По крайней мере, сейчас люди избавились от угольной пыли, а на улицах периодически встречались незнакомые лица, особенно с приходом новой индустрии. Джим Хеффернан вздохнул. То и дело какая-нибудь крупная компания будоражила жизни всех в округе, выбивала из местного правительства деньги на переезд сюда, а потом просто прикарманивала большую часть средств. Но, по крайней мере, у него есть работа. Есть чем кормить Флору с детьми, хоть какой-то повод чувствовать себя полезным. Ему повезло больше, чем остальным, – тем, кто годами ждал хоть какой-то работы, но так ее и не получал. Даже если его работа заключалась в наблюдении за большой дырой в земле (а вдруг кто сопрет ее под покровом ночи!) «Да, – подумал Джим, – возможно однажды меня повысят и отправят охранять Бруклинский мост на случай, если один из этих суперзлодеев из газет вздумает его украсть. Мысли масштабно, приятель». Представив себе такую картину, Джим весело хмыкнул и вернулся к кроссворду. Очередная отчаянная попытка не заснуть. Он ненавидел работать по ночам, но они нанимали охранников именно ночной смены. А ему еще ипотеку оплачивать и детей к школе собирать. Он уставился на кроссворд, который уже успел исчеркать вдоль и поперек, и задумался.

«Семь по вертикали. Портовая безопасность. Шесть букв, заканчивается на и-р».

– Буксир, – произнес он. Джим не очень представлял себе, что такое буксир, но звучало слово вполне по-морскому. Слово подходило идеально, но, как это часто бывает с кроссвордами, если семь до вертикали было «Буксир», то девять по горизонтали превращалось в какую-то бессмыслицу. И, разумеется, он забыл подаренный женой словарь для кроссвордов дома на кухонном столе.

Снаружи донесся тихий шорох. Для мошек слишком громко.

Джим Хеффернан напрягся, отложил книжку с кроссвордами в сторону, выключил свет и неслышно расстегнул кобуру. Ему не выдали автоматический пистолет, но у большого револьвера Ruger Security Six было заготовлено как минимум полдюжины весьма увесистых аргументов против любого нарушителя, по глупости забравшегося на вверенную ему территорию. Несколько секунд Джим сидел неподвижно, позволяя глазам привыкнуть к темноте и прислушиваясь к тишине, образованной не столько отсутствием звука, сколько чьими-то старательными попытками не шуметь.

– Все в порядке, Джим, – донесся снаружи голос, – это я.

Джим выдохнул и понял, что даже не заметил, когда успел задержать дыхание. Включать свет обратно он не стал.

– Нельзя так подкрадываться к людям, Гарри! – воскликнул он. – Вдруг однажды ночью у меня сдадут нервы?

– У тебя? – Раздавшийся смех напоминал визг застрявшей в бревне ржавой пилы. Джим вышел на улицу и в ярком свете полумесяца увидел прислонившегося к стенке сторожки Гарри Пуласки, еще одного охранника ночной смены. Он лыбился от уха до уха. – Мы оба знаем, что ты скорее себе в нос эту пукалку засунешь, чем подстрелишь из нее хоть кого-нибудь.

– Ну да, справедливо.

Джим ненавидел оружие. По словам его начальника, эта черта делала Джима одним из наиболее подходящих людей для владения им. Сам Джим не был в этом так уверен. Одно дело – держать руки подальше от оружия, чтобы ненароком по ошибке не подстрелить себя или своих коллег, и совсем другое – столкнуться с каким-нибудь вооруженным до зубов бандитом, у которого нет проблем с использованием навороченных игрушек.

– Все тихо?

– Ну а как иначе? – Пуласки пожал плечами. – И все же, нет худа без добра, не находишь? Если эта жара не спадет, я к концу недели еще пару килограмм сброшу.

Охраняемый участок раскинулся перед ними, монохромный в лунном свете. Хотя и не сказать, чтобы днем он переливался всеми цветами радуги. В столь поздний час почти все сигнальные огни были выключены, лишь продолжали гореть несколько больших прожекторов возле засыпанной гравием стоянки тяжелой техники.

Сорок лет назад здесь находилась самая крупная шахта в округе. Огромная концентрическая язва вспухла на теле земли, окруженная грудами пустой породы. С тех пор, как уголь кончился и горнодобывающая компания вышла из дела, местное правительство предприняло несколько вялых попыток восстановить местность, но природа оказалась более эффективной. Сорняки и кустарники, игнорируя оставшуюся в почве угольную пыль, превратили безжизненные холмы в цветущий зеленый сад с террасами и диким разнотравьем.

Теперь, когда раскопки возобновились, большая часть зеленого покрова снова оказалась срыта. Яма была добрых полмили в диаметре, и сторожка охранников торчала над одним из ее склонов. Джим часто размышлял, что руководство явно считало своих охранников настоящими спринтерами, если рассчитывало, что они смогут быстро добежать до места происшествия, если на дне карьера вдруг начнется какая-то заварушка. По краям кратера стояли часовые башни Detex, а от огибающей склоны карьера неровной, вымощенной гравием дороги было бы больше пользы, будь у охранников хоть какое-то средство передвижения. Как бы то ни было, каждый час один из охранников должен был покидать относительный комфорт сторожки и обходить территорию, проводя электронной ключ-картой по каждой часовой башне и (без шуток) глядеть по сторонам, высматривая любую подозрительную активность.

Наиболее пристально они наблюдали за огибающим периметр объекта проволочным забором, в котором несколько месяцев назад кто-то проделал приличных размеров дыру. В перерыве между двумя обходами этот кто-то умудрился угнать со стоянки три тяжелых грузовика и два колесных экскаватора. Джим благодарил судьбу, что это случилось в его выходной, потому что всю дежурившую в ту ночь смену тут же уволили.

Пуласки зевнул, потянулся и снова прислонился к стене сторожки.

– Знаешь, я почти начинаю скучать по временам, когда вокруг не было ничего, кроме дикой местности, – сказал он.

– В том числе и работы, – кисло заметил Джим, – покорнейше благодарю, но нынешнее положение дел нравится мне гораздо больше.

То, что случилось с городом, иначе как чудом и не назовешь. Специализирующаяся на производстве искусственного композитного «мрамора» и «гранита» компания явилась обследовать старый рудник. Они целенаправленно искали кварц. Насколько Джим мог судить, они растирали его в порошок, перемешивали с каучуком и отливали получившуюся смесь в плиты высококачественного искусственного каррарского мрамора, используемого для плиток и столешниц. Они обнаружили богатый пласт кварца, залегающий под истощившимися угольными жилами, и, судя по всему, эта находка обеспечит город хотя бы несколькими рабочими местами. После долгих лет, в течение которых до восьмидесяти процентов взрослого населения не имело работы, это было лучше, чем ничего.

Затем эта компания, «Консолидированный кварцит», наняла пару сотен местных как на полную, так и на неполную ставки, и начала расчистку участка и бурение скважин, чтобы найти самый лучший – и самый экономичный – способ добычи кварца. Несколько месяцев процесс продвигался без особых фанфар, но в городе зародилась слабая искорка жизни. Жители стали чаще обедать вне дома, в баре по вечерам снова появились посетители, люди осторожно начали говорить о возвращении хороших времен. Ну, насколько они вообще могут быть хорошими в наши дни.