Гаш молча смотрел на Диадана.

– И его ты предлагаешь как решение второй задачи?

– Да, – ответил Аларис. Гаш обратился к Диадану.

– Твоя дружба с Аларисом крепка.

– Он мне брат по всему, кроме крови, – кивнул Диадан.

– Но по крови – нет, – отметил Гаш. – Он не старится. Ты стареешь.

– Это правда, – признал Диадан. – Мне уже не угнаться за ним, как когда-то. Но таков наш жребий. Я не ставлю ему в упрек вечную юность, как он не ставит мне в упрек мою наружность. – Диадан улыбнулся своему королю.

– Речь не об упреках, – тихо возразил Гаш. – Речь о том, чего пожелал бы каждый – каждый человек. О возможности вернуть молодость, навсегда остаться в поре расцвета. Обрести знание и мудрость, не утратив телесного здоровья. Возвратить юную силу, утраченную дряхлым телом. Предложи я тебе такой дар свободно и без условий, принял бы ты его?

Диадан не раздумывал.

– Принял бы.

Гаш, кивнув, обернулся к Аларису.

– Я знаю, что у тебя на сердце, Аларис. Дай ему дружеский совет, и посмотрим, доверяет ли он твоей дружбе.

Аларис застонал про себя. Диадан давно мечтал об этом самом даре, и они не раз толковали, что он несет с собой. Только в этом, одном-единственном, друзья не могли сойтись.

– Диадан, друг мой, – серьезно заговорил Ала-рис, – мы не раз говорили с тобой о долгой юности. Ты знаешь, сколько боли она принесла мне. Я видел, как увядают и умирают те, кого я любил; так и ты увидел бы уход своей жены Сианы, детей, внуков. Боль и поражения, накопленные за тысячу лет, свежи в моей памяти, как вчерашние. Я умоляю тебя, хотя и знаю твою душу и твои мечты: отвергни этот дар!

Диадан выслушал друга, но слова его, как и прежде, мало значили для него.

– Но подумай, Аларис! Мы могли бы скакать вместе, как в моей молодости. Снова искать приключений. Смерть любимых принесет боль, но все же мы с ними проживем вместе до конца их жизней. Одно это стоит такой цены!

Аларис, видя, какой путь готов избрать его друг, хотел предостеречь его. Он готов был кричать, но Гаш вскинул руку, и слова замерли на его устах.

Диадан, пылая от волнения, обратился к Гашу. – Я согласен на твое предложение. С этими словами он упал мертвым.

– И вторая задача не решена, – проговорил Гаш. – Лучший друг презрел твой совет, показав себя недостойным твоей дружбы.

Аларис, упав на колени, оплакал мертвого друга. Затем он покинул Кайст без единого слова, с невыносимой тяжестью на сердце.

Не одно поколение Аларис печалился о смерти друга. Последняя задача тяготила его, однако король понимал, что откажись он от попытки ее исполнить, Гаш узнает. И он искал, но безуспешно. Тысячи прекрасных, умных, привлекательных, достойных женщин ежегодно проходили перед ним, но ни одна не показалась особенной среди других. Цена бессмертия в любви была слишком высока, а боль слишком велика. Он готов был рискнуть только ради великой любви – потому-то Аларис до тех пор и не взял жены.

Прошло пятьсот лет, и Аларис встретил Теравию, принцессу Шарда. Немногие могли бы сравняться с ее красой, но не красота тронула сердце короля, а ее острый ум и доброта. Ее мудрость сохранила чистоту невинности, остроумие никогда не бывало злым, очарование не лишало ее воли. А кроме того и превыше всего – она любила Алариса. Не только как всевластного короля, славного воина и искусного полководца. Она любила в нем человека со всеми его слабостями и недостатками. И он ответил на ее любовь.

Свадьбу их праздновала вся страна Сияния.

Эта свадьба сохранилась в легендах. Теравия была любима народом как королева, не уступающая мудростью супругу, и в стране воцарился мир и покой, какого не бывало доселе. Никогда еще Аларис не знал такого счастья.

То была великая любовь, истинная любовь, и все же о третьей задаче Аларис Теравии не рассказывал. И не просил ее отправиться с ним в Кайст на встречу с Гашем. Смерь Диадана – а до того Джадлиса – еще тяготила его совесть, а о том, чтобы потерять Теравию, он даже подумать не мог. И король ждал, каждый год говоря себе, что попытается в будущем.

Прошло шестьдесят лет, Теравия тяжело заболела. Страна замерла, услышав о болезни королевы, каждый, будь то мужчина, женщина или ребенок, вопреки всему надеялся на чудо, которое ее исцелит.

Предчувствуя конец, Теравия попрощалась с друзьями, затем с детьми. Наконец остался один Аларис, стоявший на коленях у ложа, держа ее за руку. Даже в старости, на ложе болезни, королева была прекрасна.

Теравия улыбнулась ему.

– Муж мой, – прошептала она, – отчего ты так грустен?

И он рассказал ей. О Гаше и трех его задачах. О Диадане и его поражении. Теравия больше не улыбалась, в глазах ее стояла боль и скорбь.

– Почему за все эти годы ты не отвез меня к Гашу? – спросила она. – Ты не верил в истинность нашей любви?

– Наша любовь – не просто истинная. Это великая любовь, – со слезами на глазах ответил ей Ала-рис. – Но я боялся. Боялся потерять тебя до срока, как потерял друга, Диадана. – Он закрыл глаза. – Такая ноша была бы мне не по силам.

Теравия с грустью взглянула на мужа, сжала его руку.

– Надо было довериться мне, – прошептала она. – Я бы не подвела тебя, любимый.

Рука ее разжалась, взгляд померк. С этими словами Теравия, последняя королева страны Сияния, скончалась.

Аларис плакал горькими слезами, не только потому, что не сумел посрамить Гаша, но и оттого, что жена ушла, зная, что муж ей не доверял.

Когда взгляд его прояснился, он стоял перед Гашем во дворце Кайста. Как он попал туда, король не знал.

– Ты нарушил договор, Аларис. Ты проговорился о нашем соглашении.

– Да, – кивнул Аларис.

Гаш выпрямился на троне.

– Впрочем, она мертва. Если желаешь, я забуду об этой твоей оплошности.

Аларис покачал головой.

– Я нашел наконец женщину, достойную моей любви, – тихо проговорил он, – но только чтобы узнать, что сам я недостоин ее. – Он расправил плечи. – Я сдаюсь тебе, могучий Гаш. Ты сказал правду: задачи твои неразрешимы. Я буду служить тебе, как сочтешь нужным. Страна Сияния – твоя.

Он не кривил душой, потому что сердце его было разбито и дух сломлен.

Гаш с горящими глазами поднялся с трона.