Его подруга и лидер оказалась права: развитые контроль и чувствительность приносили пользу во многих областях.

Но как же всё-таки непредсказуема и переменчива жизнь! Кто бы ему год назад сказал, что он станет инструктором и самым настоящим главой своего собственного подразделения? И самое удивительное, что после таких поразительных перемен он чувствовал себя… на своём месте, что ли? Хотя — что тут странного? Ему, в отличие от Куроме, не особенно нравилась роль убийцы, диверсанта или (тем более!) карателя. А вот чувствовать себя оплотом порядка, лидером, который не разрушает, а создаёт, учит и защищает — это по нему.

Жаль, что пришлось «умереть», а Эрис куда-то исчезла. В нынешнем облике он действительно мог бы попытаться превратить их отношения в нечто более серьёзное.

— Командир, вы можете мне помочь? — мягким, немного шипящим голосом спросила его подошедшая Хеби — изменённая с небольшими рожками и янтарными глазами, похожими на змеиные.

— Конечно. С чем у тебя возникла проблема?

— Когда двигаюсь в ускорении, у меня, с-с-с, — бывшая работница (скорее пленница) цирка задумчиво прошипела, пытаясь сформулировать мысль в слова, — не получается регулировать соотношение усиления, укрепления и ускорения.

— Не переживай, Хеби. Это довольно продвинутая техника, успех с нею не придёт быстро и сам собой, — ответил Натал. — Тебе просто нужно продолжать тренироваться. Зато когда ты её освоишь, то сможешь считаться полноправным Адептом, — подбодрил её командир и наставник.

— Но вы проверите, командир Натан? — спросила девушка, отведя плечи немного назад, так, чтобы ткань лучше очерчивала грудь, и склоняя голову набок.

— Хорошо, — произнёс парень, «не заметивший» всех этих манёвров.

Положив руку на середину груди подчинённой, блондин скомандовал:

— Просто ускорься и, размахивая руками, начинай преобразования.

К сожалению, несмотря на все тренировки, чувства бывшего имперского убийцы оставались далеко не такими острыми, как у Куроме, поэтому приходилось прибегать к тактильному контакту, чем и пользовались некоторые легкомысленные особы. С другой стороны, подобный уровень восприятия духовной силы для подавляющего числа воителей всё равно являлся чем-то невероятным. Особенно вкупе с навыком ускорения разума, который Натал освоил на относительно пристойном уровне, позволявшем ему замечать и интерпретировать самые явные нарушения в потоках энергии.

Конечно, с чужой энергетикой всё обстояло кратно сложнее, чем со своей. Но, как говорилось выше, даже этого хватало, чтобы давать полезные советы подопечным.

— У тебя хорошо получается, Хеби, — отстранившись, сказал он. — Сделай акцент на переходе к усиленному укреплению и обратно, и продолжай тренироваться. Как я и говорил, теперь всё зависит только от твоего усердия.

— С-спасибо, командир Натан, — игриво улыбнулась девушка, показав чуть длинноватые белые клыки и мелькнувший за ними раздвоенный язычок.

— Гра-а!!! — донеслось из смежного помещения — усиленной железными листами и заглублённой в землю площадки для спаррингов.

Вслед за рёвом послышался грохот мощного удара и едва слышимый на общем фоне звук падения, который сопровождался негромким хрипловатым матом. Видимо их новичок снова впал в ярость посереди поединка и получил тумаков от наставника.

Натал зашагал в сторону источника шума.

Когда он, а также парочка прервавших упражнения особо любопытных бойцов спустились вниз, то Грух уже сидел на заднице и тряс головой.

— …каменная башка, чтоб тебя конь полюбил, — потирая кулак, ругался Крамп — самый сильный и опытный из присоединившихся к ним бывших армейцев, и вместе с тем… не самый воспитанный. Что, впрочем, имело под собой основание. — Я, сучок мелкий, кому сказал — прекращать бой, если начинает накрывать?! Или до твоих животных мозгов не доходит человеческий язык? Думаешь, я гавкать тебе буду?! Думаешь, я мало таких скотов выдрессировал?! Не входит наука через голову — вобью через жопу, утырок ты бессмысленный! Вобью накрепко, даже если мне, блядь, придётся затолкать свой сапог так глубоко, что он покажется из твоей кривой пасти! Понятно тебе, высер изнасилованного плешивым ослом барана?!

Изменённый, покрытый жёсткой серой кожей, сощурил маленькие глазки под роговыми выростами бровей и, оскалив зубы, тихо зарычал.

Б-бах! — в вызывающе ощерившуюся физиономию влетел тяжёлый, подбитый металлическими подковами сапог, отчего немаленькое тело опрокинуло и даже немного отбросило.

— Поскалься мне ещё тут, скот неблагодарный! — мельком глянув на гостей, продолжил воспитательный процесс мужчина. — Отожрался у нас, отлежался — и теперь о норове вспомнил?! Забыл, как твою тупую жопу от каторги отмазали? Забыл, как божился в верности и послушании?! Или решил, что если сильнее других салаг, то можешь чхать на приказы и калечить товарищей? Так вот: хрен угадал ты! Здесь тебе не твоя старая банда — здесь армия, нахер! Кхм, серьёзная контора, то есть, — на мгновение сбился бывший армейский инструктор. — Ты или сделаешься нормальным солдатом, или, блядь, сдохнешь у меня здесь! Я понятно говорю?!! — заорал он во всю мощь тренированной офицерской глотки.

— …Понятно, — зло глянув на (м)учителя, рыкнул Грух.

— Не слышу тебя, блядина косорылая!!! — бывший армеец сделал небольшой шаг к воспитуемому и, скорчив зверскую рожу на своём и так не блистающем красотой лице, что уродовал длинный и широкий шрам на щеке, сделал вид, что хочет прописать ему добавки.

— Понял, старший!

— То-то, — презрительно глядя на нижестоящего, процедил Крамп. — А теперь поднимайся, башка ты гнойная, и марш в кладовку! Чтоб взял инструмент и через пять минут начал убирать бардак! И ещё один залёт, всего один-единственный — и ты будешь драить все сортиры в центральном здании от рассвета до приказа! А ну пшёл!!! — Когда серокожий здоровяк обошёл стоящих у прохода гостей и, покачиваясь, вышел, мужчина повернулся ко второму участнику тренировочного поединка и уже более спокойным голосом спросил:

— Ашур, рёбра целые?

— Да, старший Крамп, — потирая грудную клетку, отозвался другой изменённый. — Разрешите не ходить в медблок?

— Хорошо, — некрасивый инструктор задумчиво