«Стена» поглотила в себя ещё живое тело щенка ближе к полудню, нежно окутав пеленой голубоватого тумана.

Ломаные кости вставали на место, срастаясь и восстанавливая крепость… Тело наливалось живительной влагой и силами, боль уходила. Приходил покой и радость… хвост щенка от счастья вилял безостановочно, всё сильнее и сильнее с каждой секундой. Лапы уже сами радостно подпрыгивали и крутились в танце.

Туман отступил уходя вперёд, а лапы почувствовав опору, встали в мягкую, нежную траву. Счастливый собачий ребёнок бежал по солнечному полю гоняя бабочек, сквозь ветер, который ласково трепал уши, нашептывая слова любви. Сердце билось сильнее прежнего, а воздух был настолько свежий, что умирать больше не хотелось.

Хотелось жить!

– Ррррррр, гааааф. – счастливо пела она…

– Ааааааф… – эхом вторили ей леса, горы и стаи птиц над поляной.

Бурная радость сменилась удивлением, посреди огромной поляны, лежал мужчина…

***

Преимущество «стены» было в прямом движении, но преимущество Анны было в скорости.

Прибыв в Красноярск, Анна влетела в Аэропорт в шесть часов утра… «Стене» до этой точки надо было добираться ещё четыре с половиной часа.

Ближайший рейс до Хабаровска через сорок минут и два свободных места в самолёте. Выкупив билет, она побежала к стойке регистрации, сжимая в руке плюшевую кошку… взлетая в небо, ей казалось, что неведомая сила сжимающая сердце тоской по дочери и маме совсем не становится меньше, напротив, всё сильнее и сильнее на неё давил груз слёз, одиночества, тоски…

Анна поняла что устала… что у неё мало времени… что она бессильна в сложившейся ситуации и только плюшевый котёнок беззаботно сидел у неё на коленях, удивленно смотря в окно.

Из Хабаровска Анна сразу взяла билет до Канады в Ванкувер. Перелёт был с тремя пересадками протяженностью почти двое суток, это её совсем не пугало… но вот деньги катастрофически быстро заканчивались, а время тянулось неимоверно долго.

Тяжело, мысли путались и не давали адекватно оценивать ситуацию. Страх сковывал руки, но она успокаивала себя всеми возможными способами… а люди в аэропорту гудели как рой пчёл, о том, что та самая «грань-стена» начала движение, про какие-то браслеты, про Европу и страшную смерть у «стены» …

Врач со стажем была приучена слышать только то, что ей требовалось, поэтому все её мысли занимало только одно движение, то которое она должна делать не переставая, чтоб как можно быстрее обогнуть этот земной шарик.

Её цель была в маленькой деревушке… на другом конце света… где её дочь и мама возможно ещё были живы…

Глава седьмая. Диалог

Я очнулся от того, что кто-то лизал мне лицо, шею и руки, топтался по моему животу, и покусывал за уши. Открыв глаза, я увидел небо… голубое небо, с кучей облаков в виде фигурок зверей. Всё как будто в детстве; я – такой маленький, в высокой пушистой траве, рядом мама и держась за руки мы смотрим вверх… мама смеётся, а мы по очереди высматриваем, на кого же похоже очередное облако.

Улыбнувшись, от нахлынувших воспоминаний, я увидел, что на меня смотрит белая голова щенка, с красивым смольно-чёрным ухом. Щенок, взвизгнув от счастья что на него обратили внимание, махая своими разноцветными ушами в разные стороны, сначала дал круг почета вокруг моего тела, а потом прыгнув на живот смачно лизнул, радостно виляя хвостом, видимо празднуя то, что новый хозяин открыл глаза.

И тут я всё вспомнил. «Стена», браслеты, паника, люди горят.

– Пашка! – закричал я. – Надя!!!

Может сон? Медленно посмотрел на свою правую руку. Браслет был, но он стал другим. На внутренней стороне руки, от ладошки до локтя, кожа светилась голубоватым светом. Как будто браслет проник под кожу и стал прямоугольным и гибким. Как экран смартфона, только такой же эластичный как моя кожа. И щенок. Откуда? Чего он так радуется? Не сон, наверное, всё-таки. Встав, я посмотрел на себя, босой, в серо-зелёном балахоне, мягком, но абсолютно бесформенном, хотя надо отдать должное дизайнерам, очень удобненько.

Обернувшись вокруг себя, обнаружил… точнее ничегошеньки не обнаружил… ни дорог, ни Новосибирска на горизонте, ни столбов электропередач… только небольшая поляна… позади лес, красивый, огромный, как…

Щенок прикусил за ногу, стараясь обратить на себя ещё кусочек внимания.

– Ты кто? – зачем-то спросил я у счастливого собакена и отвернулся.

– Добрый день Михаил.

Голос раздался сзади, я вздрогнул… вот чего-чего, а диалога с щенком, вообще не планировал.

Обернувшись в испуге, увидел щенка и шар парящий в воздухе на уровне моих глаз…, он был чуть больше чем футбольный мяч, белый, почти прозрачный сделанный словно из самого пушистого облака. Щенок сидел под шаром и смотрел так, как будто это именно он вёл со мной диалог.

– Добрый день Щенок, – я перевёл взгляд на шаровую дымку и на всякий случай произнёс, – добрый день Шарик.

– Меня зовут Сач. Если коротко. – голос шара был бодрый и звонкий. Наверное, будучи человеком, он стоял бы улыбаясь, чуть прищурясь, и склонив голову на один бок любопытствовал о пользе синусов и косинусов в реальной жизни.

– Где Паша и Надя? – откинув все «уси-пуси» спросил я.

– Паша в общине. – прозвенел шарик.

– Где Надя?

– Надя осталась на той стороне Исары. У неё не было браслета, поэтому она не прошла сюда.

– Она сгорела? – меня почему-то не охватил ужас или страх, я чётко осознавал… Нади нет… но слёз и горя не чувствовал. Как будто мне сказали, что Надя пока в школе и вернётся позже… При чём в школе с мамой! Или даже с мамой и Пашей… и с семью няньками… и с солдатами ОМОНа по периметру… На удивление, желание свернуть этому дымчатому колобку голову, не приходило.

– Нет. Она хороший человек. Она просто не прошла.

– Она пройдет потом?

– Нет Михаил. Надя останется там.

Странно. Ощущение что раз Надя там, значит так надо – не пропадало. Странное ощущение для супер-заботливого отца.

– Она умерла?

– Ответы на все твои вопросы, ты сможешь получить в общине.

– В какой общине? Где община?

– Там… – Сач махнул в сторону, не пойми откуда взявшийся рукой.

– Паша там?? – я побежал туда, куда махнул Сач.

– Да. Ты можешь не бежать, с ним всё хорошо! – философски рассуждал шарик, кружась в вальсе, рядом со мной. Щенок путался под ногами, но не отставал.

– Мне надо к нему!

– Ааааа. – понимающе пропел Сач, и начал играть с щенком дымкой, в виде верёвочки, которая откуда-то у него вдруг появилась.

– Что же с нами случилось… Поскорее бы его увидеть… – бормотал я на бегу, и понимал, что, если прям сейчас община не предстанет предо мной, упаду, и больше не сделаю ни шага. Вот ей богу, прогуливать физкультуру в школе было не лучшей идеей.

– Так посмотри на Пашу по АЕ, – сказал Сач, играя с щенком.

– По какой такой АЕ? – я встал как вкопанный.

Сач