Я замахнулась на нее букетом:

– Какие глупости! Мы эту тему уже сто лет обсуждали.

– Так пора к ней вернуться, – серьезно сказала она.

– Вот еще!

Я думала, что ко второму действию волшебный эффект спектакля улетучится, но он, напротив, только усилился. Напряжение словно шло по нарастающей, а Ленечка спел так, что меня прижало к спинке кресла, и я так и просидела до конца спектакля, не пошевелясь.

Я даже не отреагировала, когда спектакль кончился и артисты начали выходить на поклон. Зал бешено аплодировал, а я сидела в своем кресле, как приклеенная.

– Надь, – дернула меня за рукав Лариска, – цветы дарить собираешься? Или обратно домой понесешь?

Я встряхнула головой и встала.

– Я боюсь, – честно сказала я.

– Иди, – напутственно кивнула она. – И смотри, не растеряйся там.

Я не поняла, о чем она, но послушно пошла к сцене. Подойдя ближе, я заметила, что Ленечка уже обзавелся букетом, но не поняла: это цветы тощей фанатки или какие-то другие.

Только бы не запнуться, твердила я про себя, только бы не запнуться.

Я аккуратно поднялась по боковой лесенке и направилась к Лене. Он смотрел в зал и заметил меня только когда я появилась прямо перед ним. Глаза его распахнулись, он замер. Я стояла напротив, забыв, что надо отдать цветы.

Леня что-то сказал, но слова растворились в общем шуме. Я шагнула к нему, протянула букет. Он неловко прижал цветы к груди. Тогда я коснулась губами его щеки и шепнула:

– Ленечка, женишься на мне?