Сэра обняла Елену и довела ее до постели.

– Грацье, Элла. Спасибо тебе за все. – Она поцеловала Елену в щеку. – Хороших снов, – печально добавила девушка.

– Увидимся утром, – простонала Елена.

Вечер был еще не поздним, однако она провалилась в забытье уже до того, как Сэра вышла из комнаты, даже не подумав о том, чтобы поесть.

Войдя к себе в комнату и заперев дверь, королева-регентша подошла к окну и стала высматривать воронов.

– Помнишь мой последний открытый визит в Брохену, Сэра? С тех пор прошло уже два года. Время летит, не правда ли? – Гайл заговорщически улыбнулся королеве-регентше, и та покраснела. – Я выполнил свою часть сделки, согласись. Я никому не сказал о нашем маленьком секрете.

Нижняя губа Сэры Нести задрожала. Она выглядела так, словно ей хотелось броситься наутек.

– Я никому не выдам твой секрет, Сэра, – поспешил добавить Гайл. – Есть одна старая римонская пословица: «Те, кто разделяет добродетель, связаны; но те, кто разделяет порок, связаны крепче». Мы разделяем один и тот же порок, Сэра. Нам нравится шпионить за людьми.

– Я ни в чем на тебя не похожа, – парировала Сэра, при этом в ее голосе звучала неуверенность.

– А вот я бы подумал, что, скорее, похожа. Помнишь, как я наткнулся на тебя в тайных ходах Брохенского дворца? Ты знала их все, не правда ли? Ты частенько проскальзывала в них поздно ночью, чтобы следить за своими придворными в их спальнях.

Сэра виновато опустила голову.

– Ты собирался сказать о чем-то, что мне поможет, – пробормотала она, неуютно ерзая. – Так говори, или я пойду и обо всем расскажу Елене.

Это была пустая угроза, и Гайл ее проигнорировал.

– Но за мной тебе шпионить не следовало, скажешь, нет? – Он погрозил девушке пальцем. – Но тебе просто необходимо было узнать, чем занимаемся мы с Еленой, да? Что делают в постели рондийские маги? Меняют ли форму, сношаясь подобно демонам?

Сэра закрыла лицо руками.

– Уходи, – прошептала она.

– Я, разумеется, знал, что ты там. Ко мне подкрасться невозможно. Должно быть, досадно было не увидеть ничего, кроме занавесок. – Он наклонился к Сэре, почти касаясь оберегов. – Мы заключили сделку, ведь верно? Я не говорю никому о том, что ты делаешь, а ты рассказываешь мне все секреты, которые узнала.

Сэра молча кивнула, и маг ухмыльнулся.

– Не стыдись. Желание знать секреты естественно. И мы разделяем эту потребность. Мы связаны пороком сильнее, чем нас связала бы добродетель. – Его улыбка стала понимающей. – Разве я не сделал твои укрытия более незаметными? Разве не поставил обереги, приглушающие звук? Не сохранил их в тайне от Елены? – Гайл вновь улыбнулся. – Мы действительно очень похожи, королева-регентша.

Сидевшая на подоконнике девушка сжалась в позе зародыша. Однако она ловила каждое слово мага, все больше и больше попадая под его влияние.

– Ты ведь по-прежнему украдкой передвигаешься по этим ходам, не так ли, Сэра? Ты знаешь обо всех их пороках, правда? О делишках Питы Роско; о денежных проблемах графа Инвельо; о склонности юного Прато к самобичеванию. Даже об амбициях Лоренцо ди Кестрии. Как, должно быть, больно знать, что люди, на которых ты полагаешься, настолько недостойны твоего доверия!

– Елена говорит, что я могу им доверять, – хныкнула Сэра.

– А, но можешь ли ты доверять Елене?

– Я должна, – прошептала она хрипло.

– Нет, Сэра, нет. Ты вообще не должна ей доверять.

– Я не буду это слушать, – прошипела девушка, не двинувшись, впрочем, с места.

– Посмотри на них с Лоренцо ди Кестрией. Если бы Тимори умер, среди Нести не осталось бы никого, чье происхождение позволяло бы ему претендовать на престол. Как бы проголосовала твоя фракция? За ваших верных союзников, ди Кестрий. Тем не менее ты позволяешь этому человеку защищать свою жизнь…

– Елена прочла его мысли. Она говорит, что он верен…

– Вот поэтому я и говорю: посмотри на них с Еленой. Знай, Сэра: он плетет против тебя заговор. С Еленой в качестве спутницы он смог бы захватить все королевство.

– Она верна мне. Она поклялась…

– Однако он, сильный, молодой, похотливый мужчина, может дать ей то, чего не можешь ты, Сэра.

Лицо девушки исказилось так, словно она проглотила жука. Гайл смотрел, как его слова пускают корни, смотрел, как они, подобно пожару, распространяются в ее разуме, искажая чувства. Я поймал тебя, моя маленькая королева-регентша. Осталось только вытащить тебя на берег.

– Сэра, я знаю, что тебе трудно мне доверять. Мы оба знаем, что я – наемник и что мою преданность можно купить. Но одну вещь я скажу тебе бесплатно: лишь я могу помочь тебе удержаться у власти. Елена считает, что ты потерпишь поражение, и потому решила связать себя с ди Кестриями. Но я в тебя верю, Сэра. Мы так похожи, а наши интересы настолько совпадают, что это, должно быть, судьба: я хочу, чтобы это королевство оставалось стабильным и не присоединялось к шихаду, что, в свою очередь, позволит тебе сохранить бразды правления. Елена и ди Кестрии хотят привести Явон к катастрофе, а тебя продать джхафийцам, брак с одним из которых будет равносилен рабству. Лишь я могу спасти тебя, Сэра.

В дверь постучали, и королева-регентша виновато вздрогнула. Елена позвала ее, и Гайл ощутил страх и нервозность девушки. Сэра сверкнула на него глазами и начала яростно их тереть.

– Как я могу верить хотя бы одному твоему слову?

– Последи за Лоренцо с Еленой и узнаешь сама, – ответил маг.

– Сэра? – вновь позвала Елена.

Гайл улыбнулся девушке своей самой ободряющей улыбкой, в реальности желая лишь пробить гнозисом обереги и захватить ее душу.

– Пока что – прощай, – прошептал он и разорвал связь.

Гебусалим, континент Антиопия

Джумада (майцен) 928

2 месяца до Лунного Прилива

Рамита сидела на скамейке, пристально наблюдая за всеобщей суматохой в главном дворе Казы Мейрос. Гурия примостилась у ее ног и тоже во все глаза следила за людьми, которые, подобно обезьянам, суетились на бамбуковом помосте, связывая толстые жерди, предназначенные для возведения временного павильона. Торговцы наполняли кухни мясом, специями, чечевицей, оливками и мукой. Воздух был пропитан ароматом пекущегося хлеба и медленно тушащегося мяса со специями. В подобной атмосфере прошла вся неделя, и наконец назначенный день настал. Муж Рамиты возвращался домой и вез с собой важных гостей, ферангских посланников. Рамиту по утрам тошнило, однако ее положение все еще не было настолько очевидным.