class="p1">— Покажу. Только не забывай, с кем ты разговариваешь, — произнесла принцесса Вепайи, подняв сиятельную бровь выше крыши. — Я догадываюсь, где тайный выход из замка. Его использует Скоур, когда им овладевает безумие. Он как-то показал его мне во время одного из своих приступов.

— Дверь заперта?

— Ключи у него в кармане, они у него всегда на теле… Только освободи меня от этого.

Мы вернулись в комнату, в которой оставили Скоура. Джонг Морва стал уже приходить в себя и даже пытался подняться. Он остался жив, хотя было совершенно непонятно, как ему это удалось после такого страшного удара. Мы подоспели вовремя.

Я подошел и качнул его ногой.

Он еще не вполне очнулся и почти ничего не понимал. Мне не составляло труда в тот момент спокойно прикончить его…

— Добей, — сказала Дуаре жестким, совсем чужим голосом. Нальте прильнула ко мне в страхе. Дуаре усмехнулась брезгливо. — Бей.

— Ты знаешь мои принципы, детка, — ответил я. — В другое бы время и при других обстоятельствах — охотно. Только не те обстоятельства, и со временем проблема. И потом — Карсон Нейпир не бьет безоружных. Такое убийство не делает чести.

— Ты так считаешь? Озабочен честью? Как это мило с твоей стороны и при твоих обстоятельствах, — отрезала Дуаре и, развернувшись, пошла, оставляя меня наедине с телом.

Я ограничился тем, что связал его и заткнул тряпкою подлый рот, затем обшарил и вытащил связку ключей. Потом, с трудом разжав крепкую лапищу, вынул меч. Нехорошо уходить из таких гостей без подарка. Я подарок со своей стороны уже сделал — подарил ему жизнь.

Дуаре провела нас в огромную комнату на втором этаже дворца, выдержанную в чудовищном вкусе Скоура. Она пересекла ее и отодвинула занавеску аляповатой расцветки, за которой была дверца.

— Вот тебе дверь, — сказала она. — Но к ней еще нужно подобрать ключ.

— Ты идешь с нами? — я вставлял один ключ за другим, пока в конце концов не подобрал тот, который мне нужен. Дверь открылась. — Определяйся быстрее…

— Думаю, нет, — ответила мерзавка гордо и усмехнулась в глаза Нальте. Но та бросилась к ней со своими «пожалуйста, не оставляй нас, мы так долго искали тебя, мы так долго…» — как кидается под ноги непутевый щенок и вьется, и бьется, пока не получит в моток своей грязненькой шерстки прикосновенье хозяйской руки. Дуаре дрогнула, она совершенно ничего не понимала в какой-то несуразной ситуации, смутилась и вдруг произнесла: — Думаю, да. Я иду. Вы же можете заблудиться одни.

Мы задернули за собой занавеску и закрыли дверь с другой стороны. Мы, конечно, заблудились бы одни. Совсем бы пропали. Перед нами оказался длинный замызганный коридор, в конце которого виднелась винтовая лестница. Я стал спускаться первым, держа перед собой меч, снятый со Скоура вместе с ключами. Барышни двигались следом.

Света на лестнице было достаточно, и мы спустились быстро. Когда спуск завершился, перед нами открылся еще один коридор. Я подождал, пока спустятся девушки.

— Не знаешь, куда выведет нас этот коридор? — спросил я Дуаре, стараясь держаться с ней непринужденно, будто был прохожим на улице и интересовался маршрутом.

— Не знаю, — ответила она так же непринужденно, будто сама была тут приезжей, ориентировалась еще плоховато. — Скоур хвастался мне, будто может уйти из замка через этот ход незамеченным. Он так частенько и делал. Вообще, любым, даже самым обычным действиям он старался придать таинственный вид.

— Без подробностей, прелесть моя. Твои взаимоотношения с сиятельным женихом меня как-то не очень волнуют.

Нальте вскинула на меня изумленный взор.

Я пихнул ее в бок, чтобы не выражала заинтересованность, шла себе как идет. Никогда, никогда в жизни я не принимал участие в такой большой игре, где наградой могло стать полное завоевание женщины!

И какой, мать честная, какой! Все мои предыдущие игры мало что стоили, хотя и Лиззи частенько являлась мне во сне, и Либби просачивалась, и Шарлотта бывала — зайдет на минутку, скинет перчатку, спросит: где ты, не поняла, на каком таком, к бесу, Амторе, это, что ли, закусочная на Второй? Нет, мало стоили прежние игры. Хотя там я играл, а здесь был пронизан свежим чувством насквозь, не до игр уже было. Да вы же знаете всю подноготную. Я всегда хотел быть откровенным с той женщиной, которую выберу. Хотел быть с ней искренним, честным. А поди тут в моей ситуации расскажи что-нибудь честно после таких монологов, которыми раскатился Скоур! Полагаете, в мое рыцарское отношение ко всем женщинам, которых мне по жизни всегда приходилось спасать, можно поверить? И в мое исключительное отношение к единственной, к ней? Да никогда.

Судя по тому, как долго продолжался спуск, мы оказались глубоко под землей. Но куда же все-таки вел этот коридор? Ну что ж, пока не пройдем по нему — все равно не узнаем.

Сюда проникали лишь тусклые отсветы с лестницы, и чем дальше, тем становилось темнее. Страх нутряной пробирал до костей. Мелкая живность какая-то с писком кидалась от нас врассыпную — уважала, выходит, королевских гостей.

Вскоре мы обнаружили деревянную лестницу. Я начал было подниматься по ней, но тут же уперся головой. Тэк-с, что-то твердое, пощупал — дощатая дверь. Поднять ее не удалось. Тогда я принялся шарить по краям, пока наконец не обнаружил то, что искал, — щеколду. Отодвинув ее, поднажал-надавил на дверь, и она неожиданно поддалась. Там зияла темнота.

Я открыл пошире и просунул голову в щель.

Мне еле-еле удалось различить комнату с крохотным оконцем, через которое сочился призрачный свет ночного Амтора. Держа меч джонга Морва наголо, я шагнул через порог. Вокруг — тишина.

Обе мои невесомые птички остановились у меня за спиной. Я слышал только дыхание. Ничего они вместе дышали, ничего себе был дуэтик, слаженный…

Мы стояли, прислушиваясь. Глаза постепенно привыкли к темноте, и вот уже рядом с единственным оконцем проявился силуэт маленькой дверцы. Я подошел к ней. Фантастика. Куда же мы выйдем? На минутку закралась безумная мысль.

А что, если за ней, за пра-правильной дверью, меня ждет… переборка космического корабля?

И что я лишь сейчас очнусь от последнего в жизни горячечного сна. И что я только миновал отвратительный желто-коричневый призрак Луны, долго преследовавший меня ночами, как безносая тетка с серпом, и лечу еще… Там лечу, понимаете? В космосе окаянном! И куда, помните? В крематорий. На Солнце. Просто заснул на минутку и сон увидал…

Лечу, Карсон Нейпир, перебравший со снотворным, спасающийся от навалившегося на меня кошмара только сном, запертый в ракете, ничтожный человек с