– Вылазьте. Меняем место.

Утренний бриз катил мимо нас косматые клубы тумана, переливающиеся в первых лучах солнца нежнейшими золотисто-розовыми оттенками. Зевая и потягиваясь, мы принялись разворачивать парус. Я бросил быстрый взгляд назад. Никого… И всего пара шагов до борта. Прыгнуть в воду, поднырнуть под килем, доплыть до берега – и всё: здравствуй, свобода! В этом тумане ни черта не видно. Да, конечно: ни попутного судна, ни денег, ни вещей; но этого у меня в любом случае уже нет, не так ли? Зато я буду свободен! Конечно, я обещал помочь Кёгу, но какого чёрта – в такой ситуации каждый сам за себя, верно? Готов держать пари, наши разбойники даже не успеют прицелиться, так что риск невелик…

Не знаю, что удержало меня на палубе те несколько секунд, но уж точно не страх схлопотать стрелу. Скорее, некая авантюрная жилка; а быть может, и подсознательная жажда реванша. Наши пленители, ну хоть убей, не тянули на грозную банду, а я ещё не успел смириться с потерей своего барахла… Может, я просто слишком долго жил вдали от Амфитриты и потерял хватку настоящего столичного парня?

Шумный всплеск прервал утреннюю идиллию. Арбалетчики с проклятиями бросились к борту, целясь наугад; впрочем, уже в следующее мгновение Папа направил оружие на меня.

– Даже и в мыслях не было, шеф! – соврал я. – Ставлю парус; всё, как вы велели!

– Теперь тебе придётся отдуваться за двоих, бледнокожий! – ехидно заметил он.

– Я так и понял…

Ай да Кёг!

Управлять большим веерным парусом в одиночку – то ещё удовольствие; я тут же заработал свеженькие мозоли на ладонях… Мрачному здоровяку пришлось отложить оружие и встать у руля: я в двух словах объяснил, что надо делать. К счастью, плыть пришлось совсем недалеко. Покружив меж островов, мы остановились в таком же ничем не примечательном месте, как и в первый раз. Двое подростков тут же скользнули в воду и исчезли из вида. Меня снова загнали в трюм. Ближе к полудню снаружи послышался плеск; вслед за тем по палубе зашлёпали торопливые шаги – кто-то взобрался на борт. Я приник к переборке и весь обратился в слух.

Они встретили Пиксина там, где и условились, – на пустыре, буйно заросшем колючками и гигантской осокой. Решившему прогуляться в этом месте были обеспечены многочисленные царапины и мелкие порезы; но именно по причине непопулярности его и выбрали.

– Э, уроды! Пожрать чего-нибудь принесли? – ухмыляющийся «гадёныш» возник словно бы из ниоткуда, заставив Морфи и Гаса подпрыгнуть от неожиданности.

Морфи привычно поднял руку для подзатыльника… Но так и не ударил.

Пиксин, ранее вызывавший у «братцев» только раздражение, оказался прямо-таки идеальным разведчиком. На щуплого фрогги обращали внимание лишь с одной целью – не дать ему спереть что-нибудь; о том, что глаза и уши проныры всегда широко открыты, никто не думал. А слышал и подмечал мальчишка немало. Базарные торговки и бродячие продавцы сладостей; устроившиеся на обед землекопы и всяческая голытьба, переминающаяся с ноги на ногу в очереди за благотворительным супом; старьёвщики, гордо именовавшие себя антикварами, – они же, по совместительству, скупщики краденого… Любимая сплетня была наготове у каждого; воздух на улицах гудел от новостей. И новости эти были тревожными.

История с похищением выплеснулась далеко за пределы Весёлых Топей. Любой сопляк теперь был в курсе, что какие-то ловкачи натянули нос едва ли не самой мрачной «персоне» трущоб. Все ждали, когда же Кроет сделает ответный ход – и ждали не столько со страхом, сколько с интересом. Уличные букмекеры начали принимать ставки: шансы похитителей оценивались покуда как один к десяти, но обещали рост с каждым днём.

Для Бледного такая ситуация была хуже, чем нож острый. Его авторитет держался прежде всего на страхе. Страх следовало взращивать, поддерживать, напоминать о себе пустоголовой и жадной толпе, подкармливать её отрезанными пальцами неудачников – не то она в мгновение ока пожрёт тебя самого… Кроет жаждал результатов, причём немедленных. Ради того, чтобы выйти на похитителей, он не только поставил на уши всю свою пехоту, но и изрядно потратился, оплачивая услуги осведомителей и вожаков уличных банд; и в какой-то момент среди прочих прозвучала фамилия Ориджаба. Потом она повторилась ещё раз, и ещё – теперь уже в числе немногих, кого фроги Бледного упустили. Круг подозреваемых сужался с пугающей быстротой; на данный момент семейка киднепперов возглавляла список разыскиваемых.

Именно об этом рассказал Пиксин часом позже, заканчивая историю своих похождений.

– Говорят, Кроет посулил награду! Двадцать трито за любого из нас, и целых сто – за тебя, Папа! – разведчик перевел дух. – Но это ещё не всё! Болтают, что он послал за нами «Братьев-невидимок»!

При этих словах Папа нахмурился. О «Братьях-невидимках» ползли самые причудливые слухи; но все сплетники сходились в одном: берут они за свои услуги прямо-таки баснословные деньжищи, но уж если возьмутся – достанут кого угодно и откуда угодно! Хоть из королевского дворца, хоть из каторжной тюрьмы, хоть со дна морского.

– Вот это положеньице! – резюмировал Папа Ориджаба, когда Пиксин умолк. – Что ни день – то горячее, не так ли, дети мои? Ничего, сожмите покрепче ваши мускулистые задницы! Нам терять нечего, ясно?! Посмотрим ещё, чья возьмёт! Мы с вами уже отправили на корм рыбам пару засранцев, что мнили себя охрененно крутыми… Пиксин, сынок, у меня слов нет выразить, какой ты молодец. Теперь поешь как следует и отоспись… А нам, парни, следует решить, что делать дальше. Нужен новый план.

Я смог, наконец, выпрямиться и дать отдых ноющей спине. Сумрак, жара и вонь трюма окружали меня со всех сторон. Н-да, если в ближайшее время моё положение не изменится самым радикальным образом, будет печально… Хотя, в свете сказанного – изменения вполне могли произойти и в худшую сторону.

Подслушанный разговор прояснил многое, если не всё. Мои пленители перешли дорожку одной из «персон» Весёлых Топей – и теперь с полным основанием ожидали расплаты за собственную непроходимую тупость. Бледный Кроет… Мне уже доводилось слышать это имя раньше. Негодяй и подонок высшей пробы, столь же одержимый собственным «эго», как и Даго Хеллисентис – хотя, конечно, масштабами куда как помельче. Но если безумный миллионер давно жаждал заполучить мою голову, фроги Кроста могли прирезать меня походя, просто за компанию с остальными – ну, и чтобы избавиться от свидетеля, конечно… Собственно, то, что преступную семейку ещё не прихватили за мягкое, было маленьким чудом: готов поспорить, счет теперь идет на часы.

И ещё какие-то «Братья-невидимки». Конечно, это могло быть совпадением, но… Знавал я одну парочку, как нельзя лучше подходящую под такое описание, особенно в