Что бы на все на это ответил Дон, если бы знал…

Утром Мирослава заехала в местный отдел внутренних дел. Оперативника Максима Карелина предупредили, что с ним хочет поговорить частный детектив.

Сначала Максим несказанно удивился, но потом решил с начальством не спорить, потому как себе дороже, и пообщаться с детективом, тем более что ему сказали, что это молодая женщина.

Заинтригованный Карелин ждал свою гостью в своем небольшом кабинете, подоконник которого он умудрился уставить горшками с сенполиями.

Кто знает, может быть, именно благодаря цветущим фиалкам Мирослава прониклась симпатией к молодому оперативнику…

Сразу после обмена любезностями она спросила:

— Вы разводите цветы?

— Вообще-то моя мама, — ответил Максим, смутившись, — но я ей помогаю и вот часть принес сюда.

— Красиво, — одобрила Мирослава. — Моя бабушка тоже когда-то разводила.

— А теперь?

— Увы, ее больше нет.

— Простите.

— Ничего страшного, она была уже старенькой, когда ее не стало. Но я хотела расспросить вас о деле Коршунова. Мне очень нужна ваша помощь.

После этих слов сердце Максима чуть ли совсем не растаяло.

— Конечно, я помогу всем, чем смогу.

Мирослава не стала говорить ему, что это она поможет местной полиции, если раскроет дело, просто мягко улыбнулась:

— Тогда поговорим?

Он только кивнул в ответ и, налив себе воды из графина, выпил залпом весь стакан.

На Мирославу Максим произвел благоприятное впечатление не только своей мускулистой фигурой, ростом выше среднего и глубоким взглядом карих глаз, но и своей непосредственной реакцией, если так можно выразиться. Она решила, что оперативного опыта у Карелина пока немного, но это дело наживное, главное, иметь острый, на лету схватывающий ум и развивать свою интуицию.

— Только, — заговорил Максим, — дело это приостановлено…

— Я знаю.

— Тогда спрашивайте, что бы вы хотели узнать.

— Я хотела бы узнать более подробно о вашем первом впечатлении на месте совершения преступления. И вы, конечно, допрашивали друзей, знакомых Коршунова, общались с представителями древнейшей, которых когда-либо приглашал к себе Олег?

Максим добросовестно стал излагать Мирославе свои впечатления и скромные факты, которые никак не помогали в раскрытии дела.

— А вам ничего не показалось странным?

— В общем-то, нет… Я много думал об этом деле, и хоть бы одна зацепка появилась!

— А какая у вас изначальная была версия?

— Сначала я подумал, что Коршунов с друзьями устроили вакханалию, а там по пьянке у них что-то не так пошло, он скончался, а компания впопыхах разбежалась.

Мирослава кивнула.

— Но у друзей его алиби, девушки, которых они нередко вызывали иногда из «Милого друга», не практикуют жесткий секс.

— Вот как?

Максим невольно покраснел:

— Да, там все весьма пристойно, если можно так сказать о подобном заведении.

— Я думала, что в подобных местах идут навстречу пожеланиям клиентов, — осторожно бросила Мирослава пробный камешек.

— Может быть, где-то это и так, но не у нас…

— Ага. Понятно. А какое впечатление на вас произвела последняя девушка Коршунова?

— Аховое! — вырвалось у Максима невольно.

— То есть?

— Крашеная блондинка, трудно сказать, какое у нее настоящее лицо, вся разрисованная, и верещит, как кошка, которой в трамвае прищемили дверью хвост.

— Почему в трамвае? — улыбнулась Мирослава.

— Потому что, кажется, что она свесилась с трамвая вниз головой, зацепившись хвостом, и ничего не соображает. Короче, безголовая девица.

— Интересный психотип вы мне нарисовали. А не могла она, находясь в таком подвешенном состоянии, столь жестоко отомстить бросившему ее любовнику?

— Не думаю.

— Почему?

— Потому что, судя по всему, Коршунов у нее не первый и далеко не последний. Я видел ее с новым, так сказать, кавалером. Судя по всему, его тоже ненадолго хватит. К тому же у нее на этот день алиби есть. Они с новым парнем были на юбилее его босса, и их видело огромное количество людей.

— А его предпоследняя девушка?

— Она собирается замуж в конце этого месяца.

— Но это может ничего не значить…

— Может, — заверил ее Максим. — Впрочем, если хотите, сами с ними можете поговорить.

Вернувшись домой, Мирослава села за компьютер, естественно, предварительно погладив Василия, и решила систематизировать все, что ей удалось узнать.

Итак, Олег Александрович Коршунов, двадцати пяти лет, обнаружен квартирной хозяйкой связанным в постели в девять часов утра. А по заключению судмедэксперта, смерть наступила в час ночи. Врачи констатировали, что скончался он от остановки сердца. И скорее всего во время изнасилования. У Олега имелась мать, которая, судя по всему, души в нем не чаяла. Отец неизвестен, хотя отчество имеется…

У Коршунова было два достаточно близких друга, которых он знал с детства. Но они не виделись несколько дней. Постоянной девушки на момент совершения убийства не было. Версия о мести пока не подтверждается.

Вакханалия по заявке клиента маловероятна. Какому же парню в здравом уме придет в голову просить, чтобы ему туго стянули не только руки и ноги, но и мужское достоинство? Следовательно, несчастный случай можно исключить, хотя с хозяйкой «Милого друга» и его работницами поговорить стоит.

А что, если это было запланированное убийство? Но во‐первых, должен был быть мотив, а во‐вторых, зачем такие сложности? От Коршунова можно было избавиться более тривиальным способом…

А если кто-то выбрал именно этот способ, значит, должны быть на то причины. Но какие причины могут быть, кроме мести и ревности? Может быть, стоит поглубже копнуть прошлое Коршунова? Из этого всего следует, что нужно поехать к матери Олега Коршунова.

«Елена Павловна сейчас на работе, — подумала Мирослава, — вот и славно».

Волгина позвонила Семену, и он уже через двадцать минут прибыл к коттеджу Трофимова.

— Куда едем на этот раз? — спросил водитель.

— К дому, где проживает мать Олега Коршунова.

— Тю! — Семен озадаченно посмотрел на Мирославу. — Так Елена Павловна на работе!

— Мы едем пока не к Елене Павловне, а к дому, где она проживает.

— Это не одно и то же?

— Нет. — Мирослава покачала головой.

— Понял.