вводились рекрутская повинность, подушная подать и запрет на переход. Ставки были такими же, как и в России: для крестьян подушная подать составляла 70 копеек, для казаков и горожан – 1 рубль 20 копеек. Оброк был ниже, чем в России (1 рубль).

После первого раздела Речи Посполитой (1772) Россия принялась наводить единообразие в налоговой области, но с осторожностью. После ревизии крепостные были обложены подушной податью в размере всего 60 копеек; для евреев она равнялась 1 рублю, для горожан – 1 рублю 20 копейкам. Дворяне-землевладельцы польского и украинского происхождения, а также горожане сохраняли право на винокурение и виноторговлю, уплачивая небольшой сбор. Так продолжалось до мая 1783 года, когда императорским указом в этих землях, как и в Левобережье, были введены семидесятикопеечная подушная подать и рублевый оброк для дворцовых и государственных крестьян. В городах же после реформы 1775 года купцы платили однопроцентный налог с объявленного капитала, а мещане – подушную подать (1 рубль 20 копеек). Евреи записывались в одно из этих двух сословий. Вслед за третьим разделом Речи Посполитой (1795) евреи на западных окраинах и в Крыму стали платить двойную подушную подать, если записывались мещанами, и двойной налог на капитал, если были причислены к купцам.

В Прибалтике крестьяне – и крепостные, и свободные – платили налоги с земли в соответствии со шведскими правилами и книгами, составленными в XVII веке. В 1783 году здесь, так же как в украинских и белорусских землях, были введены подушная подать и пониженный, по сравнению с общероссийским, оброк. Горожане платили налоги в зависимости от своего статуса (купцы или мещане). Однако для финских крестьян, проживавших в окрестностях Выборга, в том же 1783 году была установлена более низкая подушная подать; кроме того, они сохранили традиционные привилегии, касавшиеся пивоварения. Все это было отменено при Павле I, который тем не менее оставил в силе реформу 1784 года, вводившую в этих областях русскую систему мер и весов.

После приобретения в 1793–1795 годах Правобережной Украины и других земель, входивших в Великое княжество Литовское, там началось наведение единообразия в налоговой сфере, но речь не шла о введении русских стандартов. Вводилась подушная подать в размере одного рубля. Винокурение и виноторговля регулировались законом 1783 года для Левобережной Украины и белорусских земель, более либеральным, чем для России, где откупа предоставлялись губернскими учреждениями: в белорусских землях шляхта сохраняла монополию на производство и продажу спиртного за небольшую плату, а также на держание трактиров. Цены устанавливались на местах землевладельцами и представителями губернатора. Городские жители могли заниматься винокурением и виноторговлей в обмен на уплату единовременной суммы государству.

ВАЛЮТА, ФИНАНСОВЫЕ ИНСТРУМЕНТЫ, ДОЛГ

Усилия по увеличению доходов через регулирование прямых и косвенных налогов, а также сборов оказались недостаточными, и российские власти применили еще одну стратегию увеличения доходов, ненадежность которой выяснилась еще в московский период, а именно манипуляции с валютой. К концу царствования Петра I экономика России была в основном монетизирована. Налоги уплачивались звонкой монетой везде, кроме тех областей, где помещики находили более выгодным требовать от крестьян выполнения повинностей. Основными валютами были серебряная – для крупномасштабных операций – и медная монета, которые на протяжении первой половины века не теряли в стоимости. При Елизавете обозначилась устойчивая тенденция к повышению цен, начиная с девальвации медной монеты в 1757 году; в 1763 году Екатерина II девальвировала серебряный рубль и отчеканила еще больше монет, так что в следующем десятилетии цены (особенно на зерно) выросли на 50 %.

Рост инфляции в первые годы царствования Екатерины II был усугублен рискованным в финансовом отношении шагом – началом выпуска в 1768 году бумажных денег (ассигнаций). Первоначально они использовались для замены серебряной монеты и выпускались в умеренном количестве при достаточных резервах. До 1788 года ассигнации обменивались на серебро по курсу 1:1. Затем они стали печататься в больших количествах, не будучи обеспечены резервами, и использовались для выдачи займов погрязшим в долгах дворянам, но главным образом – для оплаты расходов на войны со Швецией и Турцией в конце 1780-х. Как и следовало ожидать, наступила инфляция; к концу 1790-х годов стоимость бумажного рубля составляла лишь две трети номинальной. Цены на зерно в 1760–1790-х годах выросли вчетверо; жалованье гражданским чиновникам и солдатам, выплачиваемое в ассигнациях, фактически снижалось, как и поступления от прямых и косвенных налогов, также вносимых в ассигнациях. В 1790-х годах положение стало критическим.

То же самое можно сказать о внешнем долге. На протяжении всего столетия бюджетный дефицит возрастал, но до 1760-х годов Россия не могла занимать за рубежом, поскольку европейские кредиторы сомневались в ее платежеспособности. Успехи в Семилетней войне успокоили кредиторов, и Екатерина II стала активно использовать иностранный капитал, заняв в 1768 году более миллиона рублей у Пруссии для финансирования войны с Турцией, а в 1769–1773 годах – пять миллионов рублей, теперь у голландских и других кредиторов, но на эти же цели. Большую часть долга удалось погасить за счет контрибуции, наложенной на турок, но в 1780-х годах потребовались новые займы ввиду расходов на расширение империи, административную реформу, управление новыми территориями и очередную войну с Османской империей. По мере уменьшения реальной суммы фиксированных налогов и роста недоимок внешний долг стремительно увеличивался: на его обслуживание уходило около 80 % всех таможенных поступлений.

К 1794 году финансы России оказались в «чудовищном кризисе», по выражению Джона Ледонна, и не только из-за надвигавшейся войны с революционной Францией. Имелись более глубокие причины: неизменное отсутствие бюджетной дисциплины, кризис внешнего долга и галопирующая инфляция, которая проявлялась в росте цен на зерно, несмотря на постоянный рост предложения. В конце екатерининского и в течение всего павловского царствований государство принимало многочисленные меры по увеличению доходов. Большинство из них были привычными, некоторые мы уже рассматривали здесь: косвенные налоги были повышены за счет увеличения платы за всевозможные мелкие услуги; была проведена ревизия для выявления новых налогоплательщиков; вводился единовременный сбор с купцов; поднималась цена на спиртное, реорганизовывалась система винных монополий; повышался оброк для государственных крестьян, а также подушная подать (до одного рубля – 1794 год). Налог на объявленный капитал для купцов и налоги для евреев удваивались; вводились новые налоги – на наследство и промышленное производство. Но инфляция и малая стоимость бумажных и медных денег привели к тому, что реальные доходы почти не росли, расходы же увеличивались.

Павел I вел разумную политику, но без особого успеха. Его намерение заставить дворян финансировать деятельность местных органов управления (в которой они принимали непосредственное участие) оказалось настолько непопулярным, что так и не было проведено в жизнь.