– Лилия Тимофеевна, присмотрите здесь, – обратилась я к нянечке. – Я отведу Павлика, его сегодня мама забирает домой до тихого часа.

Ещё раз окинув спящих детей взглядом, я взяла Пашу за руку и вышла из спальни.

Сегодня был какой-то особенный день, прежде всего, исходя из того, что я чувствовала. Пришла на работу раньше на десять минут, а когда родители стали приводить малышей, и вовсе ощутила себя так, словно глотнула свежего воздуха. И не сразу поняла, что именно тому причиной.

Контраст.

Контраст с тем, во что погрузилась вчера. По сравнению с этим, пребывание среди нескольких десятков детей показалось просто милостью небес. По крайней мере, нервничать меня они заставляли гораздо меньше.

– Татьяна Борисовна?

Пожалуй, этот голос я уже готова была узнать из тысячи. Зябко поёжившись в накинутом на плечи пальто, я медленно повернулась, и встретилась взглядом с Петром Сергеевичем. Нервно поправила очки на носу и сделала глубокий вдох. То, что он прибыл в садик, было одновременно неожиданным и ожидаемым. И конечно, я была не готова к этой встрече, начиная с эмоций, которые она у меня вызвала, заканчивая внешним видом.

На голове у меня красовался обычный пучок, на лице – ноль косметики. Ну и одежда была удобной – в первую очередь, а уж красивой – в последнюю.

– Добрый день, Пётр Сергеевич, – как можно спокойнее поздоровалась я с дядюшкой и сделала вид, что его визит для меня – едва ли не обыденность.

– Добрый день. Вижу, не удивлены.

– Только если немного. Желаете осмотреть то место, куда ваш племянник планирует безвозмездно вложить немалую сумму денег?

– И не только. Пришёл познакомиться с вами в более непринуждённой обстановке.

Я протянула Паше небольшой грузовик, который он умудрился прикатить прямо мне под ноги и, снова повернувшись к Петру Сергеевичу, пожала плечами.

– Я только за. Контакт с будущими родственниками – один из залогов успешной семейной жизни.

Как можно лучезарнее улыбнувшись дядюшке, я снова поправила очки на носу. Интересно, а Роберт в курсе этого визита? Очень вряд ли. Он бы предупредил. Или оказался бы рядом в этот момент. Даже стало жаль, что дядя не рассказал Левицкому о том, что собирается ко мне.

– А недавно к Татьяне Борисовне тоже такой дядя приходил. С цветами, – неожиданно выдал Павлик, и я застыла на месте. – Сторож с няней об этом говорили.

Захотелось сквозь землю провалиться. Неужели и дети уже в курсе «сватовства» Левицкого? Да ещё и с подробностями…

– Вот как? – вскинул бровь Пётр Сергеевич. Паша закивал с самым серьёзным видом.

– Целый букет Татьяне Борисовне принёс.

От последующих расспросов со стороны дяди меня спасло то, что за Павликом уже пришла мама. Коротко обменявшись с ней приветствиями, я сдала ребёнка на руки родительнице и, повернувшись к Петру Сергеевичу, кивнула на садик.

– Идёмте. Посмотрите, где работает будущая жена вашего племянника.

На удивление, я вдруг почувствовала себя увереннее, а вот Пётр Сергеевич выглядел озадаченным. Особенно когда мы вошли в кабинет завуча, которая подняла голову от бумаг и воззрилась на нас.

– Мария Николаевна, помните, я вам говорила про Роберта Алексеевича? Нашего спонсора. Он хочет вложить в садик средства – оборудовать детям спортивную площадку, помочь с ремонтом. И стеклопакеты бы поставить не помешало.

Встав так, чтобы дядюшка не видел моего лица, я мимикой показала Марии Николаевне, чтобы она мне подыграла. И видимо, заветные нововведения в нашем саду, которые я ей перечислила, возымели своё действие.

– Ах, да-а-а! – протянула она, поднимаясь из-за стола и переводя взгляд на дядюшку. – Помню-помню, конечно!

– Вот и прекрасно. Это Пётр Сергеевич, родственник Роберта… Алексеевича. Видимо, он тоже прибыл, чтобы внести свою лепту в благое дело?

Я физически почувствовала, как несчастный дядюшка замялся. Впрочем, меня это полностью удовлетворило. Даже если он не принесёт садику ни копейки, поймёт, что у нас тут за неофициальная обстановка.

– Пётр Сергеевич, давайте я проведу экскурсию по садику? У деток, правда, тихий час, но остальные помещения можем осмотреть. – Пожалуй, настолько воодушевлённой я не видела завуча ни разу.

Дядюшка вновь замешкался, и прежде, чем успел ответить, я обратилась к Марии Николаевне:

– Кстати, у Петра Сергеевича завтра юбилей. Могу я взять два выходных в честь этого знаменательного события?

– Конечно-конечно! Завтра и послезавтра можете быть свободны, Татьяна Борисовна.

– Тогда не смею вас больше задерживать. Осмотр помещений – это очень важно. А у меня ещё много дел. До встречи, Пётр Сергеевич, завтра увидимся.

Я снова наградила дядюшку лучезарной улыбкой и, перепоручив его заботам Марии Николаевны, быстро вышла из кабинета.

Сердце в груди отчаянно колотилось о рёбра, а нервный смех распирал лёгкие. Оставалось надеяться, что этим своим пассажем я не подвела под монастырь нашу с Робертом авантюру. Впрочем, это было вряд ли.

Наверняка Пётр Сергеевич преследовал свои цели, и Левицкий о них даже не догадывался, а это значило, что у меня был только один выход – импровизация. Ею я и воспользовалась.

А с остальным предстояло как-нибудь разобраться, благо теперь у меня было два выходных, ну и Роберт Левицкий рядом.

Когда мы окажемся на юбилее его дядюшки, разумеется.

* * *

– Тебе привет от Марии Николаевны.

Левицкий нахмурился, когда после этих слов дорогого дядюшки на его стол опустилась какая-то бумажка с бесконечным рядом цифр. Судя по ее содержанию – это была смета, в которой числились расходы на стеклопакеты, детскую площадку, и Бог знает что ещё, не имеющее к нему, Роберту, никакого отношения. И кто, собственно, вообще такая эта не в меру приветливая Мария Николаевна, хотелось бы знать?

– Не хочешь ознакомиться со своими будущими расходами на благотворительность? – полюбопытствовал, тем временем, Петр Сергеевич, когда Роберт и пальцем не коснулся принесённой ему бумажки.

Господи, ну конечно же! Благотворительность. Стоило догадаться, что без Татьяны Борисовны дело тут не обошлось. Она ведь говорила на этом милом семейно-дружеском ужине, что он, Роберт, решил спонсировать их детский садик, в результате чего они якобы и познакомились. Но Левицкий как-то совершенно не ожидал, что она додумается всерьез вынудить его раскошелиться на данные общественные нужды. Это вообще было настолько нагло и внезапно, что он задумался – а не вычесть ли указанную в смете сумму из обещанного ей гонорара? Не то, чтобы ему было жалко дать денег на ремонт и прочие необходимые детсаду вещи, но его драгоценная невеста явно выходила за рамки их договорённостей и не мешало бы показать ей, что делать подобного впредь не стоит. Ну а впрочем… ее выходки даже забавляли его. Если говорить откровенно, то он редко находил общение с женщинами интересным, потому как предпочитал заниматься с ними отнюдь не светскими беседами, но с Татьяной Борисовной у них совершенно не могло быть ничего иного, кроме делового общения, и этот, совершенно непривычный для него формат отношений, был, пожалуй, довольно-таки занимательным. Как и она сама. Чего стоило одно только ее предупреждение о том, чтобы он в нее не влюбился! Ну просто поразительно наивная девица. Ибо желание развести красивые ноги, чтобы хорошенько оттрахать их обладательницу, не имело абсолютно ничего общего ни с влюбленностью, ни тем более с любовью – уж он-то это знал наверняка. Его было не удивить смазливым личиком и сексапильными чулками. Хотя в одном стоило отдать Татьяне Борисовне должное – того, что она может преподать себя столь… соблазнительно, он от нее совершенно не ожидал. Может статься, она куда больше заинтересована в переводе их отношений в иную плоскость, чем желает то сама показать и признать. Усмехнувшись этим мыслям, Роберт покачал головой и только теперь вообще вспомнил о дяде, с удивительным терпением ожидающем от него ответа.