– Вот здесь переход будет и лесенка, сразу в холл выйдете, а уж в холле спросите, куда идти. Как воротитесь, я тут буду. Да еще, госпожа, Вам же не сказал никто, мальчишек всех называть надо «кадет». Если хотите кого-то остановить, то – «смирно», если отпускаете, – «вольно». И построже с ними, построже, а то увидят Вас и начнут чудить!

Александрина поблагодарила женщину и двинулась по указанным коридорам. Сначала было тихо. Потом резко зазвенел колокол, и здание наполнилось гулом и топотом. О, этот шум девушке был знаком – похоже, у кадетов закончились занятия. Выйдя в холл, Лина на миг замерла перед волной кадетов в черной форме. Маленькие мальчики и здоровенные молодые мужчины с криками и гиканьем неслись по лестницам вниз. Потом потоки разделялись – кто-то сворачивал под лестницу, туда, где маячила распахнутая дверь, часть двигалась в сторону столовой, остальные неслись в дортуары, ах, простите, в казармы, чтобы переодеться перед занятиями физической подготовкой.

Шум стоял оглушительный! Александрина на миг прижала руки к ушам, стараясь справиться с паникой. В этот момент общий шум прорезал строгий мужской голос:

– Кадеты! Почему не приветствуем нового преподавателя?

В холле сразу стало тише. Мальчишки и юноши быстро огляделись и, наконец-то, заметили Лину. Пауза могла длиться вечно, но девушка вспомнила, как впервые вошла в класс в качестве преподавателя и взяла себя в руки:

– Господа кадеты, – громко сказала она, – я – ваш новый преподаватель этикета. Меня зовут леди Александрина Роден. Можете продолжать свои занятия.

– Вольно! – подтвердил ее распоряжение мужской голос, и девушка нашла взглядом его обладателя.

Высокий мужчина в черной форме стоял на лестнице, наблюдая за тем, что творилось вокруг. Борода, усы и густые брови добавляли ему возраста, а молодецкая выправка и широкие плечи подсказывали, что ему не более сорока лет. Воротник преподавателя украшали две алые линии с тремя звездочками. Какое это было звание Лина не знала, но незнакомец спустился в холл, подошел к ней ближе и поклонился:

– Разрешите представиться, сударыня, подполковник Олдстоун. Наставник по тактике.

– Очень приятно, господин полковник. Леди Роден, преподаватель этикета.

– Вы идете на ужин? Позволите Вас проводить? – вежливо спросил он.

– Простите, вынуждена отказаться от Вашего любезного приглашения, – с ноткой сожаления в голосе ответила Александрина, – мне нужно к генералу, он ждет.

Мужчина еще раз оглядел поредевшее море кадетов и предложил:

– Давайте. я провожу Вас до кабинета, подожду Вас в приемной, а потом, все же, отведу на ужин. Боюсь, появление женщины в нашем Корпусе вызовет слишком большой шок не только у кадетов.

Александрине нечего было возразить. Она с благодарностью приняла предложенную руку и вместе с полковником поднялась на второй этаж. Тут армейский аскетизм несколько смягчался: пол был натёрт мастикой, и неярко блестел в свете ламп. Двери из плотного орехового дерева украшали таблички: «совещательная», «библиотека», «начальник Корпуса генерал Ишимов».

Постучав, полковник пропустил вперед даму. В приемной, как и ожидалось, сидел немолодой человек в черной форме с алой лентой и звездочкой на воротнике. По центру ленты бежала золотая дорожка.

– Господин полковник! – мужчина встал из-за стола и отдал честь.

– Капитан Вязов, позвольте Вам представить госпожу Роден, ей назначена аудиенция у его превосходительства!

– Предупрежден! – коротко поклонился капитан, – прошу Вас, сударыня!

Войдя в кабинет генерала Ишимова, Александрина на миг замерла. Очень уж необычно выглядело это пространство, в котором начальник корпуса, надо думать, проводил немало времени. На полу раскинулся потертый ковер родом не то из Сина, не то из Итара. Слева, у окна стояла резная скамья с ножками в виде странных крылатых львов, справа – чудесная узорная ширма, расписанная виньетками и птицами. Окна прятались под тяжелыми шторами с потертым восточным рисунком. Даже воздух в этом пространстве, казалось, был пропитан ароматами кофе, благовоний и пыли пустынь. Похоже, Его Превосходительству довелось послужить на южных границах королевства и даже в дальних государствах.

Стол, такой же монументальный, как у директрисы Мафалды, был украшен фарфоровыми медальонами с нежнейшей цветочной росписью. За красным плюшевым креслом возвышался портрет Его Величества в парадной военной форме. Слева – чуть меньшего размера портрет наследника, а справа – портрет одного из генералов прежних эпох. Вот конкретно этого звали не то Сигуэй, не то Сигвей… Лина запамятовала.

– Добрый вечер, госпожа Роден! – генерал вышел из-за стола, чтобы поприветствовать ее, и девушка присела в реверансе. – Форма Вам к лицу. – Он окинул её строгим взглядом и несколько отстраненно поинтересовался: – Надеюсь, у Вас не было недоразумений с моими подчиненными?

– Нет, Ваше Превосходительство, не было. Все были любезны и помогали мне, как могли.

– Я рад, – коротко сказал генерал, возвращаясь к столу и указывая куда-то в ворох бумаг, – вот Ваше расписание. Прежде уроки этикета у нас вел майор Стойберг, теперь он будет вести только строевую подготовку и парады, а все остальное в этой области будете преподавать Вы. Жду от Вас подробный план занятий не позднее третьего дня.

Лина не стала возражать. Вызывать недовольство начальства уверениями, что у нее нет особенного опыта преподавания девушка не стала. Она еще помнила, как и чему учили девочек в Школе, если немного исправить темы, убрать рукоделие и дамские игры, вполне можно составить недурной план учебы для кадетов.

– Преподавать Вам придется во всех классах. У нас их десять, – продолжал генерал. – На этикет у старших кадетов отводиться два часа в неделю, у младших – четыре. Если Вам понадобится что-то для занятий, не стесняйтесь просить у капитана Либнехта или у прочих служащих. Важно, чтобы на следующем королевском балу кадеты не опозорились, – последнюю фразу директор выделил особо.

Александрина поджала губы – как это было знакомо! За оставшийся месяц натаскать тридцать взрослых юношей в тонкостях этикета? Извольте! А ведь если не получится, спрос будет с нее! Не зря же ее тут принимают так роскошно – отличная форма, дорогое белье, отдельная комната с удобствами…, Впрочем, в Школе такое тоже случалось – то срочно украсить бальный зал, то внезапно разучить с воспитанницами песнопения к тезоименитству Ее Величества. До того, как она освоила магию и научилась отстаивать свои интересы, припугивая слишком наглых, успела переделать не мало чужих дел. Что ж, она подозревала, что так и будет. За все нужно платить, Лина!

– Я Вас поняла, Ваше Превосходительство, – сдержанно ответила девушка. – Учитывая Ваше пожелание, в этом году все силы направлю на выпускной класс.

Генерал сдержанно кивнул, давая понять, что она верно истолковала его слова, и тут же снова стал строгим и холодным: