– У меня завтра день рождения, – проговорила я после паузы.

– Завтра? – вскинулся он. – Что же ты молчала?

Я пожала плечами.

– Видела в городе объявление об экскурсии к скале Парус. Поедем завтра?

– Куда-куда экскурсия?

– К скале. Она посреди моря торчит и на парус похожа, поэтому так и называется.

– И что, думаешь, это очень интересно? – скептически протянул он.

– Интересно, что это морская прогулка на катере, – терпеливо объяснила я. – А еще там можно будет искупаться в открытом море! Если, конечно, погода будет не такой, как сегодня…

– Нет, – вздрогнул Леня. – Это без меня!

– Значит, не поедешь? – прищурилась я. – Ну ладно, тогда я…

– Хорошо, давай, – торопливо кивнул он, и после паузы осторожно спросил:

– Сколько же тебе стукнет?

– Двадцать пять, – не стала ломаться я.

Он никак не отреагировал, даже не воскликнул: «Надо же, я думал – восемнадцать!» – и я в свою очередь поинтересовалась:

– А тебе сколько лет?

– Да тоже двадцать пять. Зимой исполнилось.

– Значит, у нас один год рождения, – подытожила я.

– Честно говоря, я думал, ты меня старше, – выдал Ленечка.

– Ну спасибо! – усмехнулась я.

Перед ужином я столкнулась в коридоре с Лариской.

– Там к тебе Ленечка идет, – заговорщицким тоном проговорила она. – Несет мешок ракушек!

– Ничего себе! – удивилась я. – Значит, правда?

– Что правда?

– Да он обещал подарить…

– Угу. Я попросила одну, – хихикнула она. – Нет, говорит, это Наде! Так и не дал, представляешь?

– Я тебе дам, – успокоила я. – Куда мне целый мешок.

– В общем, жди!

Ленечка и правда вскоре нарисовался на пороге моего номера с пакетом грязноватых, но самых настоящих ракушек-рапанов – самых популярных сувениров с Черного моря. Собственно, только в сувенирном – отмытом и залакированном – виде я их до сих пор и видела, и совершенно невозможно было представить, что в этой причудливой раковине когда-то жило живое существо.

– Откуда столько? – весело удивилась я.

– Оттуда, – исчерпывающе ответил Леня. – Я же обещал!

– Здорово, спасибо! – я приняла пакет и покрутила в руках. – Настоящие живые ракушки, а не эти дурацкие сувенирные! В них, наверное, море сильнее шумит.

– Море шумит, даже если ладонь к уху приложить, – усмехнулся Леня.

– Да знаю, – с досадой отмахнулась я. – Но так же скучно. Лучше буду думать, что море.

– Ладно, до ужина! – сказал он и повернулся было к двери.

Я поймала его за руку и поцеловала в губы.

– Надька! – выдохнул он, ногой захлопывая дверь.

Ракушки со звонким грохотом упали на пол.

На следующий день Ленечка заявился с утра пораньше.

– Поздравляю с днем рождения! – торжественно сказал он, протягивая мне книжку.

Я взглянула на обложку и едва сдержала вздох. «Поэты пушкинской поры»! Ну что за стереотип – если у меня гуманитарное образование, значит, я должна любить классическую литературу. Конечно, трудно догадаться, как она меня достала за годы учебы! Интересно, где только нашел, в город, что ли, ездил? Ну да, там, конечно, есть книжный магазин…

– Спасибо! – вежливо сказала я.

Он потянулся меня поцеловать, но я ловко увернулась. Знаем мы, чем это заканчивается…

– Пошли, на завтрак опоздаем.

Когда мы вышли из столовой, я спросила:

– Ну что, в город и к скале Парус?

– Да ты знаешь… – неуверенно протянул Леня.

– Что? – насторожилась я.

– У меня, кажется, горло болит. Так что не знаю, смогу ли поехать.

– Ты это нарочно? – грустно спросила я.

– Надь… – затянул он. – Ну не могу я сейчас на морскую прогулку. Там ветер будет…

– Да все понятно, – прервала его я. – Ну ладно тогда…

– Ты куда? – забеспокоился он.

– А тебе-то что? У тебя горло болит…

– Надь, ну извини… – затянул он. – Я же не виноват, что так получилось…

– Да все понятно…

– Пойдем на море? – он искательно заглянул мне в глаза.

– Ну пойдем, – неохотно согласилась я и сразу предупредила: – Только на нормальный пляж. Все равно ты купаться не будешь.

Леня с готовностью кивнул.

Какое все-таки счастье – не карабкаться по камням под палящим солнцем, не выискивать более-менее ровное место, чтобы расстелить полотенце, не заходить в воду по-саперски, не идти сотню метров по неровному дну, пока наконец можно будет поплыть…

На доске у спасательного пункта была мелом написана температура: воздуха + 34, воды + 29.

– С ума сойти, – сказала я. – Нам вчера шторм не приснился? До него вода хотя бы 28 градусов была, а 29 я вообще себе не представляю. Может, все-таки искупаешься?

– У меня горло… – забубнил Леня.

– В такую-то жару, при такой температуре воды… Уже, по-моему, все равно.

– Это тебе все равно, – упрямо сказал он. – А мне связки надо беречь.

– Ну и пожалуйста! – фыркнула я, раздеваясь.

Миновав малышню и пенсионеров в лягушатнике, я вышла на более-менее открытое пространство: вода уже была выше пояса – нормальный пологий спуск! – и поплыла.

Все-таки потрясающая вещь – море. Плаваю я хоть и лучше Лени, но тоже рекордов не ставлю, быстро устаю и да и спринтерских скоростей не развиваю. Но сейчас я довольно легко и быстро доплыла до буйка, обняла ярко-красный пластмассовый шар и повисла на нем, болтая ногами.

Приглядевшись, я увидела на берегу Леню – он понурившись сидел в тени дерева, даже не сняв рубашку и шорты. Интересно, воздушные ванны тоже вредны для связок?

– Отдыхаете? – вдруг услышала я.

Обернувшись, я увидела мужчину из нашего дома отдыха, уже не первой молодости, но довольно ухоженного и подтянутого. С сильно загорелой кожей резко контрастировали очень короткие и неестественно светлые волосы.

– Угу, – не слишком любезно отозвалась я.

– А как вам сегодня водичка? – светски осведомился он.

– Да нормально, как обычно, – я хотела пожать плечами, но рука скользнула по буйку, и я едва не сорвалась.

– Осторожно, – он тут же оказался рядом и словно невзначай коснулся под водой моего бедра.