Она сдвинулась на сиденье на дюйм глубже.

– Вы не знаете моего мужа. Он ревновал меня до свадьбы, а когда мы поженились, стало хуже. Дальше больше, и это было уже просто невыносимо, потому я ушла. Я знала: если останусь в Питтсбурге, он найдет меня и убьет, потому переехала в Нью-Йорк. Здесь жил мой давний знакомый… Просто друг. Меня взяли на работу в модельное агентство, я неплохо зарабатывала и встретила много хороших людей. Росс Чаффи – один из них. Он попросил меня попозировать, и я согласилась. Конечно, он мне заплатил, но этот заработок оказался разовым, потому что вскоре я познакомилась с Филом Кампфом. Он устроил мне пробу в ночном клубе, и я прошла. Примерно тогда же произошел случай, который меня испугал. Там меня увидел один человек из Питтсбурга. Он подошел, заговорил со мной, а я сказала, что он ошибся, я никогда не была в Питтсбурге.

– Это случилось год назад, – проворчал Вулф.

– Да. С тех пор я с опаской относилась к своей работе в клубе, где меня видит много людей, но время шло, и все было спокойно, а потом вдруг это случилось. Мне позвонил Росс Чаффи и сказал, что к нему приходил мой муж, выяснял, как найти модель с той картины, и я попросила, ради всего святого, не выдавать меня, и он пообещал, что не выдаст. Я знала, для чего муж пытается меня найти. Чтобы убить.

– Вы произнесли это уже два раза. Он когда-нибудь кого-нибудь убил?

– Я не сказала: кого-нибудь. Я сказала: меня. Я, по-видимому, произвожу на мужчин впечатление. – Она сделала умоляющий жест. – Я им нравлюсь. А Дик… Да, просто я его знаю. Я ушла от него полтора года назад, а он до сих пор меня ищет, и тут он весь. Когда Росс сообщил, что он в Нью-Йорке, я перепугалась. Я ушла из клуба, потому что он мог зайти туда и увидеть меня. Вчера я в первый раз вышла из дому…

Вулф кивнул:

– Чтобы встретиться с мистером Таленто. Зачем?

– Я же вчера вам объяснила.

– Да, но тогда вы были мисс Джонс. Теперь вы еще и миссис Миган. Зачем?

– Ответ будет тем же. Я услышала по радио, что Фил убит, и хотела об этом расспросить. Позвонила Россу Чаффи, потом Джерри Эланду, они не отвечали, и я позвонила Вику Таленто. Он сказал, что не хочет говорить по телефону, но расскажет при личной встрече.

– Знали ли мистер Эланд и мистер Таленто, что вы позировали Чаффи?

– Конечно.

– И что мистер Миган видел картину, узнал вас и теперь ищет в Нью-Йорке?

– Да, они всё знали. Росс их предупредил, потому что, как он решил, Дик мог бы и у них спросить, не знают ли они, кто его модель. Они пообещали ничего ему не говорить и сдержали слово. – Она замолчала, потому что решила кое-что сделать. Открыла сумку из черной кожи, лежавшую у нее на коленях, достала кошелек, просмотрела его содержимое. Подняла взгляд на Вулфа. – Я могу заплатить для начала сорок долларов. Я не просто попала в беду. Моя жизнь под угрозой… На самом деле под угрозой. Не понимаю, как вы можете отказываться… Вы не слушаете меня!

Он действительно не слушал. Поджав губы, он рисовал кружочки на своем пресс-папье указательным пальцем и не сводил с него глаз. И продолжал, услышав ее упрек, но потом перевел взгляд на меня и скомандовал:

– Позвони мистеру Чаффи!

– Нет! – воскликнула она. – Не хочу, чтобы он знал про…

– Вздор! – рявкнул Вулф. – Всем придется узнать все, так зачем откладывать? Звони, Арчи. Я сам поговорю.

Я набрал номер. Я сомневался, что Чаффи уже вернулся из офиса окружного прокурора, но он оказался дома. Как только он произнес: «Алло», я узнал его по голосу. И перешел почти на шепот, чтобы он не узнал меня и не стал выяснять, почему это я выдавал себя за полицейского, и сказал только, что с ним хочет поговорить Ниро Вулф.

Вулф снял свою трубку.

– Мистер Чаффи? Говорит Ниро Вулф… У меня есть причина проявить интерес к убийству Филипа Кампфа, так что я провел некоторые следственные действия… Одну минуту, прошу, не кладите трубку… Здесь, у меня в кабинете, сидит миссис Ричард Миган, она же мисс Джуэл Джонс… Прошу, дайте мне закончить… Я, разумеется, обязан ее задержать и сообщить в полицию, поскольку она важный свидетель в деле об убийстве, но прежде мне нужно кое-что обсудить с вами и вашими соседями. Не возьмете ли на себя труд доставить их сюда как можно скорее?.. Нет, по телефону я больше ничего не скажу, мне нужно, чтобы вы приехали сюда – вы все. Если мистер Миган заупрямится, можете сказать ему, что у меня здесь его жена. Буду ждать…

Она прыгнула к нему так, что прыжку позавидовала бы любая молодая кобылица, выхватила трубку и крикнула:

– Нет, Росс, не говори! Не приводи его!..

Мой бросок был тоже неплох. Я оказался с ней рядом в мгновение ока, схватил за плечи и оторвал от трубки с достаточным энтузиазмом, в результате чего сам шлепнулся в красное кожаное кресло, а она оказалась у меня на коленях, но, поскольку она не закончила разговор, а я держал ее, прижав ей руки к бокам, она стала брыкаться и пинать меня каблуками. Брыкалась она так до тех пор, пока Вулф не договорил с Чаффи. Когда он положил трубку, она вдруг резко обмякла, и я почувствовал, какая она теплая.

Вулф посмотрел на нас хмуро.

– Какое трогательное зрелище! – фыркнул он.

В той ситуации было несколько моментов, о которых следует рассказать. Во-первых, ланч. У Вулфа немыслимо самим сесть за стол и не накормить человека, находившегося в доме, независимо от его или ее статуса, хотя, разумеется, он не стал бы есть рядом с женщиной, которая только что на него бросалась и едва не вцепилась когтями. Этот вопрос решился просто. Нам с ней накрыли в столовой, а Вулф с Фрицем поели в кухне. Хотя накрыть нам накрыли, но к еде она почти не притронулась. Она прислушивалась к каждому звуку и косилась в сторону двери в прихожую даже после того, как я заверил ее, что в этом доме ее муж уж точно не убьет.

Второй момент – реакция троих гостей из четверых, когда они поняли, кто я. С этим я справился сам. Когда они в четверть третьего позвонили в дверь и я впустил их, то сразу сказал, что готов обсудить мое раздвоение личности с любым из них после беседы с Вулфом, если они все еще будут настаивать, но заявку на обсуждение нужно подать сейчас. Виктор Таленто заявил о другой претензии: я, мол, обманул его, сообщив Джуэл Джонс не то, о чем он просил. Он начал было возмущаться и потребовал беседы с Вулфом наедине, но я велел ему идти к черту.

Мне же пришлось заниматься и третьим моментом, у которого были два аспекта. По теории мисс Джонс муж должен был убить ее на месте, как только увидит, и эта теория могла иметь, а могла и не иметь под собой основания, но факт есть факт: кто-то из этой публики убил Кампфа и, следовательно, способен пойти на отчаянный шаг, если его загнать в угол. Потому я принял меры предосторожности: во-первых, показал им свою побрякушку 38-го калибра, предупредил, что там полная обойма, и у них на глазах положил в карман; во-вторых, настоял на том, чтобы они позволили мне обхлопать их от плеч до лодыжек; и в-третьих, не выпускал из столовой мисс Джонс, пока не рассадил их в первом ряду перед столом Вулфа и пока Вулф, появившийся из кухни, не выяснил, кто из них кто. Когда он сел в свое кресло, я пошел и привел ее.