* * *

В четверг Вася попросил Колдунова свалить из дому часов до одиннадцати.

– Димку я выгнал в общагу, остаешься ты, – деловито сказал Лазарев.

– Не мог, что ли, дождаться, когда я дежурить пойду?

– Значит, не мог. Пожалуйста, Яныч, погуляй! – Вася молитвенно сложил ладони, – а я потом тоже уйду, когда тебе надо будет.

– Мне не будет, – буркнул Ян, понимая, что ни при каких обстоятельствах не пригласит Соню к себе.

– Ой, не зарекайся, – засмеялся Вася и поправил идеальный треугольник подушки на своей койке, куда застелил свежее белье.

В январе Яну поставили мало смен, потому что месяц дорогой, и все хотят набрать себе часов побольше, все, кроме Князева, который решил раз в жизни отдохнуть на даче с детьми и лыжами, как белый человек, поэтому аспиранту Колдунову нечего было делать в клинике.

Он с удовольствием сходил бы в киношку, но Соня считала этот вид искусства низкопробным развлечением, и вообще Ян боялся ей звонить, потому что накануне она сказала, что пора бы ему прийти к ней в гости. Слов нет, действительно пора, чем дольше Ян Колдунов встречается с ней втайне от ее отца, тем больше ставит себя в неудобное положение, а Соню – просто в дурацкое. Сергей Васильевич тоже, наверное, не понимает, как себя с ним вести. То ли привечать, как дочкиного жениха, то ли отхлестать по щекам, как подлого соблазнителя, ведь в чудесном мире русской аристократии, где обитает Бахтияров, девушка не может просто так встречаться с молодым человеком. Обязательно или брак, или позор, третьего не дано.

Надо идти, представляться в новом качестве, получить благословение старика-отца и жить спокойно, и, черт возьми, почему бы не сделать это прямо сегодня? Как раз до одиннадцати проведет время в приятной компании, попьет чаю с вареньем, а может, и с чем покрепче, поговорит о науке, расскажет о своем жизненном пути, который Бахтияров и так знает вдоль и поперек.

За время учебы он, конечно, слегка одичал, но без усилий вспомнит хорошие манеры, которые в детстве привила ему мама, и какой вилкой что брать, тоже сообразит, Соне не придется краснеть за потенциального жениха.

Вывалив на кровать весь свой гардероб, Ян задумался. В дом попроще он надел бы джинсы со свитером и выглядел бы шикарным парнем, потому что джинсы – настоящая «монтана» и свитерок тоже не с фабрики «Ивановский трикотаж». Такой модный прикид сразу изобличит в нем завидного жениха везде, кроме бахтияровского семейства. Там люди знают, что джинсы – это рабочие штаны американских фермеров и носить их можно только на природе. В минуту откровенности Соня рассказала Яну, сколько слез было пролито по этому поводу, когда все подружки щеголяли в джинсах, а ее заставляли носить юбочки и платьица, потому что «в нашей семье, Софья, так принято».

Отправляться в гости в форме, как будто война началась? А что не в белом халате тогда, он же не только военный, но еще и врач. Нет, увы, если в театре парадный мундир выглядит еще прилично, то в благородном семействе он сразу выкажет своего обладателя полным идиотом.

Все-таки принцип «по одежке встречают, по уму провожают» важен не только во второй своей части. Обычно его трактуют в том плане, что неважно, как ты выглядишь, главное, что ты собой представляешь, но ведь если отпугиваешь людей своей внешностью, то до ума твоего дело может и не дойти.

Когда ты грязный, нечесаный и в лохмотьях, то кому какое дело, что там у тебя в черепной коробке, какие светлые мысли и великие открытия.

– Так уйдешь? – прервал Вася раздумья Яна.

– Куда я денусь… До одиннадцати, говоришь?

– Слушай, давай я поставлю на окно цветок, когда можно будет возвращаться.

– У нас нет цветов, Вася.

– А, да? Тогда в большой комнате будет гореть верхний свет.

– Тогда можно или нельзя?

– Тогда можно.

– Ладно. Мою кровать только не трогать.

– Больно надо.

Ян все-таки попросил у Васи черные брюки, но они оказались неприлично коротки.

Рискнуть и пойти все-таки в джинсах? Он ведь не предложение пока делает, а просто зашел с неофициальным, так сказать, рабочим визитом.

Ян задумался, но тут Вася так яростно закрутил перед его носом рукой, показывая, что пора сматываться, что он быстро влез в джинсы, натянул свитер, обулся, схватил куртку с шапкой и выбежал на улицу, решив положиться на судьбу, которой не существует.

Дойдя до метро, он набрал номер Сони, но телефон не отвечал. Ян послушал длинные тоскливые гудки и вышел на улицу. Вечерело. Праздничную иллюминацию уже убрали, к тому же снег, выпавший перед Новым годом, почернел и подтаял, и округа вновь приняла тоскливый темный вид.

Ян пошел куда глаза глядят, неприкаянный и одинокий. За углом, в длинном, вытянувшемся на весь квартал доме, на первом этаже располагался магазин одежды, и Ян, которому деньги за декабрьские дежурства жгли карман, решил зайти туда, посмотреть, вдруг свершилось чудо, и в торговый зал выбросили приличный костюм или хотя бы пиджак.

На стеклянной двери висела табличка «переучет», и Ян, шагая дальше вдоль этого бесконечного дома, вдруг обнаружил, что в следующей секции располагается библиотека.

Он зашел. Из маленького холла с гардеробом, который не работал, открывались две двери – одна направо, в читальный зал, другая налево, в абонемент. Пахло старыми книгами и клеем. Ян заглянул в абонемент: длинные ряды стеллажей терялись где-то в глубине бесконечного зала, в котором царило безмолвие.

Ян сунулся в читальный зал. Там показалось живее, во всяком случае возле окна сидела девочка в школьной форме и пионерском галстуке, а в самом углу, чтобы не дуло, устроилась бодрая востроносая старушка с гребенкой в волосах и листала подшивку «Работницы».

Держа куртку в руках, Ян подошел к столику библиотекаря, за которым сидела невзрачная девушка, кутаясь в серый пуховый платок.

– Записаться хотите? – спросила она.

Ян пожал плечами:

– Даже не знаю…

Девушка встала, потянула к себе высокую стопку книг с угла стола, и понесла их куда-то вглубь зала, придерживая подбородком. Она была худенькая, с тонкими ногами, в белых шерстяных носочках, надетых с босоножками. Ян улыбнулся, вспомнив, как Соня высмеивала эту моду, утверждая, что такое безобразие могут позволить себе только конченые старые девы, которым нечего терять.

– Вам помочь? – спохватился Ян.

– Нет, спасибо, – ответила девушка из-за шкафа и через секунду вышла, ладошкой смахивая пыль с простой черной юбки, – так вы надумали записаться?

– А у вас есть научная литература?

– В основном научно-популярная.

– Тогда можно я просто посижу?

Девушка строго взглянула на него:

– Вообще-то нельзя. Давайте я запишу вас в читальный зал, это ни к чему вас не обяжет.