Ксюша съела еще ложку и смущенно отвела взгляд.

— Наверное, будет правильнее говорить мне «ты», — произнесла она негромко. — Вы ведь гораздо старше… да?

Артур уже больше не удивлялся, не задавался вопросом, зачем эта девушка так себя принижает. Дурацкое воспитание, грубые родители и ужасная самооценка давали о себе знать. Или она просто хотела избавиться от этой официальности.

— Я родился в восьмидесятом, — начал он.

— О, как моя мама! — слабо улыбнулась Ксюша, но тут же сникла, вспомнив о доме.

— В тысяча шестьсот восьмидесятом, — продолжил откровение Артур. Он никогда никому об этом не рассказывал. — Но этому телу не больше пятидесяти лет.

— То есть, — Ксюша запнулась, вытаращив на него глаза, — вы уже ста… пенсионер?

Артур лишь усмехнулся в ответ. Реакция Ксюши, испугавшейся старика, оказалась забавна.

— Нет, — отозвался он. — Мышление зависит не только от жизненного опыта, но и от состояния мозга, выработки гормонов. Я никогда не доживал до старости, не умирал своей смертью. А со временем научился значительно тормозить старение.

— Значит, — Ксюша даже увернулась от очередной ложки, испытывающе глядя на своего собеседника и веря каждому слову, — морально вам лет тридцать — тридцать пять?

— Да, — хмыкнул Артур, умиляясь такой непосредственности. — Ешь.

Ксюша проглотила еще одну ложку и улыбнулась неожиданно тепло и довольно. Настолько по-женски, что непрошеные мурашки внезапно пробежали по позвоночнику.

— Я пойду готовиться к приёму посетителей, — зачем-то уточнил Артур, поднимаясь с места. — Постарайся еще немного поспать, это пойдет тебе на пользу.

— Хорошо, товарищ шаман, — почти весело отозвалась Ксюша. — Я постараюсь!

«Товарищ! — мысленно усмехнулся Артур, — Так меня еще не называли!»

Он покинул спальню, и Ксюша устало упала на кровать. Непривычная к тому, что можно просто валяться — и ничего за это не будет, ни криков, ни обвинений в дармоедстве, она блаженно зарылась лицом в подушку и вдруг замерла. Это его кровать. Легкий запах его одеколона. Беспечная улыбка погасла, Ксюша задумчиво провела ладонью по наволочке и тихо вздохнула. Откуда это странное чувство внутри? Артур взрослый, особенный мужчина, ему нет дела… Глупо. Она всегда была глупой, и эти мысли тому подтверждение. Не надо так цепляться к человеку лишь за то, что он стал первым, кто позаботился о ней.

Наверное, неудачное он выбрал время для ритуала: сосредоточиться удавалось с трудом, духи не отвечали, путь сбивался.

Артур уединился в одной из закрытых комнат на втором этаже, чтобы попытаться найти след Мии, отыскать слабый отзвук её сущности в окружающем мире — но ничего не получалось. Он при желании мог выйти на кого угодно, но для этого требовалось точно и ярко представить энергетику человека. А сегодня раз за разом ему указывали, что вот она, обладательница, рядом, в его доме. Ксюша, сияющая после вчерашнего вечера, и действительно очень близкая по рисунку, заглушала всё.

И мысли его тоже не отпускала. Во внешности их с Мией связывали только длинные волнистые волосы, в характере — жертвенность, но, глядя на то, как Ксюша чуть смущенно заправляет за ухо светлую прядь, как волосы её спадают на грудь, легко угадывавшуюся под тонкой тканью рубашки, Артур думал вовсе не о схожести или различиях. Раскаяние пришло позже, но в тот момент он вдруг позабыл обо всех на свете, он внезапно для себя осознал, что девч… молодая женщина в его кровати, в его одежде притягивает взгляд. Странная неловкость и раздражение на неё глубоко внутри переродились в какое-то трепещущее волнение, будто звенела и звенела тонкая, натянутая струна.

И вчерашний вечер, и все события ранее вдруг предстали совсем в ином свете, так что Артуру внезапно захотелось закрыть лицо руками. Как он мог впустить в неё Литу?! Зачем отпустил вчера к этому мальчишке, которого нет в её будущем?

Но слабость длилась недолго — Артур опомнился, взял себя в руки, выгнал глупости из головы. Не стал даже искать причину — копание в себе, фиксация на проблеме сейчас могли лишь ухудшить состояние его энергетики. А сегодня еще работать. А завтра-послезавтра ехать избавляться от артефакта — в особое место. Нельзя просто так выплеснуть энергию в окружающий мир, словно воду из ведра: тут же найдутся потусторонние паразиты, отыщут по запаху, присосутся — и отдирай потом долго и болезненно, если получится.

Поэтому он заранее отправился в гостиную и не знал, что творилось в жилой части дома.

Ксюша, которая собиралась проваляться сегодня в кровати до самого вечера, внезапно обнаружила, что не может заснуть. Она крутилась, ворочалась, зевала, в итоге почувствовала, что отлежала бока и просто физически не в состоянии дальше валять дурака. Сил вроде немного прибавилось, по крайней мере она сумела подняться на ноги и обойти комнату.

В отличие от гостиной-приемной «шамана», в спальне Артура было аскетически пусто. Кровать, платяной шкаф, бюро и стул, электрический камин — вот и вся нехитрая обстановка. В декорациях наподобие связок сушеных трав или тотемах он не нуждался.

«Какая интересная мебель. Антиквариат какой-то… — подумала Ксюша, подходя к бюро и разглядывая его со всех сторон. Большую часть занимала округлая расписная крышка, и очень хотелось узнать, что же она скрывает. — Я только приподниму».

Ксюша осторожно коснулась ручки, и крышка тут же, без малейших усилий открылась. Тихо и плавно, словно лишь вчера вышла из-под умелых рук мастера. А внутри… Увиденное заставило Ксюшу застыть на месте, изумленно приоткрыв рот и во все глаза уставившись на различные скляночки, полудрагоценные камни, странные позолоченные приспособления и резные статуэтки. Она понимала, что всё это — настоящее, каждая вещь имеет свою силу и применение — и от этого дрожь пробегала по затылку. А спустя мгновение Ксюша заметила странную шкатулку, стоявшую на верхней полке: резную, но в то же время цельную. И, не смотря на то, что её всю жизнь учили не трогать чужое, почему-то не смогла в этот раз противиться искушению.

Ксюша бережно взяла шкатулку обеими руками — та оказалась на удивление тяжелой, внутри что-то тихо шуршало, словно песок; изучила резные стенки, закрытые вторым слоем дерева, попыталась угадать надпись на крышке.

«Такая странная вязь, — подумала Ксюша, проведя большим пальцем по округлым, аккуратным символам. — Что за язык? Как им удалось так аккуратно их выбить?»

Внезапно ей показалось, что шкатулка слабо вздрогнула — и Ксюша испуганно поставила её на место, даже не заметив, как от её прикосновения на дне что-то едва уловимо сдвинулось. Уже полная решимости опустить крышку, Ксюша внезапно замерла. Она почувствовала странное притяжение раньше, чем перевела взгляд в другой конец полки, на большой малахитовый шар, расположившийся на подставке. Он не казался опасным. Наоборот, вызывал странное чувство любимой старой игрушки, которую отыскал в шкафу спустя десять лет.