направлению к твоей девочке, — усмехнулся Финист, впрочем, не особо радостно, а потом и вовсе тяжело вздохнул и заговорил серьезно. — Ладно, я ведь и правда понимаю. Быть отцом взрослой дочери — та еще задачка. А с другой стороны, и им нужно вылетать из гнезда. Не будешь же ты держать ее дома до старости… Скажи хоть, кто именно из моих внуков удостоился этой чести.

— Яков.

Сокол пораженно хохотнул.

— Вот это да. Вот это черти в нашем тихом омуте. Не ожидал. Но если верить моей жене, то гены — штука серьезная, а мои так вообще невыветриваемы. Я, правда, думал услышать другое имя, но, может быть, так даже к лучшему. Не переживай, Яшка основателен и надежен, он бы не стал встречаться с твоей дочерью, если бы не был уверен в себе и в своих чувствах. Клим тоже однажды станет кому-то плечом и опорой, но он из другого теста. Он будет перебирать, пока не встретит ту самую. Я сам таким был. А вот потом…

— Демьян собрался жениться.

— Ух ты! Да у тебя дома прям праздник! Скоро будем гулять! Обожаю свадьбы. Чего ты такой кислый, Кощей? Не похороны же.

— Налей мне.

Сокол откинулся на спинку стула и снова окинул своего посетителя взглядом. Потом убрал в стопку все бумаги и сдвинул в сторону. Щелкнул пальцами, запирая замок на двери, и махнул рукой, ставя купол.

А потом направился не к тумбочкам, а к сейфу, и достал из него бутылку без этикетки и стаканы. По пути обратно захватил тарелку с нарезкой.

— Ставленый мед. Семнадцать лет выдержки, — объявил он и принялся разливать содержимое по стаканам. — А вот нашей любимой закуски нет, не обессудь. Надо было заранее предупреждать, что придешь.

— Без разницы, — ответил Кощей и едва ли не залпом опрокинул в себя стакан. Финист молча пронаблюдал за ним. — Еще, — сказал Кощей, ставя стакан на стол.

Сокол налил еще. Третий раз Кощей не попросил. Финист налил себе тоже и стал медленно пить. Кощей буравил взглядом столешницу.

— Демьян меня ненавидит, — наконец заговорил Кощей. — Василиса с самого начала была права. Ему не нужны ни власть, ни сила. Он хочет просто жить.

Он оперся локтем о стол и сжал пальцами переносицу.

— Сложно его в этом упрекнуть, — заметил Сокол.

— Да, да… Василиса запрещает мне омолаживать ее… Говорит, не хочет пережить детей… Как будто бы я хочу. Когда все пошло кувырком, Финист?

Сокол вздохнул и разлил им еще меда по стаканам.

— Тебе нужно отдохнуть, — заметил он. — Выглядишь уставшим.

— Да, пожалуй, надо, — неожиданно согласился Кощей. — Все чаще стало сложнее вставать по утрам. Наверное, это и есть старость. И страшно подумать, что со мной будет лет через сто…

Они снова принялись пить молча. И когда стаканы опустели, Кощей перевел взгляд в окно.

— Трон не может достаться абы кому, — тяжело вздохнул он. — Я готовил Демьяна двадцать лет. Он знает, как устроена Навь, как держать в узде тех, кто в ней живет, как не допустить того, чтобы они начали творить произвол… Это тяжелая ноша, но кто-то должен ее нести. Навь дарует огромную власть, но быть ее правителем значит помнить, почему нельзя этой властью пользоваться. Демьян может думать что угодно, но я точно знаю, он распорядится этой властью правильно. А что будет, если на трон сядет тот, кто захочет использовать ее в своих целях?

Холодок пробежал по спине. Сокол знал, что Кощей не нуждается в ответе. Они оба знали ответ. И их обоих он пугал.

Кощей сам взял бутылку, разлил остатки меда по стаканам поровну.

— Давай за что-нибудь выпьем, — попросил он. — За что-нибудь хорошее. Спасибо, что выслушал. Дальше я сам.

— Хорошо, — согласился Сокол. — Тогда давай выпьем за внуков.

— Каких еще внуков? — нахмурился Кощей.

— Которые будут моими правнуками, — лукаво улыбнулся Финист. — Я ж тебе говорил: рожай дочь, без мужика не останется. Говорил, что породнимся. Ну вот. Мои прогнозы всегда сбываются!

— Финист.

— Что?

— Я еще почти трезв.

Финист рассмеялся и поднял свой бокал.

— За счастье молодых? — поинтересовался он.

— За отцовские нервы, — отозвался Кощей.

Но хоть улыбнулся. Уже что-то. А то приходит как к себе домой и начинает пугать. Кто ж так делает, а?

Глава 27

Запах жареной картошки Демьян учуял еще при входе в подъезд. Подумал: повезло же кому-то. Можно было, конечно, развернуться, сходить в магазин, потом вернуться, почистить, порезать, пожарить…

Он даже не стал останавливаться. Ко второму этажу запах усилился. Демьян принюхался и пришел к выводу, что это у кого-то из соседей. Ну и пусть. По привычке дернул дверную ручку, и дверь поддалась.

Юля! Опять не закрылась! Ладно, потом проведет воспитательную беседу… Хотя она же сейчас должна волонтерить у детей в больнице… Их решили ограбить тридцать первого декабря? Ну, идите сюда, голубчики…

Он уверенно шагнул в квартиру и утонул в запахе. А вместо грабителей к нему из кухни вышла Юля с лопаточкой в руках. И в фатиновой юбке с серебряными звездочками.

— Привет, — улыбнулась она, и сдула прядь со лба. — Я подумала, вдруг тебе захочется.

— Очень хочется, — подтвердил Демьян. — Ты не представляешь, как. Спасибо. Юль, а ты чего дома?

Улыбка стекла с ее лица.

— Я не смогла, — тихо ответила она и перевела взгляд в пол. — Попросила Вику меня подменить. Я вместо нее потом второго числа схожу. Просто не сегодня…

Демьян понимающе кивнул. Разумеется. Как она смогла бы смотреть на чужих детей, только узнав, что своих у них не будет. И почему он сам об этом не подумал?

— Ладно, — кивнула Юля, так и не взглянув на него. — Мой руки и иди на кухню. Там почти все готово. И на вечер останется. Еще салатик какой-нибудь приготовим. И я шампанское купила. В честь Нового года по полбокала — это же ничего, да?

— Ничего.

Она снова кивнула и скрылась на кухне.

Демьян разделся и послушно отправился в ванную. Долго бездумно глазел на воду, стекающую из крана на его руки и убегающую в сток. Потом пришла Чума. Запрыгнула на бортик ванной, села