в ловкости и хитрости, и оглашали воздух столь пронзительными победными криками, что разбудили Иллах-Мухаммада.

Выдержка изменила визирю; возмутившись, он высунулся в окно, чтобы унять крикунов, и три кольца с адамантами, подаренные ему индийским царем, соскользнули с его руки. Морская качка вызвала у визиря разлитие желчи, да и привычка повелевать часто делает человека нетерпимым, к тому же остров, на котором он остановился, находился под его властью. И визирь приказал схватить докучливых мальчишек, а сам спустился вниз, чтобы поискать свои кольца, но посреди такой неразберихи поиски успехом не увенчались. От досады Иллах-Мухаммад взбеленился и обвинил молодых людей не в том, что из-за них он потерял свои драгоценности, а в том, что они их украли. Невиновность не защитила юношей от предубежденности, и визирь приказал побить их палками, привязать к доскам и бросить в море. Безвинные жертвы в ожидании жестокой смерти стали игрушками ветра и волн.

Ночь приближалась, дети не возвращались, и жена Иллаха забеспокоилась, залилась слезами и пошла искать сыновей. По соседству никто ничего не видел, и она обошла почти все улицы, одну за другой, но так и не встретила никого, кто утешил бы ее. Наконец любящая мать добралась до порта. Там один из моряков, выслушав ее, сказал:

«Госпожа, только что рабы одного очень могущественного человека из Индии покарали молодых людей, которых ты ищешь, за кражу. По приказу этого господина их побили палками, привязали к доскам и бросили в море».

При этих словах несчастная мать разразилась криками и стенаниями. Она рвала на себе волосы и раздирала одежды.

«О дети мои, — рыдала она, — где же визирь, отец ваш, почему он не отомстит человеку, который вас погубил?»

Отчаянные вопли женщины достигли ушей ее мужа, голос показался ему знакомым, и визирю сказали, что это рыдает безутешная мать, чьих детей он приговорил к смерти. Иллах сердцем почуял, что наказал собственных детей: он бросился к горюющей по его вине несчастной женщине и тут же узнал ее.

«О, какое же я чудовище, — вскричал он, — я только что убил наших сыновей! О, моя роковая власть! Ты ослепила меня, ты не дала мне возможности судить по справедливости! Я — палач своих собственных детей!»

На лице Иллах-Мухаммада отразилось безграничное отчаяние, он заметался и начал рвать на себе волосы. Его жена не выдержала боли сердечной и упала без чувств у его ног.

«Никогда, никогда не даруй мне прощения, — добавил несчастный отец, — я — чудовище и особенно виноват тем, что поставил себя превыше закона. Пусть меня вечно терзают сожаления, пусть твои упреки преследуют меня день и ночь. Мне показалось, что меня оскорбили, и я поспешил отомстить, не дав себе времени подумать. Я узрел преступление там, где его не было и в помине, и покарал невинных, не предвидев, что удар обрушится на мою голову».

РАССКАЗ О БАХЕ́Т-ЗАДЕ́ И ДЕСЯТИ ВИЗИРЯХ

Продолжение

— Посудите же, мой господин, — сказал Аладдин, — как раскаивался этот визирь в том, что обвинил мальчиков на основании одной лишь видимости и поспешно подверг их суровому наказанию, не выяснив, кого он карает. Он забыл, что наши действия в настоящем должны всегда сообразовываться с их будущими последствиями. Злосчастный отец почувствовал отвращение к славе и богатству: он отказался от поиска драгоценных колец, оставил корабль и всё, что на нем было, и, поддерживая шатавшуюся и рыдавшую жену, отправился вместе с нею вдоль берега моря, умоляя бушующие волны вернуть сокровища, что достались им из-за его собственной неосмотрительности и вспыльчивости… Государь простит меня, — продолжал Аладдин, — если я ненадолго оставлю эту безутешную чету, ибо теперь мне следует обратиться к ее бедным детям.

НЕОСМОТРИТЕЛЬНЫЙ,

или РАССКАЗ ОБ ИЛЛАХ-МУХАММАДЕ И ЕГО СЫНОВЬЯХ

Окончание

— Волны, на волю которых бросили сыновей Иллах-Мухаммада, были столь сильными, что, хотя подростки оказались в воде почти одновременно, их очень скоро разнесло в разные стороны.

Один из мальчиков два дня боролся со стихией, его снова и снова швыряло на скалы, но каким-то чудом он не разбился, а все-таки вылез на берег и очутился в соседнем царстве. Вода и песок истрепали веревки, которыми отрок был привязан к доске, и ему хватило сил освободиться от пут и встать на ноги. Неподалеку от моря, у источника, он повстречал царского прислужника, который остановился, чтобы напоить коня. Этот человек, тронутый видом несчастного ребенка, поделился с ним одеждой, посадил на круп лошади и привез к себе домой. Там обильное угощение и отдых восстановили силы юного создания. Одев его пристойным образом, благодетель известил о происшествии своего господина и представил ему найденыша.

Сын Иллах-Мухаммада с его приятной внешностью на государя тоже произвел благоприятное впечатление, и оно лишь укрепилось после беседы и расспросов. Поначалу царь сделал юношу своим застольником, но спустя какое-то время примерным своим поведением новый прислужник выделился среди прочих приближенных и заслужил такое уважение и доверие царя, что тот, не имея детей и наследников, решил усыновить дарованного ему Небом юношу и тем самым облагодетельствовать своих подданных. Выбор повелителя одобрил весь двор и утвердил диван. Народ был счастлив, а молодой царевич благодаря своим дарованиям вскоре вошел в число самых доблестных повелителей во всей Азии. Преклонные годы и болезнь уже не позволяли государю нести бремя власти: он отрекся от престола в пользу своего приемного сына, женил его и, завершив таким образом свой славный жизненный путь, со спокойной душою предстал перед Создателем своим.

Его преемник, оплакивая потерю благодетеля, предавался искренним сожалениям. Желая исполнить сыновний долг и выразить признательность и любовь, он решил проводить своего предшественника с молитвами и торжественными церемониями, для чего первым делом созвал диван. Все направились в мечеть. Имам[64]{247}, набиб{248}, дервиши и все, кто принимал участие в богослужении, воздали памяти покойного должные почести. Молодой царь велел раздать милостыню бедным и всем больным, находившимся в лечебницах. Эти шаги с самого начала возвестили о приходе мудрого правителя, и в дальнейшем он оправдал возложенные на него надежды. Сын Иллаха стал справедливым и деятельным государем, который правил своим народом как любящий отец.

Так судьба отняла старшего сына визиря у неистовых волн и вознесла его на вершину величия. Его родители всё это время страдали, не в силах пережить потерю сыновей. Они жили на уединенном острове, и там однажды