Как только их зажали в кольцо. И сейчас, видимо, его пассажиры ожидали развязки.
— А они отчаянные ребята, раз так рискуют… Ты хочешь прорваться? Стрелять не начнут?
Максим вздохнул:
— У них нет такого приказа.
— Я имел в виду в нас.
— Посмотри, на тех двоих… Вы были бы уже мертвы.
Самуил пару секунд что-то обдумывал, а затем запустил руки в карманы и расплылся в улыбке.
— Каравай-каравай, кого хочешь, выбирай? Офигенно!
Единорог настороженно покосился на него и ткнул в плечо.
— Дурак? Нашел время.
Самуил рассмеялся.
Парень вальяжной походкой подошел к одному из круга и стряхнул воображаемую пылинку с его плеча, при этом подмигнув. Потом, не торопясь, начал обходить всех и с ухмылкой кивал каждому. По лицам головорезов Далматинца было видно, что им не нравится игра, которую с ними затеяли, но приказ нарушить не могли. Что бывает за ослушание, каждый знал не понаслышке. Когда Самуил дошел до последнего, стоявшего со стороны черной иномарки, то, что есть силы, пнул того по колену. Мужчина согнулся пополам, поддерживая ногу.
Максим ухмыльнулся и, полоснув лезвием по ладони, кинул нож в ту сторону. Человек, державшийся за ногу, с криком упал на землю. Но оружие пролетело мимо.
Дорога была расчищена.
— Идите туда, я догоню.
Самуил и Единорог побежали к машине.
На асфальт закапала кровь, и его рычание вырвалось наружу вместе с болью.
— Не стойте, как истуканы! Вы вынудили меня! Это приказ!
Бойцы Абиссинца оглянулись и замерли, с удивлением наблюдая, как сразу три накачанных мужика валятся на землю от нескольких ударов кандидата. Остальные в нерешительности отступили.
Как только Максим увидел свою кровь, его голову пронзили тысячи острейших иголок боли, а злость на Далматинца и этих людей, беспрекословно выполняющих чужие приказы, заставила его почувствовать себя униженным. Меньше, чем за минуту, все было кончено. Все, кто стоял, лежали на земле без сознания, а парень бежал к своим новым друзьям.
— Где мой нож?
Максим с улыбкой показал на заднее стекло автомобиля. Оно не разбилось, и нож будто лежал на почти вертикальной поверхности.
Самуил вытащил нож и погладил трещину.
— Но как?
— Он же кандидат, а это мой нож. — Заместитель тоже расплылся в улыбке.
Парень обернулся. Машины полиции стояли уже во дворе, но к месту драки никто не приближался. Люди в машине не подавали признаков жизни. Самуил постучал в окно, оно немного опустилось.
— Открывай, там полиция на подходе.
Реакции не последовало. Тогда Максим проделал ту же манипуляцию. Замок щелкнул.
— Ты пользуешься бешеной популярностью…
— Это не так уж и хорошо в данной ситуации. — Единорог щелкнул его по лбу.
С этими словами он открыл заднюю дверцу и залез в машину. Самуил сел за ним.
Двое на переднем сиденье пристально рассматривали троих на заднем. Мужчина на пассажирском месте закусил губу, встретившись взглядом с кандидатом.
Наконец он улыбнулся и довольно произнес:
— Парень с белыми волосами…
Максим не дал ему закончить мысль:
— Нужно уехать отсюда, потом перебросимся приветствиями.
Пассажир кивнул водителю, и
