– Ты что-то в странном расположении духа,Анакха, – слегка озадаченно отметила она.

– Я только что поболтал с женой, анара. От этого у менявсегда поднимается настроение. Со сколькими стражниками нам придется иметьдело?

– Боюсь, Анакха, что окажется их десятка два, не менее.

– Это может стать проблемой, Спархок, – заметилБевьер. – Киргаи не бог весть какие вояки, но двадцать киргаев могутдоставить нам немало неприятностей.

– Вряд ли, – возразил Спархок. – Афраэльговорила, что здесь, наверху, три комнаты – большая комната, камера, гдесодержат Элану и Алиэн, и кордегардия. Это так, анара?

– Истинно так, – отвечала она. – Камера икордегардия здесь, с северной стороны. Главная комната – с южной, окнамивыходит она на храм Киргона. Из дремотных мыслей тех киргаев, кои этой ночьюпринуждены были бодрствовать, разузнала я, что сия башня – излюбленноеместопребывание короля Сантеокла, ибо получает он некое наслаждение, с высотыпарапета озирая свои владения и – сверх того – принимая поклонение своихподданных, что взирают на него далеко снизу.

– Тупица, – пробормотала Миртаи. – Ему что,больше нечем заняться?

Ксанетия чуть заметно улыбнулась.

– Все прочие занятия не по силам ему, атана. Его жегвардейцы, как бы ни были ограниченны они сами, весьма низко оцениваютздравомыслие своего повелителя. Однако же ум Сантеокла либо отсутствие оного неимеют никакого значения. Сантеокл – потомок королевского дома, и единое егопредназначение – носить корону.

– С этим запросто справилась бы и вешалка, –заметил Телэн.

– Воистину так.

– У стражников есть какое-то определенноерасписание? – спросил Бевьер.

– Нет, сэр рыцарь. Должны они лишь быть готовы вовсякую минуту исполнять веления короля – не более того. Истинно говоря, нестолько они воины, сколько герольды, ибо первейшая их обязанность – возвещатьзвучанием труб своим согражданам, что Сантеокл вот-вот появится на парапете,дабы принять поклонение своих киргаев.

– И ждут они королевских приказов в кордегардии? –продолжал расспрашивать Спархок.

– Все, кроме лишь двоих, кои стоят на страже у дверейтемницы твоей королевы, да еще двоих, кои преграждают лестницу, ведущую внижние этажи сей башни.

– Могут они попасть в камеру королевы изкордегардии? – напряженно спросил Бевьер.

– Нет. Туда ведет одна лишь дверь.

– А какой ширины дверной проем между кордегардией иглавной комнатой?

– Лишь один человек может пройти в него, сэр рыцарь.

– Мы с Келтэном удержим эту дверь, Спархок.

– Есть в кордегардии другие двери? – спросилКелтэн.

Ксанетия покачала головой.

– А большие окна?

– Одно лишь окно – той же величины, что и это, однаконе забранное решеткой.

– Значит, нам придется драться только с этими четырьмястражниками в главной комнате, – заключил Келтэн. – Мы с Бевьером,если это понадобится, сможем держать остальных в кордегардии хоть неделю.

– А мы со Спархоком справимся с теми, что стоят удверей камеры и на лестнице, – прибавила Миртаи.

– Что ж, пусть Телэн забирается в камеру, – сказалСпархок, вновь поглядывая на восток, где уже начинала рассеиваться темнота.

Келтэн вскарабкался к окошку и принялся ковырять остаткиизвестки своим массивным кинжалом.

– Обогни башню и наблюдай, анара, – прошепталСпархок. – Дай нам знать, если кто-нибудь появится на лестнице.

Она кивнула и скрылась за углом башни.

Спархок поднялся наверх и принялся разбивать известку слевой стороны железной решетки, покуда его друг сражался с ней справа. Черезминуту Келтэн ухватился за железные прутья и потянул.

– Нижний край свободен, – сообщил он. –Примемся за верхний.

– Ладно.

Они перебрались к верхнему краю окна и вновь принялись задело.

– Смотри поосторожнее, когда решеткавысвободится, – предостерег Спархок. – Нельзя, чтобы она зазвенела попарапету.

– Моя сторона свободна, – прошептал Келтэн. –Я подержу ее, пока ты управишься со своей. – Он просунул внутрь правуюруку, ухватился за какой-то выступ и левой рукой взялся за прутья.

Спархок с удвоенной энергией налег на работу, обрушивая напарапет потоки обломков и пыли.

– Кажется, готово, – наконец прошептал он.

– Посмотрим. – Плечи Келтэна напряглись, и ветхаярешетка со скрежетом вырвалась из стены. Тем же движением плечистый другСпархока швырнул увесистую решетку вниз через балюстраду.

– Что ты делаешь?! – сдавленно вскрикнул Спархок.

– Избавляюсь от тяжести.

– Ты знаешь, сколько шума наделает эта штука, когдагрохнется о землю?

– Ну и что? До земли добрых пятьсот футов. Пусть себешумит, сколько захочет. Впрочем, если там внизу случайно стоит какой-нибудькиргай или кинезганский надсмотрщик, он получит неприятный сюрприз. Но ведь мыэто переживем, верно?

Спархок просунул голову в освободившееся отверстие.

– Элана, – прошептал он, – ты здесь?

– Где же мне еще быть, Спархок?

– Извини. Дурацкий вопрос. Мы сняли решетку. Сейчас квам проберется Телэн. Крикни или еще как-нибудь дай знать, когда он испортитзамок, чтобы стражники не могли до вас добраться.

– С дороги, Спархок, – ворчливо сказал за егоспиной Телэн. – Я не смогу никуда пробраться, покуда ты загораживаешь всеокно.

Спархок отодвинулся, и гибкий мальчик начал, извиваясь, протискиватьсяв окно. Вдруг он замер.

– Так не пойдет, – пробормотал он. – Тащитеменя назад.

– В чем дело? – спросил Келтэн.

– Просто вытащи меня, Келтэн. Некогда объяснять.

Спархок с упавшим сердцем помог Келтэну выволочь наружуюного вора.

– Погодите минутку. – Телэн повернулся боком ивытянул руки над головой. – А теперь толкайте меня.

– Ты же снова застрянешь, – возразил Келтэн.